И в этот миг у «мертвеца» открылись глаза. С угрожающим ворчанием он вскочил на полусогнутых ногах, вздымая вокруг себя облако пыли. По-крысиному оскалил зубы…

— Егор, осторожно! — крикнул я.

И в ту же секунду «покойник» ринулся на нас.

Глава 9

Твари

Егор сообразил сразу.

Увернулся от броска бывшего сотоварища, а я хорошим ударом под дых уложил ожившего покойника обратно на песок.

Тот жалобно взвыл и беззащитно скорчился в пыли, мгновенно потеряв всю свою хищную боевитость.

Похоже некоторые вещи в этом мире не под силу изменить даже буре. Например, сделать из рохли свирепого хищника.

— Матвей, где остальные? Где Эмма? — проревел Егор, хватая бедолагу за шиворот.

Но тот только заскулил в ответ.

С тяжелым вздохом Егор отшвырнул юрку от себя. Вытер со лба ладонью выступивший пот.

— Кончай его, — мрачно сказал он мне.

Вот, значит, как. «Кончай».

Потому что у самого рука не поднимается?

Я с горечью посмотрел на свихнувшегося парня.

Тот продолжал скулить, как побитый щенок, сжавшись в позу эмбриона.

— Уверен? — спросил я Егора. — Это ведь, наверное… В принципе, тоже какая-то жизнь. Пока его, конечно, не найдет Крестоносец. Или еще кто-нибудь.

Егор сердито сплюнул в песок.

— Да какая это нахрен жизнь? Ты сам себе хотел бы такую?

Я промолчал.

Потому что в этом мире многие другие люди вполне охотно довольствуются тем, чего я не хочу для себя ни при каких обстоятельствах.

В обратную сторону это тоже работало. В мое время было немало поборников эвтаназии для таких, как я, мутантов и нелюдей.

— Развел тут философию, — буркнул Егор, скинул с плеча ПП и полоснул бывшего компаньона очередью.

Грохот выстрелов раскатисто пронесся над пустошью.

Парень взвыл. Судорожно хватаясь руками за песок, пополз куда-то в сторону, оставляя за собой кровавый след.

— Егор, твою ж! — выругался я, быстро прицелился и выстрелил бедняге в голову.

Парень дернулся в последний раз и медленно сник, затихая.

— Если уже что-то делаешь, то делай нормально и до конца! — со злом сказал я Егору, обернувшись.

Тот хмуро закинул оружие обратно на спину.

— Если Эмка окажется такая же, убей ее сам, — сказал он вдруг. — Только быстро и без разговоров. Пока я сомневаться не начал.

И он стремительно двинулся вперед, не оглядываясь.

Я пошел за ним.

— А сколько нам еще идти до того места, где должны были находиться твои? — спросил я.

— Минут пятнадцать, — хмуро отозвался Егор, сердито загребая утекающий из-под ног песок. — Потом спуск под землю, и там еще попетлять немного. А теперь вот ответь мне, с хера ли этот дурень вообще оказался на поверхности⁈ Чего ему под землей не сиделось?..

Он бубнил ругательства, и я понимал, что на самом деле он просто выплескивает таким образом свой гнев и страх за девчонку. Так что шел рядом молча, поглядывая по сторонам.

Наконец, я заметил впереди черное пятно спуска вниз. Крышки не было — или она несмотря на весь декор сверху оказалась слишком легкой для прошедшей бури, или кто-то двуногий утащил ее и бросил где-то.

— Оно? — спросил я, указав рукой на спуск.

Егор кивнул. И уже почти бегом направился к проходу.

Он первым юркнул по лестнице вниз.

И пока я спускался следом, уже успел пошарить вокруг и ругнуться, что на месте нет ни одного нормального фонаря.

Я вытащил из кармана одну из своих зажигалок — хреновый, конечно, светильник, но хоть что-то.

— Не надо, у меня тут есть один дежурный…

И в его руках вспыхнул яркий луч света. Крошечный фонарик, размером чуть больше моей зажигалки, довольно бойко осветил пространство вокруг.

— Веди, — сказал я, держа пистолет наготове.

И мы поспешили по земляному коридору.

Метров через сто мы увидели лежащее тело. Или, вернее, то, что от него осталось — кровавые лохмотья одежды перемешались с рваными клочьями человеческой плоти и содержимым распоротого живота, лицо было полностью съедено. Сквозь потемневший тонкий слой мышц сквозили белесые кости черепа.

— Твою мать, сучьи юрки!!! — выдохнул Егор, хватаясь за оружие, будто собирался кого-то из них пристрелить прямо сейчас.

— Это твой?

— Да.

— Как узнал-то?

Егор наклонился к телу и сорвал с его шеи жетон с гравировкой в виде руки, показывающей фак.

— Вот так и узнал, — показал он мне жетон.

— Понятно…

Я присел рядом с трупом. Повнимательней посмотрел на голову покойника.

— Это не юрки, — сказал я Егору.

— В смысле?..

— Ну, сожрали-то они, само собой. Но вот убили… Посвети-ка сюда. Вот, смотри на висок, — сказал я, свободной рукой чуть повернув к Егору изуродованную голову мертвеца. — Видишь? Огнестрел. А я еще не встречал ни одного измененного с пистолетом в руках. И, обрати внимание, выстрел был произведен в упор — тут на коже все видно. Так что на выстрел милосердия тоже не очень похоже, поскольку в очумевших так стрелять обычно не с руки, они слишком активные для этого.

Егор еще сильней нахмурился. Молча кивнул.

И мы с ним поспешили дальше, напряженно прислушиваясь к каждому шороху. Но все звуки, которые отдавались в подземелье, были только наши собственные.

А потом мы почувствовали все сильнее сгущавшийся запах смерти. Бряцая оружием, Егор все сильней ускорял шаг, пока, наконец, мы не выбрались из узкого прохода в большое и высокое пространство.

Луч фонаря скользнул по галерее, освещая мертвые тела на полу.

Человек десять, не меньше…

На мгновение Егор встал, как вкопанный. Его грудь шумно ходила ходуном. Он стоял и просто смотрел на них, не в силах пошевелиться.

Я подошел к первому телу, перевернул его. Подсветил зажигалкой изуродованное язвами лицо.

— Юрка, — сообщил я Егору.

Эта новость вывела моего компаньона из оцепенения. И он вместе со мной принялся осматривать мертвецов.

— А этот — мой, — мрачно доложил он. — И вон тот.

Я подошел ко второму ближайшему ко мне покойнику, оценивающе осмотрел гладко выбритый череп и раскуроченное пулеметной очередью лицо. И спросил:

— Егор, а это случайно не Медведевский боец? Лысый и одежда похожа. Только бронежилета нет. Впрочем, как и оружия.

— Погоди, я сейчас, — проговорил он, ощупывая светом фонаря разбросанные по подземелью тела.

— Женского тела здесь нет, — подтвердил я.