— Стычки были?

— Всяко бывало. Они по нам — камнями, стрелами. Мы по ним — оружием в режиме оглушения, а если толпой попрут, так и насмерть валили. Тилийцы и между собой дрались без пощады. Был молодым, подобрал как-то на пустошах раненую девчонку. Хотел оставить в поселке, так предшественник Минича мне сказал — не дури. Она, говорит, меньше собаки проживет и останется глупой, даже говорить не научится. Краткоживущие они, сказал. В общем, когда вылечили — отвели обратно на равнину. Вот и все.

— А каменные постройки в окрестностях есть?

— Весь поселок — из пластикофанеры. К югу отсюда осталась каменная пирамида, но она не наша. Кто строил — черт знает. Абам такое не по силам, так что, может, Ушедшие.

— Ладно, до встречи. Консервы завтра заберу.

— Да, конечно. Я могу и другое продать — инструменты есть, униформа, водород кристаллический…

Закончив разговор, Кай ушел к челноку. Там он позавтракал стандартным пайком, допил из фляги воду, выгрузил и ховербайк и сел в седло. Солнце до сих пор стояло низко, но становилось все теплее, пыль, поднятая машиной, тянулась за ней длинным шлейфом. Поросшая короткой травой равнина уходила к горизонту. Эсперо всматривался в пейзаж, пытаясь найти признаки пирамиды или хотя бы скальные выступы, но тщетно. Пару раз он замечал у горизонта всадников, но ни лиц тилийцев, ни породу верховых животных не разглядел даже острым зрением супервиро.

Через некоторое время степь сменилась редколесьем, потом появилась долгожданная пирамида, и Эсперо остановил ховербайк.

Строение походило на зиккурат, оказалось очень старым, но до сих пор оставалось крепким. Выстроенное из гранитных блоков, оно ярусами уходило вверх. В трещинах камня местами проросла трава. Ступени вели к от крытому входу под аркой.

Эсперо включил фонарик и вошел. Внутреннее помещение зиккурата оказалось просторным и очень простым. Каменный пол, голые стены и в самой глубине зала — винтовая лестница в такой же простой подвал.

«Ну что же, сойдет», — решил Кай и вернулся назад, к ховербайку.

* * *

Переезд в пирамиду занял сутки. Купленные у старика припасы и кристаллический водород пришлось погрузить в челнок. Эсперо поднял машину на малых двигателях, снова посадил ее рядом с зиккуратом, выгрузил ящики и отнес их внутрь. Туда же убрал баллоны с водой, мешки с рисом и кукурузой. Остаток светлого времени он потратил на изготовление двери, разобрав ради этого внутреннюю переборку челнока.

Ночь свалилась внезапно, словно кто-то незримый выключил светило. Ветер На равнине и, достигнув редколесья, шелестел в кронах. Снаружи пирамиды что-то скрипело и пощелкивало, порой слышались звуки, похожие на осторожные шаги.

Эсперо уснул на походной койке. Ему снился сон — старый, привычный про юность на Меркурии и про собственный, тогда еще тренировочный бой с другим молодым супервиро, Арманом Крозье. «До сломанной конечности, выбитого глаза или опасного кровотечения», — приказал тогда инструктор и они, взяв по ножу, сошлись на круглой арене. Обычные порезы затягивались мгновенно, но кровь от них успевала пролиться, а брызги долетали до первого ряда скамеек. Роза беспечно вытерла красный потек со щеки. «Давай, Кай, уделай зазнайку».

Арман по-своему хорош — чуть-чуть быстрее Кая, но так же чуть-чуть легче и слабее. Невероятно быстрые движения супервиро обычным людям казались смазанными, однако, инструктор качал головой и даже давал какие-то советы. Бой затягивался, и генетически усиленная ярость захлестнула Кая. «Пора заканчивать танцы», — решил он, и, не обращая внимания на собственные раны, использовал превосходство в весе и повалил Армана на меркурианский песок.

… Их растащили с трудом, когда Эсперо лишился уха, а противник — и в самом деле глаза.

«Нетехничные засранцы», — бросил инструктор будто плюнул.

Новый глаз Армана, выраженный из его же клеток, прижился за один день. Ухо Кая восстановили еще легче. Игры со смертью и неуязвимостью происходили еще не раз, но одно оставалось неизменным — один раз возникшая взаимная неприязнь, которая постепенно перешла в ненависть.

Эсперо проснулся и прислушался к звукам снаружи зиккурата. Там всего лишь свистел ветер, остальные звуки утихли. «При мне записи всех геномов и память всех умерших братьев и сестер. Но не Армана. Арман потерян навсегда, погиб в восемнадцать, и это моя вина. Ладно, сделанного не вернешь».

* * *

Утром Эсперо обошел окрестности зиккурата, выискивая следы таинственных тилийцев. Наше чуть примятую траву и кремень, возможно, обработанный вручную. «Ну и черт с ними, пока не до аборигенов».

Начало дня Кай потратил на монтаж небольшого энергоядра на кристаллическом водороде, выбрав для этого подвал пирамиды. После четырех часов работы установка заработала, голографический экран ожил, сформировав в полутьме фигуру человека, очень похожего на на несколько утрированного консильери.

— Приветствую, хозяин. Искин Руперт, копия два, к вашим услугам.

— Ну, привет, — произнес Кай с усмешкой. — Давай-ка проверим, дружок, что сохранилось от твоих мозгов. Начнем с простого. Кто я такой? Давай, краткое досье.

— Вы — супервиро, — услужливо доложил Руперт. — В отличие от многих других, родились человеком и были изменены уже после рождения. Бывший объект эксперимента Шефера. Бывший лидер восстания на Меркурии. Бывший капитан наемников. бывший лейтенант Космофлота. Были осуждены за убийство и самоуправство. Бежали, служили в запрещенном отряде Кси. Покинули его по собственному желанию. Числитесь арестованным и возвращенным в космическую тюрьму, хотя, возвращен туда ваш не обладающий разумом клон.

— Браво, — отозвался Эсперо и даже пару раз хлопнул в ладоши. — Почти все правда. Продвинемся немного дальше — что ты знаешь про меркурианское братство?

— Меркурианское братство — группа незаконно созданных молодых супервиро. Восстали из-за жестокого обращения и уничтожили весь персонал лаборатории. После побега объединились в отряд высокоэффективных наемников. Участвовали в пограничным войнах с империями Ушедших. Почти все уничтожены неизвестными лицами при помощи редкого биогенного оружия. Последний уцелевший меркурианский брат — это вы, мой уважаемый хозяин.

— Молодец, — похвалил Кай и даже символически похлопал голограмму по плечу. — Раз твоя виртуальная башка снова работает, займемся-ка настоящим делом. У меня есть детали генорепликатора. Спроецируй его схему на стену. Жаль, настоящих рук у тебя нет, так что собирать буду я сам.

— А мне что делать, сеньоро?

— Следить за каждым движением и проверять каждый винтик. Права на ошибку и нас с отбой, дружочек, нет…

Тилийский день длиннее земного, и до заката Эсперо преуспел. Генорепликатор обрел законченный вид — саркофаг под толстым стеклом, кабели, насосы,