— Что случилось? — тут же спросил Иван.

— Дроны, — ответил я. — Плохо все прошло. Но ничего, живы и ладно.

Посмотрел вокруг. В лагере вроде как ничего особо и не поменялось — тишь, да благодать. Разве что видно, что окопы уже выкопали, а кое-где и перекрытия из бревен успели сделать. Благо тут бензопила нашлась, так что никаких проблем напилить деревьев не составило.

Сложнее, скорее, их уволочь, потому что на нашем КамАЗе вглубь леса не въедешь, а валить лес у окраин я строго-настрого запретил. Не хватало еще, чтобы «Вороны» поняли, где именно мы находимся, и прочесали это место. Да и не исключено ведь, что кто-то из них знал про лагерь. И сложив дважды два мог догадаться, что мы расположились именно в нем.

— Пошли, пацаны, отведем болезного к хирургу нашему, — проговорил я, обратившись к остальным на английском. Чтобы два раза Шону объяснять не пришлось.

— Да я сам могу, — как-то вяло попытался отбиться Руся.

— Ногу береги, — ответил я. — Тем более тебя обезболивающее уже отпустило. А колоть снова мы не будем, не хватало тебя еще наркоманом сделать. Анальгинчика поешь лучше, блин.

И мы двинулись в сторону входа в административный корпус. Поднялись на крыльцо, вошли, и сразу же повернули направо, пошли в ту сторону, где располагался медпункт. Саша, скорее всего, там и должна быть. Она даже ночует у себя на рабочем месте, пусть ей ни разу и не приходилось еще никому помощи оказывать. Даже в той засаде на конвой те, кто выжил, ни царапины не получили.

Добрались. Я постучал, но входить не стал, проявил деликатность. Конечно, день давно уже наступил, но мало ли, чем там наш штатный хирург занимается.

Хотя дверь она открыла сразу. Посмотрела на меня, и я увидел во взгляде что-то непонятное. На секунду мне даже показалось, что она сейчас захлопнет дверь, но потом она перевела взгляд на Руслана, которого поддерживали Гром и негр, и рот ее тут же раскрылся в удивлении.

— Проходите! — приказала она, сдвигаясь в сторону.

Я вошел первым, а за мной и остальные, а Саша тут же скомандовала:

— На кушетку давайте его.

Остальные затащили Русю в помещение, после чего посадили на кушетку. Саша к тому времени уже обрабатывала руки каким-то раствором, после чего надела перчатки подошла и принялась стягивать с него треники, которые мы нашли на замену форменных брюк.

— Я сам могу, — попытался вяло отбиться бурят.

— Сиди смирно, — ответила хирург.

Осмотрела бинт, который, зараза, все-таки пропитался кровью. Рана снова открылась. Ну, я же не шил ее. Смог бы, наверное, но не имелось у меня ни швейного материала, ни понимания, нужно ли это делать. Скорее всего не нужно, потому что раны подобные принято иссекать вроде как. Удалять мертвую ткань то есть, чтобы не загнило ничего.

— Будет больно, — сказала Саша. — Придется немного потерпеть.

— Может еще укольчик? — с какой-то обреченностью в голосе спросил бурят.

— Сколько вы ему вкололи уже? — повернулась к нам хирург.

При этом смотрела она не на меня, а на Грома. Ощущение такое, будто меня она в действительности избегала.

— Вчера две дозы, — ответил капитан. — Потом еще одну. Больше не кололи, побоялись.

— Не, хватит, — сказала Саша. — Ты у нас, конечно, молодой парень, сердце у тебя сильное должно быть, но хватит. Сейчас, размочу бинт.

Она взяла лоток, положила на него какие-то инструменты, флаконы с антисептиком, подошла ближе и щедро полила бинт одним из флаконов. А потом принялась разматывать. Интересно, почему так? Я бы предпочел просто разрезать его ножницами, да и все, разом снять.

Но она — дипломированный врач, ей определенно лучше знать.

Наконец-то она сняла бинт, и я увидел, что из раны действительно сочится кровь. Очень слабо, но течет. Она снова обмакнула тампон в антисептике, протерла, после чего раздвинула края раны.

— Осколок что ли? — спросила она.

— Да, — подтвердил Руслан.

— Повезло тебе. Буквально в паре сантиметров от артерии прошло, иначе аля-улю, отправился бы ты к своему Тенри.

— Я буддист! — тут же с обидой в голосе заявил бурят.

Я невольно ухмыльнулся. Видно же, что девушка ему зубы заговаривает, чтобы не так боялся. Ну или чтобы не так больно было. И голос сразу поменялся — успокаивающий такой. Врачебный голос, иначе и не скажешь.

— Осколок-то зачем вытащили? — спросила Саша и снова посмотрела на Грома. Меня она нарочито игнорировала.

— Нам повезло, что машину нашли, — ответил он. — Думали, что придется пешком по горам дня три тащиться. Вот Край и вытащил.

— А… Ага, — многозначительно протянула она.

Взяла щипцы, что-то покопалась, после чего достала что-то и показала нам. Я увидел металлический кусочек.

— Если уж вынимать взялись, то внимательно смотрели бы, чтобы ничего не осталось, — проговорила она. — Но повезло, не нагноилось особо. Короче, ногу мы тебе сохраним.

— Спасибочки, бля, — сказал Руслан.

— Ногу сохраним, но придется оперировать. И где-то недели с полторы после этого полежать. Главное — кушать хорошо и антибиотики пить. Но у нас они есть. Так…

Она протерла перчатки еще одним тампоном, кинула его в лоток. Повернулась к нам.

— Все вон.

— Тебе точно помощь не нужна? — все-таки спросил я.

— От тебя не нужна, — сказала, как отрезала. — Наташу позовите, она поможет, ей полезно будет посмотреть. А сами валите. И без того грязи натащили, да и нервируете вы меня со своими автоматами.

— А где Наташа? — спросил Гром.

— Да, как обычно наверное, радио слушает, — пожала плечами хирург, отошла и принялась вынимать какие-то инструменты.

— Пошли пацаны, — только и осталось проговорить мне.

Я повернулся, вышел из медпункта, и мы вместе двинулись в сторону лестницы. Гром при этом вытащил портсигар, сунул в зубы сигарету. Я протянул руку и он тут же вставил еще одну мне в пальцы. Знал, что я не курю, но ничего не сказал.

Мы остановились у открытого окна. Тут обычно и смолили. Капитан прикурил сам, после чего дал прикурить мне. Я вдохнул горький дым и курить тут же расхотелось. Но ладно. Затянулся еще раз.

— Что случилось? — спросил вдруг Шон. — У вас же вроде все хорошо шло, Край. А тут видно, что она на тебя очень злится.

Да уж, я это и сам заметил. Первой мыслью было заткнуть его, сказать, что не его дело. Но я выдохнул — нечего срывать злость на боевых товарищах — и коротко ответил:

— Бренна.

— Влезла, значит? — хмыкнул Шон. — Ну, это на нее похоже. А что именно натворила-то?

— Да в комнату вломилась, когда у нас все к тому самому шло, — ответил я. — Пьяная