— Слышала?

Кивнув, она вошла в кабинет, богато уставленный японскими веерами и статуэтками.

— Я знаю тебя достаточно давно, Пётр-сан, — с лёгким акцентом произнесла она, куснув пухлую губу. — И вижу, что ты уже принял решение. Ты упрямый человек и переубедить тебя мне редко удается. И все равно — не ходи туда.

— Если не пойду, я потеряю ребёнка.

— А я потеряю тебя, и даже больше.

Он обвёл взглядом роскошный кабинет и горько усмехнулся.

«Даже больше».

Род Кирсановых и раньше крепко стоял на ногах, но после японского похода деньги потекли рекой. Альвитинные фабрики работали в три смены, и пока Империя отходила от «большой чистки» неугодных княжеских родов во главе с Вайнерами, Кирсановы возвысились.

Его поместье разрослось в роскошный дворец. Деньги потекли рекой, а с ними — и количество желающих заключить контракты, наладить торговые связи и просто позаискивать перед восходящей звездой Империи. Ему стали открыты все дороги.

И содержание юной заложницы, привезённой из Японии вместе с сопровождающей, тогда казалась небольшой платой за комфорт и славу.

О том, что великодушная помощь Японии от русских князей имела такую цену, знали единицы.

— Так дело в комфорте, — горько усмехнулся он. — И всё равно, я иду.

Он решительно направился к бронированному шкафу, где лежало его оружие, как супруга преградила ему дорогу, раскинув руки.

Женщина была ниже его на голову, но в её глазах горело упрямство, с которым даже он не мог справиться.

— С дороги, женщина.

— Не уйду! — возразила она.

— Ты обезумела? — он повысил голос. — Я должен быть там, оба моих ребёнка могут погибнуть!

— Руи — не твоя дочь! — её голос резанул по ушам.

— Но и не твоя, — произнёс Пётр, сдвигая брови. — Уйди в сторону. Может, тебе всё равно, но спасение моих детей — это вопрос чести.

— Вопрос чести? И много в тебе было чести, когда ты приехал к нам, едва заслышал о нашей работе? Это честь толкнула тебя поставить нам ультиматум — помощь твоих войск в обмен на искусственное ядро, вживленное в девчонку? Или честь заставила тебя забрать ребёнка в оплату за защиту людей? Ты просто выкрал её, попутно убив всех, кто тебе мешал! И ты после этого называешь её своей дочерью⁈

От её слов в памяти всплыли нехорошие воспоминания. Огни пожарищ. Тела ученых, усеявшие пол лаборатории. И перепуганная до полусмерти женщина, закрывшая собой капсулу с Руи. Именно тогда он увидел свою будущую жену впервые. Как и тогда, она закрывала руками капсулу с девчонкой, и обжигала его взглядом, полным бессильной ярости.

— Не ты ли согласилась отдать девчонку, если я позволю тебе присматривать за ней? — огрызнулся он. — Не я один измарался в этом, госпожа Такеда. Мы вместе переступили грани человечности. И еще неизвестно, кто увяз в этом дерьме глубже. Это не я вживил в ребёнка кристалл, выращенный из трупов альва-чудовищ!

— Можно подумать, я этого хотела! Правительство велело нам…

— Только не надо валить всё на правительство, — Пётр навис над ней и положил тяжёлые ладони на плечи. — Это твоё исследование привело к созданию ядра. Я не виню тебя. Мы оба делали то, что должны. А уж сколько трупов пришлось перешагнуть, не так важно. Ты сама видела, что случается, если сидеть сложа руки.

Она виновато опустила голову и глухо произнесла.

— Ты прав, и я знаю это, но… не будь того проекта, не создай мы ядро, альва-порыв никогда бы не открылся. Не погибли бы миллионы, а я…

— Ты сделала то, что должна, — повторил он. — И плод твоих трудов сейчас сражается с Владыкой. Если бы ты не сделала с Руи всё это, армии Владыки сейчас вырезали бы миллионы невинных.

— Нельзя избежать большой крови, не пролив малой, — произнесла она, явно цитируя кого-то из прошлого. — И всё же…

— Я все равно сделаю это, Такеда-сан, — тихо произнёс он на японском и, приобняв хрупкую женщину за талию, без труда сдвинул в сторону. Помедлив, он с горечью добавил. — Мне один раз уже пришлось потерять жену с нашим нерождённым ребёнком. Я не могу потерять ещё двоих.

Он открыл шкаф и склонился над полками со снаряжением.

— Пётр… — она посмотрела на его могучую спину и куснула губу.

— Мы с тобой наделали кучу ошибок, — он вытащил из шкафа плотный свёрток с костюмом благородного янтарного цвета, — Я не хочу, чтобы им довелось повторять их. Ты на моей стороне, Юмико?

Сжав кулак, она коротко кивнула.

* * *

— … не только твой ребёнок рискует собой, Пётр. Мы все на волоске.

Роман прижался к приоткрытой двери, вслушиваясь в голос отца. На последних словах он покосился на стоявшего рядом Аластера. Кодекс смотрел на него с легкой улыбкой. И Роман чувствовал — он слышит всё происходящее в комнате.

— Я же говорил, вам стоит остаться во дворце, хозяин, — ухмыльнулся кодекс.

— Но я же здесь… — прошептал он. — Кем еще рискует отец? Что за?..

Его прервали голоса из отцовского кабинета.

— Вот и всё, Сирин, — голос отца сочился бесконечной усталостью. Роман посмотрел в узкую щель: внутри виднелось кресло, где сидел отец. Сирин помогала бинтовать ему руку, с которой на пол стекали капли крови.

— Это ещё не конец, — тихо ответила она.

— Но в ход пошёл последний аргумент, — глухо возразил он. — Я ещё могу приказать Долгорукому нанести удар ядерными ракетами…

— Владыка просто сбежит, — кодекс покачала головой. — Это сработало с Владыкой Грома, но не сработает с ней. Она уже пробудилась и пожрала второе ядро. Мы опоздали, Николай. Остаётся только молиться, чтобы наш сын завершил начатое.

— «Наш»?.. Погоди, но разве кодексы… я — её сын? И что именно я должен завершить?.. — прошептал Роман, прильнув к щели, и взглянул на Аластера. Кодекс, от которого буквально веяло странной силой, лишь улыбался.

Чутьё подсказывало: Сирин говорила не о нём. И от этого в Романе разгорались ревность и нестерпимое, жгучее любопытство.

— Ты даже не знаешь, жив ли он до сих пор, — хмыкнул государь.

— Жив, я чувствую, — кивнула она. — Моё ядро… я отдала ему свой кристалл.

— Ты… что? — Император оживился. — Ты сошла с ума? Твоя сила…

— С ним, — Сирин опустила голову. — Послушай, я чувствую связь с ним, он ещё жив.

— Гхх… — Роман вцепился в полированную облицовку двери. — О ком они говорят, черт возьми? У меня не было братьев, я!..

Он замолчал на полуслове, когда отец заговорил.

— Он сможет нанести удар изнутри? У него хватит сил убить Владыку?

— Убить — вряд ли. Он