Я провел рукой по щеке, заросшей колючей щетиной:

– Пока точно не знаю.

Но после того видения упоминание контрабанды меня зацепило. Возможно, просто догадка. А может, и ощущение, которое он мне оставил.

– Я об этом думала, – сказала она. – Но так и не увидела никакой связи между убийством и его занятиями. Возможно, ты сумеешь разговорить тех, кто ни за что не станет помогать мне. У тебя же уникальный талант.

Я кивнул:

– Сначала нужно осмотреть его дом, склады и конторы – всю собственность, что у него есть… прости, была. Я должен сделать это один, поскольку не могу позволять себе отвлекаться.

И я хотел держать ее подальше от себя, ради ее же безопасности.

– Это место заблокировано защитными письменами Арканума, но ты со своими сверхъестественными способностями сможешь проникнуть туда, куда не удалось мне. Линас жил над своим складом у Болотного моста. Пойдешь по Рыбачьей дороге, потом через мост. На развилке сверни влево, на улицу Медников. С левой стороны будет его второй склад. Хотя сомневаюсь, что ты еще что-то там найдешь, ведь все его бумаги уже вывезли для разбирательства.

Болотный мост, значит? Получается, я не совсем соврал тому стражу у ворот.

Я хмыкнул:

– Наверное, ты права. Поможешь мне завтра попасть в Старый город и в Орден магов? Думаю, все свитки и счета Линаса переданы в Судебную палату.

– А это опасно? – спросила она.

– Возможно. Но я справлюсь. Ты же знаешь, каким я могу быть пронырой.

Она не выглядела убежденной. Вообще-то, я был готов обмочиться при одной мысли об этом. Если не считать Костницу, Старый город был последним местом, где мне хотелось бы оказаться.

– Ладно, – согласилась она. – Я уже поручала Старому Гертану их просмотреть, но ты, может быть, найдешь то, что он не заметил. Я еще раз попрошу сделать одолжение и проведу тебя туда завтра, скорее всего, около полудня. Недалеко от Нищенских ворот есть постоялый двор, который открыт допоздна, ты, возможно, знал его как таверну «Ворчливая кляча». Если остановишься там, я пришлю тебе весточку, когда все устрою.

– Хорошо. Надеюсь, Линас так и пользовался своим старым шифром. – Она подняла бровь, и я уточнил: – Во время учебы мы с ним обменивались засекреченными записками. Есть небольшой шанс, что перед тем, как уйти той ночью, он оставил письмо на случай, если произойдет самое страшное. – Я тряхнул головой, пытаясь отогнать остатки паники и ужаса Линаса, до сих пор ощутимые после видения. – Сомневаюсь, что он догадывался, насколько будет опасно, но проверить все равно надо.

На ее плаще коркой засохли мои кровь и слюна. Такой уж я изящный и элегантный. Я протянул руку.

– Прости, но я должен забрать твой плащ. Кто-то может случайно учуять на тебе мой запах.

Рисковать не хотелось. Вряд ли сумрачные кошки способны выжить в Сетарисе, но когда здесь бродят оскольчатые твари, а их хозяин рыщет по улицам, лучше пусть Чарра замерзнет, чем превратится в хладный труп.

Она поставила на землю фонарь, безропотно сняла плащ и отдала мне.

– Я прихвачу что-нибудь у Улыбак.

– Тебе не опасно идти одной? – встревожился я. – Это все же Крольчатник.

Она усмехнулась и подобрала фонарь:

– Мы, девочки, держимся вместе, Бродяга. Полно мужчин, которые думают, что могут нас взять и при этом ответ понимают один – нож по яйцам. Мои девчонки всегда держат ухо востро, рот на замке, а нож под рукой.

Она потянулась, чтобы коснуться моего лица, но остановилась и тихонько убрала руку.

– Я больше за тебя беспокоюсь.

Она не хотела, чтобы от нее еще сильнее пахло мной, но жест все же казался трогательным. В прошедшие десять лет мне доводилось видеть только купленную и оплаченную симпатию или мимолетные пьяные связи.

– Я привык себя сдерживать, – ответил я, глядя на полосу звезд в просвете между очертаниями домов и пластом густых туч. – Никогда не чувствовал необходимости выходить за грань допустимого. Не было причин так рисковать, понимаешь?

Я владел не только магией мысли, но мог еще и наделить себя чуточкой дополнительной силы и проворства, и в небольшой степени – способностью манипулировать течением воздуха. Для меня это сложно, изнурительно, но выполнимо. Будет ли достаточно? Я нахмурился:

– Больше я сдерживаться не буду.

Я отвел взгляд от неба, возвращаясь к Сетарису и к темным глазам Чарры. Достал Расчленитель, и черный железный клинок дернулся в моей руке, желая убивать.

– Незачем обо мне тревожиться, Чарра. Только не этой ночью. Пусть боятся все остальные.

Пережив агонию Линаса, я должен был побыть наедине со своим горем. Оно много глубже, чем скорбь о друге. Из меня вырвали часть, осталась лишь разверстая рана. Я взвинчен, и что же мне делать? То же, что и всегда, – нарываться на неприятности.

Глава 8

Даже сверхъестественная жизненная сила мага имеет предел. Я был морально истощен видением, а физически – пятью днями морской болезни. Мне требовалось выспаться и восстановить силы – ох, снова поспать на твердой земле! Я нашел постоялый двор и поторговался с женщиной с кислой миной за три ночи, доплатив за то, чтобы не задавала вопросов. Так странно снова оказаться там, где я когда-то пил вместе с Линасом.

Увы, времени на сон не было, я лишь отдохнул несколько минут, прежде чем снова поднять свою несчастную задницу с постели. Я немного владел магией тела и аэромагией, ничего особенного, но иногда это оказывалось полезным. Я слегка изменил функции тела, подкачав кое-какие части – способ я узнал, готовясь к экзаменам в Коллегиуме, естественно, в последний момент. Фальшивая свежесть расчистила паутину, в которую я погрузился, и я словно выплыл из горного ручья. Конечно, позже придется за это расплачиваться чем-то вроде похмелья.

Я прошмыгнул обратно в ночь и направился к складу Линаса. Вскоре в поле зрения появились огромные, закованные в черные доспехи статуи титанов по бокам Болотного моста, их плечи и грудь возвышались даже над самыми высокими домами. Трусость и Жадность, двое из пяти титанов, созданных из черной стали и забытой магии древних времен, держали в руках огромные мечи, которые без веревки и пары десятков лошадей мог поднять лишь тот, кто обладает силой бога. Статуи в равной мере завораживали и наводили ужас.

Я повернул за угол и сбился с ритма. Лица статуй были ясно различимы в темноте, испуская призрачное зеленоватое сияние. Это еще что значит?

Я приблизился к ним