Но ведь здесь-то производств полно! Заводы стоят прямо здесь, в сотне шагов. Вон возвышаются трубы мануфактур Строгановых, за ними — медные шпили молниеприемников заводов Нарышкиных, а с другой стороны — приземистые цеха герцога Ольденбургского.

И в этот самый миг, глядя на остывшие трубы заводов столичных аристократов, мысли приняли завершенный вид, и у меня появилась идея, как повернуть ситуацию в свою пользу. Причем — не просто с технической точки зрения, это как раз было не очень сложно, а и с политической.

Я был сосредоточен на Иоанне, на Комитете, на интригах и разборках с Голицыным. И совершенно упустил из вида тех, кто спонсировал этот уличный террор: обиженные аристократы-заводчики. Я был для них смертельным врагом — колдуном, лишившим их прибыли. Их заводы до сих пор стояли, так как над башней перестали бить молнии, лишая их дармовой энергии с неба. Но что, если враг придет к ним с предложением, от которого они не смогут отказаться? Что, если я предложу им не просто вернуть им их заводы в строй, а дать нечто большее? Бесплатную, неиссякаемую, а главное — полностью контролируемую энергию.

Идея была настолько дерзкой и циничной, что я невольно усмехнулся. Мне подвернулся прекрасный шанс превратить своих врагов в своих деловых партнеров — в людей, кровно заинтересованных в том, чтобы эта башня стояла и работала. А если она им будет нужна, то и нападения, которые они же и спонсируют, должны как-то сами собой прекратиться.

План родился мгновенно, во всех деталях.

Вернувшись в Инженерный замок, я приказал принести мне письменный прибор и бумагу.

— Мне нужен писарь. И чистый листок бумаги, который нужно будет доставить графу Шувалову. Немедленно.

Дежурный адъютант, видя мое лицо, не задавая вопросов, выполнил все мои указания.

— Садитесь, пишите: «Ваше сиятельство. Соблаговолите срочно устроить встречу с господами Строгановым, Нарышкиным и другими владельцами мануфактур, чья работа была остановлена. Как можно скорее. По делу, касающемуся их прямого финансового интереса и безопасности Империи».

Как писарь закончил свое дело, я поставил свою новую, еще непривычную подпись дворянина Молниева.

— Отправляйте.

Пора было переходить в контрнаступление.

* * *

Встреча была назначена во дворце Строганова. Шувалов, используя весь свой вес и намеки на волю Государя, организовал ее в тот же вечер. Меня приняли не в парадной зале, а в малом кабинете, отделанном темным дубом. Атмосфера была холодной, как невский лед.

Их было четверо: сам граф Строганов, князь Нарышкин, и управляющий герцога Ольденбургского. Они сидели в глубоких креслах, как судьи. Шувалов, представлявший на этих переговорах власть, сел чуть в стороне, давая понять, что он — лишь посредник.

Разговор начал Строганов.

— Господин Молниев, — его голос был вежлив, но эта вежливость была тоньше паутины, и под ней вибрировала сталь. — Мы собрались здесь по вашей просьбе. Хотя, признаться, удивлены. После того колоссального ущерба, что вы и ваши… эксперименты… нанесли нашей промышленности, мы ожидали скорее получить от вас счет за убытки, а не приглашение к беседе.

— Убытки были необходимой мерой для спасения ваших же заводов, граф, — ответил я спокойно, глядя ему прямо в глаза. — От полного и окончательного их исчезновения.

Нарышкин презрительно фыркнул.

— Мы слышали эти сказки про «конец света». Однако, пока что единственный конец, который мы видим, это конец нашей прибыли.

— Скажу прямо — мне плевать на ваши убытки. Я пришел не извиняться, господа, — перешел я в наступление. — Однако могу предложить вам сделку. Ваши заводы сейчас представляют проблему по двум причинам. Первая — они создавали фон, который подпитывал угрозу. Вторая, неофициальная, ваше молчаливое поощрение беспорядков вокруг башни.

В кабинете повисла звенящая тишина. Они не ожидали такого прямого разговора.

— Я предлагаю вам решение обеих проблем, — продолжил я. — И не просто решение. А выгоду. Я предлагаю вам бесплатную, практически неиссякаемую энергию для ваших машин.

Я вытащил из папки, которую принес с собой, чертеж.

— Башня, которую вы так стремитесь разрушить, это не просто щит. Это аккумулятор. Сейчас он переполнен, и готов взорваться, уничтожив заодно и ваши мануфактуры, — стал я намеренно нагнетать атмосферу. — Эту энергию нужно «стравить». Можно просто сбросить ее в землю. А можно… — я сделал паузу, — направить ее вам через систему простейших преобразователей прямиком на валы ваших машин.

Они смотрели на меня, и в их глазах — шок и недоверие боролись с жадностью.

— Что вы хотите взамен? — наконец спросил Строганов.

— Всего две вещи, — ответил я. — Первое. Вы немедленно прекращаете финансировать этот цирк с ряжеными бунтовщиками. Более того, вы сами становитесь гарантами безопасности башни. Ваши люди, ваша служба охраны. Если хоть один камень упадет на ее обшивку, контракт аннулируется. И поверьте, в следующий раз, когда она будет на грани взрыва, я просто дам ей взорваться.

— Это шантаж! — выкрикнул Нарышкин.

— Это деловое предложение, князь, — поправил я его. — А второе условие — чисто техническое. Мне понадобится ваше содействие в прокладке кабелей и установке оборудования. Я не собираюсь делать это все ни за мой счет, ни за счет Комитета.

Аристократы возмущенно переглянулись между собой.

— Вы причинили нам такие убытки, и теперь требуете денег? — с негодованием спросил управляющий герцога Ольденбургского. Я усмехнулся.

— Господа, поймите простую вещь. Я могу решить эту проблему и без вас. Методом «залпового выброса». Но это будет шумно, грязно, и пара-тройка монстров неизбежно прорвется в город, — продолжал я давить, а то эти типы не понимают иной язык, кроме силы. — Молодцы графа Шувалова их, конечно, отловят, но несколько случайных жертв среди горожан гарантированы. Некрасиво. А можно решить проблему тихо, элегантно и с взаимной выгодой. Вы получаете работающие заводы и дармовую энергию. Я — стабильность башни и спокойствие в городе. Выбор за вами.

Они переглянулись. Шок на их лицах сменялся блеском холодного, расчетливого интереса. Они были дельцами до мозга костей. И они увидели сделку. Сделку века.

— Мы… должны это обсудить, — пробормотал Строганов.

— Обсуждайте, — кивнул я. — У вас есть время до завтрашнего утра. Потом я начну «стравливать» энергию по своему усмотрению. В землю. Со всеми вытекающими спецэффектами.

Я поклонился и, оставив их в состоянии глубокой задумчивости, вышел из кабинета. Шувалов последовал за мной.

—