Пятьдесят метров! И, наконец, проклюнулся бригадир. Заискрил он едва заметно, похоже, действие капель заканчивалось. Я скорее заметил его по поведению фриков — осознанность и намёк на тактику не сами появились, а были следствием его команд. А следом он собрался и свой навык активировать. Воздух вокруг него завибрировал, будто он разряд в кучку собирает, и он начал крутить руками, придавая этому разряду форму.

Он тут же оказался у меня на прицеле. В голове проскочил мини-чек-лист для проверки (чем стреляю, куда бью и не забуду ли «Кондрашку») и я надавил на спусковую кнопку. Приготовился, что пальцу сейчас станет больно, но даже комариного укуса не почувствовал! Вот что значит оригинальная продукция, а не гаражная самоделка! «Аура страха» пошла вперёд, зацепила «Искателя», сбив создание молнии, и…

И откуда ни возьмись прямо между пулей и целью оказался полуголый фрик. Сквозного ранения не получилось. Его подбросило, будто он поперхнулся, и на бледной груди разрослось зелёное пятно. Сначала паутинка сосудов насытилась болотной зеленью, а потом и кожа стала темнеть, расширяясь от раны, и на ходу менять цвет с зелёного на чёрный. Я сразу же повторно надавил на спуск, синхронизировав пулю с падающим телом. Показалось, что даже чиркнул по макушке, но достал бригадира. Рухнуло первое тело, открыв вид на скорченного и задыхающегося «Искателя».

«Два выстрела — один труп. Двойка тебе Сумрак…» — пронеслось в голове одновременно с поиском следующей цели.

Он сам нашёлся, точнее, помог найтись — срисовал меня и уже практически сформировал шаровую молнию. Шар в его руках обрел плотность, достиг размеров баскетбольного мяча, прикрыв его грудь с животом, и начал искрить.

Ага, круто! Ну тогда улыбнись, ублюдок!

Зажигательный геномно-бронебойный — это просто отвал башки.

Других слов, описать это, у меня не было. «Искатель» ещё пару мгновений постоял на ногах и даже крутанулся, будто хотел найти собственную голову. Но что-то мне подсказывало, что у этого огарка даже с микроскопом шансов бы не было.

Я услышал крики со стороны лагеря, которые тут же перемкнула пулемётная очередь. Обернулся и увидел, что несколько фриков забрались-таки на наш холм. Трое проскочили по дороге, но нарвались на залп охотников. Но ещё около десятка зашли с фланга, частично полегли под очередью Ульрика, а частично набросились на охотников с фланга. Парочка и к палаткам проскочила, благо там уже никого не было. Деми уже уводила людей на другую сторону.

Я достал «глок» и уже прицелился в ближайшего, но неожиданно земля ушла из-под ног и пришла по жопе и плечам. Я рухнул на камень, а костлявая рука фрика, вцепившаяся мне в штанину, потянула меня с выступа. Появилась и оскаленная морда, но это она зря так. Особенно если у того, кого ты тянешь, пистолет в руках, а тебя на лбу татуировка в виде мишени.

Стряхнув вмиг ослабевшие пальцы, перевесился с выступа и, как в тире, расстрелял ещё четыре лысины. Достанут ведь высота до склона всего-то метра полтора. А склон не отвесный, по нему уже карабкалось ещё четверо.

Пулемёт застрочил снова, выдавая одну короткую очередь за другой. Ульрик выкашивал фриков, но сдерживался, чтобы не задеть своих. Я краем глаза видел, как он вертится, но потом что-то изменилось — остаток ленты он отдолбил в одну точку. В одну тощую чёрную точку с кровавой головой.

Ульрик начал отступать, стараясь на ходу перезарядить ленту. Что случилось с охотниками, я не видел, но вокруг стало чертовски тихо. Только сопение с хрипами фанатиков, которым будто бы включили громкость, и непонятные равномерные щелчки, эхом разносившиеся по всему лагерю.

Из-за дерева, заваленного трупами «Искателей» выступила ведьма. Глаза смотрят в землю, шаг стремительный и ровный, а руки разведены в стороны. Она шла и щёлкала пальцами, словно какой-то неумолимый метроном. На секундочку только прервалась, чтобы синхронно махнуть руками: одной на меня, второй на Ульрика. И снова защёлкала, уже не останавливаясь. Что-то странное было в этом ритме. Тревожное и гипнотическое. Он явно не нравился шакрасу, но никакого воздействия на себе я не ощущал.

— Да ну на хрен, — чуть ли не синхронно выдали мы с Ульриком, когда увидели, кто ощущал на себе воздействие.

Мёртвые фрики начали вставать.

Глава 3

— Это что? Зомби? Некромантия какая-то? — крикнул я Ульрику, отстреливая ещё «живых» фанатиков, которые подбирались ко мне снизу.

Нужно было подобрать винтовку древцилов и сваливать, пока нас не окружили. Ведьму уже было не видно. С десяток вставших трупов взяли её в плотное кольцо, создав практически непроницаемый щит. Остальные пока ещё медленно, словно не до конца контролировали свои тела, двинулись по лагерю. К ним присоединилось ещё с десяток шустрых, добравшихся к нам с лесной дороги.

Положение было так себе. Выжившие остатки охотников, а на ногах их осталось всего четверо, подхватили раненых и, прячась за палатками, начали отступать к Ульрику. Он уже перезарядил ленту, но стрелять, пока не спешил. Возможно, считал это бессмысленным в открывшихся обстоятельствах.

Я мельком взглянул на лагерь, пытаясь определить, все ли повстанцы успели отойти. И толком ничего не понял. Успело всё разрастись. Ровная площадка на холме занимала площадь, равную половине футбольного поля. Не считая полянки возле полевой кухни, на которой только недавно все собирались как на центральной площади, всё остальное сплошняком было заставлено палатками и простенькими хижинами из тростника и палок. И первую линию от дороги уже начали ломать сектанты.

От попыток одновременно хоть что-то разглядеть, не подпустить к себе фриков, и, в принципе, оценить ситуацию и что-то спланировать, меня отвлекли щелчки. Вроде бы просто худые пальцы, а звук такой, будто в боевой барабан орков долбит. И ритм постоянно ускорялся. Дошло до того, что я моргать стал медленнее, чем щелчки раздавались. Я, конечно, читал где-то, что сам щелчок происходит всего за семь миллисекунд, а глаз моргает за сто пятьдесят. Но то один раз, а эта фигачит без остановки!

Я подхватил винтовку, но зарядить барабан не успел. Сквозь ближайшую хижину проломилось сразу два фрика. Даже запутались слегка. Один выглядел пока ещё живым, а у второго вся грудь была раскурочена дробью от выстрела в упор. А на фоне белого черепа я ещё заметил что-то красное, вытекшее из ушей на шею. По идее, это могла быть кровь, но цвет был слишком яркий, почти малиновый.

— Нет, не зомби, — наконец,