Черт, не чувствую резерва! Да что там, у меня не было никакого резерва!

Значит, и магии тоже нет.

А, хрен с этим! Справлюсь! Я должен вернуться!

— Так, так, так, — вдруг заговорил голос. — Решение принято.

— Тогда я собираю вещички, — ответил я. — Верни меня к ограде кладбища.

— Что? Наглец! Я тебе сейчас устрою!

Темнота поменялась. Неуловимо, но я ощутил. Но не обращая внимания на это, я продолжал собирать волю в кулак и думать о доме. О Василисе, Григории, даже о котах. Шерстяные засранцы.

Мысль об атарангах подкинула еще одну идею, и я начал представлять перед собой символы, что открывают двери. Неожиданно некоторые из них начали светиться. Я усилил напор, прорисовывал снова и снова каждый знак, пока вся надпись не начала ярко сиять.

— Прощай, — сказал голос. — Решение принято.

Темнота вздрогнула снова, запульсировала, и меня куда-то потащило. А потом буквально размазало по реальности. Единственное, что меня держало в сознании — это символы атарангов.

— Нет! Куда! — крикнул голос обеспокоенно. — Не туда! Что ты делаешь⁈

Его вопль только подтвердил, что я все делаю правильно.

Напрягая волю и воображение до упора, мне не только удалось удержать внимание на надписи, но и собрать образ двери. В ней почему-то проступило лицо Васи. За него я и зацепился, потянувшись к нему всем собой.

Голос сорвался на визг, заскрежетал, растянулся до неразборчивого звука и пропал.

Как и я сам. Темнота вспыхнула яркими красками. Ослепила.

Раздавила.

* * *

— Леша! — женский голос говорил очень требовательно. — Леша! Какого черта ты тут устроил⁈ Леша! Да очнись же ты!

— Помер. Однозначно помер, — недовольно буркнул мужской, явно старый. — Надо стражников кликнуть, чтобы забрали тело. Не думайте, что на этом кладбище ему выделят место.

— Какое тело, какое место, старый ты дурак⁈ Это же архимаг! Он не может умереть!

Голоса ввинчивались в мозг, но почему-то мне никак не удавалось разглядеть лица говоривших. Вроде я должен знать говоривших. Отказало не только зрение, я не чувствовал запахи, холода, боли. Ничего.

— Василиса Михайловна, — появился третий голос. — Я сейчас приподниму его, а вы влейте ему в рот эликсир.

— Конечно, Гриш, конечно, — торопливо и беспокойно сказала девушка.

Интонации были очень знакомы. Василиса Михайловна!

Вася!

Я судорожно хватанул ртом воздуха, но ничего не ощутил. Может, у меня сильный шок? Ударился головой? Почему я не чувствую биения сердца?

Открыть глаза не получалось, что-то мешало. Да что происходит-то⁈ Я в коме⁈

— Он не глотает! Гриша! Сделай что-нибудь!

— Василиса Михайловна, не волнуйтесь. Кажется, что он просто без сознания.

— Да помер он. Стражников звать надо.

— Уймись, старик! Леша не умер! Это… это… магический сон! Лекаря нужно! Срочно!

— Зря надеетесь, — хмыкнул голос и начал отдаляться. — Сейчас напишу, раз вам так хочется. Сколько лет на кладбище работаю, никогда такого не видел…

Наступила тишина, нарушаемая звуками текущей воды, шорохом травы и еще чего-то, что я не смог распознать. Да что происходит-то⁈

Мысли в голове были, словно я опять оказался в той странной темноте, без единой возможности двинуть ни рукой, ни ногой.

— Жу, а ты чего сидишь⁈ Что мне нужно сделать, чтобы Леша очнулся⁈ Почему ты молчишь⁈ — закричала вдруг Вася.

Точно, я вспомнил. Еще же и коты.

— Вауся, — мурчаще начала она. — Пеурестань егоу тряусти. Этоу ему неу помоужет.

— Но я хоть что-то делаю! Леша! Очнись, черт тебя дери! Ты меня слышишь⁈

«Да очнулся, слышу!» — мысленно крикнул я.

Наверное, я действительно, под магическим ударом, что не дает мне пошевелиться? Поймут ли это лекари?

Ощущение собственной беспомощности очень злило. Я изо всех сил старался напрягаться, но не чувствовал ровным счетом ничего. Будто у меня вовсе не было тела.

Василиса продолжала требовательно звать меня по имени, Григорий просил ее успокоиться, предлагать выпить эликсира. Только кошка молчала. Признаюсь, в таких обстоятельствах, это напрягало сильнее всего.

— Лекари скоро будут, — я вспомнил, чей это недовольный голос. — Едут.

Смотритель. Значит, он тоже не пострадал. А что само кладбище? Уцелело хоть? А источник?

Вопросы теснились в голове и не находили выхода. Я все еще не чувствовал ни резерва, ни магии. Истощение? Скорее всего. Других у меня вариантов не было.

Сколько мне еще валяться в таком состоянии? Где там уже лекари? Надеюсь, среди них найдется хоть один с мозгами.

Вася о чем говорила с Григорием. Я напряг слух, услышав, что они начали говорить про кладбище.

— Василиса Михайловна, мне сложно сказать. Когда я был с Алексеем Николаевичем здесь вчера, тут были просто могилы и надгробия. Некоторые даже красивые.

— Пусть хоть десять раз красивые, но там же мертвецы!

— Это я вижу. Но вы не переживайте, Василиса Михайловна, мы с вами стоим за оградой, до нас они не дотянутся.

— Но на воротах даже замка нет!

— Это магическое поле.

— Егоу воусстаноувил Алеуксей. Поучти вовремяу.

— Леша? Молодец какой, я в нем не сомневалась, — Вася замолчала. — Но тогда почему тогда он в таком состоянии? Я его тормошу, а он не отвечает!

— Дождемся лекарей, Василиса Михайловна. Они вот-вот приедут.

— Гриш, а ты его знаешь?

Вася сказала это очень тихо, но я услышал. Видимо, из-за отсутствия зрения, у меня слух обострился. Интересно, кого она имела в виду? Смотрителя? Наверняка его. Я улавливал его шаги где-то недалеко.

Шарк. Стук. Шарк. Стук. Шарк. Стук.

Бродит со своей палкой вокруг. Бормочет что-то.

— И как я теперь с этим разберусь? Что мне скажет департамент? Кто все это будет восстанавливать⁈ При отце такого бардака не было.

Из всех слов я понял, что на кладбище сейчас творится форменный кошмар. Надеюсь, ограда спасет город от всего этого.

Черт! Как же выбраться из этого дурацкого состояния⁈ Мне нужно знать, что там за оградой! Что с источником!

Мысли бились в чуть ли не в лихорадке.

Кошка! Конечно! Как я сразу не понял! Белоснежный атаранг со мной говорил, транслируя слова прямо мне в голову. Жу тоже так могла, я уверен. По крайней мере, очень на это рассчитывал.

Я усиленно стал думать, представлять ее образ, шерсть, рога, крысиный хвост. И черные глаза щелочками.

«Ответь мне! Ответь! Ну⁈»

Раздалось шипение, грозный мяв и рычание. Услышала ли она меня? Или я перегнул палку?

— Жу, что случилось, милая? Ты в порядке?

— Дау! — рыкнула она. — В поурядке!

«Ты меня слышишь⁈» — требовательно спросил я, но уже без былого напора.

Снова шипение, но никакого ответа.

— Жу! Куда ты побежала⁈ Что