- Черт, - тихонько выругалась я.

В оптической сетке увидела мертвого волка с разодранной мордой и брюхом. Лежал и не двигался. В похожем состоянии рядом со зверем лежал исполосованный мертвец с пулей милосердия во лбу. Глядя на работу мелких гадов, захотелось вернуть в руки «Н2О».

Взгляд метнулся, но сердце не дрогнуло, когда заметила в конце коридора мрачный силуэт. Темный. Он снова здесь. В затемненном промежутке между окнами стоял ко мне спиной и ждал, что я пойду за ним. И я, закинув винтовку за плечо, но вооружившись «Н2О», пошла...

Бестелесная фигура неторопливо завернула в ближайшую из комнат. Шаг за шагом, к той же комнате прошла и я. Толкнула дверь, с осторожностью заглянув вовнутрь. То была затемненная келья с одним узким окном и серыми стенами. Под ногами дощатый пол, над головой высокий округлый потолок. На стене висел большой крест, вырезанный из темного дерева.

Темный, глядя на крест, изрек негромко: «Я сожалею».

Тихонько прикрыв за собой дверь, я посмотрела туда, куда смотрел он. Причина, по которой Темный привел меня сюда крылась не в кресте на стене, это очевидно.

Прошла через комнату и, подтащив деревянный стул к стене, взобралась на него. Крест большой, но не тяжелый, так что без особых усилий я сняла его со стены.

Просто крест. Просто стена.

Ничего не было.

Обернулась. Темный стоял совсем близко ко мне и рукой показывал на контуры креста на посеревшей от времени штукатурке.

Вынув с набедренной платформы нож, острием я решительно ударила по стене.

Темного рядом со мной больше не было, значит, я была на правильном пути. Била ножом по стене снова и снова, расковыряв штукатурку. Когда пошевелился первый кирпич, вынула его, следом вытянув второй и третий.

Точно в том месте, где показал Темный, обнаружился тайник. Просунув в него ладонь, вынула два пожелтевших от времени листа. Взглядом скользнув по рукописным строчкам, поняла: это исповедь. И даже больше…

Человек, которому когда-то принадлежала эта келья, был напрямую связан с тем мужчиной, чью фотографию я забрала из потайной комнаты в подземельях церкви. Поняла это, и опять услышала за спиной тихое: «Я сожалею».

Я тут же возникла перед лицом Темного, но уже без рукописного текста в руках.

Коснулась его плеча. Время вдруг остановилось и перед глазами, как живая возникла сцена, где в комнате с красивой мебелью один человек душил руками другого человека. Я чувствовала место и год. Я знала мысли убийцы.

«Я сожалею», - когда видение кончилось, снова прошептал он.

И это было действительно так. Ладонь с его плеча я не сняла. Передо мной вор, с самыми мрачными мыслями убивший хозяйку ограбленного им дома. То была женщина, что была изображена на фотографии рядом с мужчиной из подземелья.

Заглянула ему в глаза и ладонь моя засияла ярче.

Клеймо преступления этот человек носил заслужено и никакими молитвами и раскаянием последствий за содеянное не избежать.

Сняв руку с его плеча, отступила, без опаски посмотрев на бестелесные силуэты в этом темном мрачном месте, в котором никогда не бывает ни ветерка, ни солнца. Это уже не келья… Темные держались от меня на расстоянии. Стояли неподвижными фигурами и наблюдали. Отвела от них взгляд, мысленно пожелав вернуться, и в следующий миг…

Вдохнув полной грудью и ощутив тяжесть собственного тела, посмотрела на рукопись в руках. Сложив и убрав ее в документы, спрыгнула со стула.

Глава 11

По первому этажу церкви разгуливали мертвые. Не то, чтобы их было очень много и я не могла бы украдкой проскользнуть через них, просто их тихие шаги и урчащие звуки действовали мне на нервы, усиливая чувство неосознанного беспокойства.

На первом этаже комнат, как таковых, не было. Здесь находились гигантские помещения с высокими рамами без стекол и порушенными перегородками. Едва ли не во всех стенах были сквозные дыры, позволяющие легко перемещаться из одного помещение в другое. Полагаю, те, кто их создал, не особенно задумывался об архитектурной устойчивости здания; просто повезло, что вся эта громадина держалась на монументальных колонах.

Дверей почти нигде не было. Повсюду стояли сквозные арки, что тесно связывали этаж с улицей. Укрыться от неприятеля в таких условиях вряд ли получится, не запереться от него и не спрятаться, зато в углу точно не прижмут.

Солнце почти село. Ранние сумерки плавно уходили во тьму.

Когда по ту сторону перегородки послышались тихие шаги, я стояла в узком коридоре, недалеко от дыры в стене, откуда доносился звук.

Я знала, что где-то поблизости ходили еще мертвецы, и мне совсем не нужно было, чтобы от звука выстрела все они примчались в одно место. Только не в этом узком коридоре. Только не в этих стенах. Так что медленно, но верно отступаю.

От террасы к лагерю бандитов не так далеко. Если отстреливаться, то лучше там: найти ключи от какой-нибудь машины и по-тихому убраться из этих мест.

А Павел хитрец!

Оставил эту проблему на меня. Что ж, ладно…

К тому времени, когда через дыру в коридоре, будто чуя запах моего живого тела, осторожно ступил Бодрый, я переступила через другую дыру в стене, пробравшись в помещение с разрушенной перегородкой. Дверей здесь не было. За порушенной перегородкой звуков, вроде, тоже не было. Но…

Время вдруг остановилось, и перед глазами возникла сцена преступления. В тот же миг вспыхнуло сияние, и Темный, что набросился на меня со спины, испарился.

Выровняв дыхание, выругала себя за неосторожность: место, куда я ступила, и правда, очень темное.

Свет наруча сделала ярче, усилием мысли полностью погасив собственный желтый свет, чтобы ни Павел, ни кто-либо другой этот свет ненароком не увидели. Зато свет от наруча теперь мог заметить Бодрый. Как говорится: из двух зол...

Пробравшись в комнату посветлей, через пробитую насквозь стену увидела еще две комнаты; в последней выход на церковную террасу. Шагнув вперед, увидела, как уцелевшая дверь в стороне у меня на глазах беззвучно приоткрылась. Холодок по коже. Я юркнула назад за перегородку. Выглянула. К серо-синей улице террасы, подволакивая ногу, хромала очень медленная Рухлядь.

Выступив из-за укрытия, я вынула из набедренной платформы нож. С осторожностью приблизившись к мертвецу, всадила тупое лезвие ему в шею, с усилием разодрав мягкую, смердящую зловонием плоть.

Мертвец упал. Я отшатнулась.

Вышла в соседнюю