— Нет, люди для меня — не противник.

— Тогда с кем? — не отставала химера.

— Уже ни с кем. Время моих боёв прошло.

— Как-то странно получается. Ты рождён для битвы, но не сражаешься. Значит, ты, наверное, не должен жить.

— Наверное, не должен.

— Ой, прости, Сайринат. Я, наверное, наговорила лишнего.

— Тебе можно, — ответил я. И чуть не ляпнул, что скучал по этой наивной химерке. Ни к чему привязываться к ней, она уйдёт из моей жизни. Как и все, кто был раньше.

— Жаль, ты не можешь пойти со мной к людям, поговорить с ними. Думаю, тебе было бы интересно.

— Возможно.

Несколько дней химера оправлялась от операции. Последствия оказались вполне безобидными — внезапные приступы слабости, сонливость, которые быстро прошли. Через три дня я отпустил её обратно. Больше я ничего не мог для неё сделать. Возможно, когда-нибудь я ещё встречу её, узнаю, как у неё дела и нашла ли она своё место среди людей.

Разведка продолжала собирать информацию по проекту «Нефелим», но я почти не интересовался этим. Для меня в конце концов всё выльется в обычную операцию, такую же, как и прочие.

После ухода Лины, я, конечно, острее почувствовал своё одиночество, но в целом в моей псевдожизни всё осталось, как было. И всё-таки я кое-что понял. Я боюсь бросить вызов своему прошлому, координаторам, утверждающим, что я почти безумен и наркотики необходимы мне, как воздух. Я мог бы бросить им вызов, но зачем? Борьба не имеет смысла, она только докажет их теорию, станет лишним подтверждением моей невменяемости. Воин всегда сражается. Я не сражаюсь ни с кем. У меня нет противника, которого возможно одолеть и почувствовать вкус жизни. Но он не нужен мне. Если я не вспомню, что значит жить, проще будет принять смерть.

Я жду смерть почти половину жизни. И биологически я всё ещё молод. Где моя последняя черта? Большинство, как может, борется за свою жизнь. И я боролся. Теперь она стала грузом, от которого невозможно избавиться. Да, я часто думал о жизни, о смерти, о смысле своего существования. Меня ничто не интересовало за пределами моего разума, и мне больше нечем было его занять.

Однажды меня снова вызвала Анриль. Она потащила меня в тот же демонстрационный зал, где обычно объясняла мне суть задания.

— Сбор информации по проекту «Нефелим» завершён, — сказала она. — Вердикт координаторов: ликвидация. Но есть одна проблема. Нужно одним ударом уничтожить девять объектов.

— Почему именно одним ударом? — спросил я.

— Чтобы, пока будешь взрывать один, люди не успели вывезти образцы и информацию с других.

Я посмотрел на карту, где красно-жёлтыми точками были отмечены приговорённые к ликвидации лаборатории. Слишком далеко друг от друга.

— Это невозможно.

— У нас есть идея.

— Надеюсь, адекватная.

— Не язви. Эти лаборатории могут уничтожить люди.

— Люди? — переспросил я. — Какие люди?

— Повстанческие группировки, — пояснила Анриль. — Не все из них такие мирно бастующие, как друзья Ангелины. Их Командир — проверенный поставщик информации для более агрессивных группировок.

— Если это могут сделать люди, зачем тогда нужен я?

— Потому что им не добраться до центрального исследовательского центра. Там такая защита, что даже тебе будет трудно в одиночку всё это взорвать.

— Сомневаюсь. Есть крупный план этого здания?

— Есть, — ответила гончая. — Наслаждайся.

Около минуты я напряжённо пытался понять, что за галлюцинацию пьяных термитов вижу перед собой.

— И этих зданий там два, достаточно далеко друг от друга.

— Где конкретно они находятся? — спросил я.

— На небольшом удалении от города, и точно под ними проходит тоннель, там скоростная трасса и монорельс. Людей много в любое время суток.

— То есть, оба этих чудовища надо взорвать по отдельности и при этом одновременно? Я не могу разорваться. И заложить бомбу между ними, я так понимаю, тоже нельзя, тоннель обвалится?

— Именно. Но есть решение. Ангелина.

— Ты хочешь, чтобы она заминировала одно из этих зданий?

— Не я, координаторы. Но ей не справиться в одиночку. Координаторы видят один выход — мы должны открыться их Командиру. Возможно, пора хоть кому-то из людей узнать о нас. Мы сканировали его сознание. Он сможет стать союзником Драконьего Когтя.

— Замечательно. И кто же принесёт ему благую весть о том, что люди не одиноки во Вселенной?

— Ты. Через посредство Ангелины.

— У меня характер мерзкий, — напомнил я.

— С этим человеком ты найдёшь общий язык. С Ангелиной я говорила, она согласна, вы встретитесь с Командиром в заброшенной части города завтра в восемь вечера.

Мне захотелось ударить Анриль. Я прекрасно знал методы убеждения телепатов-менталистов. Лёгкое, почти незаметное влияние на мозг — и жертва согласится на что угодно. Но гончая была не виновата. Она тоже всего лишь исполняла приказ.

— Моё мнение, как всегда, в расчёт не принимается, — констатировал я.

— Да. Прости, Сайринат. Мы все тут без права выбора.

— Только вы здесь временно. Я — навсегда. Значит, завтра в восемь. Хорошо.

Какой смысл спорить, какой смысл бороться, если какая-нибудь гончая может всего лишь незаметно повернуть один рычажок у тебя в голове, и ты уже будешь со всем согласен? Интересно, почему из меня не сделали послушную не рассуждающую куклу, если мне отказано в праве решать?

К встрече я не готовился. Я не думал, что буду говорить и делать. Я был уверен, что всё равно наверняка рядом будет присутствовать пара-другая гончих, которые помогут мне провести разговор как надо. Незадолго до выхода я пошёл в оружейную и достал свой экзоскелет.

Я любовался этой бронёй, совершенной, после долгой настройки ставшей частью меня. Чёрные части мягко соединялись друг с другом и с моей кожей, делая меня практически неуязвимым для земного оружия. Одевшись, я запустил процесс синхронизации экзоскелета со своим организмом. Мы были одним целым. Моя вторая, прочная, идеально-чёрная кожа.

В заброшенном районе города располагался один из выходов из Логова. Он прятался в подвале полуразвалившегося здания. Без пятнадцати восемь я выбрался наружу.

Я не чувствовал запахов из-за экзоскелета. Было тихо. Безрадостные серые стены скрывали меня от чужих глаз. По бетону змеились трещины. Я рассматривал их узор, размышляя о чём-то отвлечённом. Особенно моим вниманием завладела одна, находящаяся на грани света и тени. Словно она отсекала одну часть стены от другой.

— Сайринат! — прозвучал сзади знакомый голос.

Я медленно обернулся. В дверном проёме без двери стояла Лина, и за ней ещё несколько человек. В бронежилетах, с оружием. Неужели считают, что эти глупые игрушки смогли бы защитить их от меня?

— Кто из вас лидер? —