— Здесь мы проводим эксперименты, но, боюсь, туда вас вести нельзя. Некоторые исследования слишком опасны, и у меня нет разрешения от Канцелярии для вашего допуска. Прошу прощения.

Марина улыбнулась:

— О, профессор, неужели вы думаете, что я испугаюсь?

— Думаю, я не должен подвергать риску вашу безопасность, — уклонился Толстой. — Но, возможно, в будущем…

Великая княжна кивнула, а затем снова прошла по коридору, заглядывая в стеклянные окна.

— Ваше здание и оборудование… явно требуют обновления, Илья Андреевич, — сказала она, обернувшись к профессору. — Почему университет не выделяет больше средств?

Толстой горько улыбнулся.

— Увы, экспериментальные лаборатории не получают достаточно финансирования, пока не докажут свою ценность.

Марина сжала губы.

— Они там в ректорате что, совсем новостей не читают? Это государственная необходимость. Борьба с аномалиями — одно из ключевых направлений внутренней безопасности! Лаборатория получит финансирование. Я распоряжусь выделять вам по пятьдесят тысяч ежемесячно из моего личного фонда.

Толстой побледнел и явно не верил своим ушам.

— Ваше императорское высочество… это невероятная щедрость… Я не знаю, что сказать…

— Благодарности будет достаточно. Но у меня будет одно условие, — перебила его Марина и улыбнулась. — Я хочу участвовать в ваших экспериментах как научный сотрудник.

Глава 9

— Это — настойащая русская зима! — воскликнула императрица Надажда Федоровна. — Имьенно такую я видьела на картинах в Русском музее… Но в Петербурге ничего подобного не увидьишь…

Императорский кортеж несся по дороге в сторону Старой Ладоги, оставляя позади ровные мощеные улицы столицы и углубляясь в просторы северной природы. Дорога вилась по равнине, рассекая леса, полные вековых сосен и дубов. Иногда вдоль пути мелькали деревушки с добротными избами и старинными церквями — присыпанные слоем снега, они казались сказочными. Над всем этим поднималось пронзительно-голубое зимнее небо с редкими облачками.

И хотя вдовствующая императрица настаивала на том, чтобы визит в Старую Ладогу был неофициальным, наш кортеж все равно насчитывал больше десятка автомобилей — седанов и микроавтобусов.

В первом автомобиле после охраны ехали император Николай Петрович и императрица Надежда Федоровна, и я с ними. В другом комфортабельном седане разместились вдовствующая императрица Екатерина Алексеевна и великая княжна София Петровна. Остальные машины были заняты охраной, слугами и придворными.

Молодая императрица, как всегда живая и охочая до знаний с интересом повернулась ко мне.

— Дорогой Альексей, расскажите, что вы знайете об этом месте? — Ее голос все еще звучал с отчетливым британским акцентом, растягивая гласные, придавая речи особое очарование. Но женщина явно преуспела в изучении языка, и теперь говорила правильнее.

Глянув на промелькнувшие за деревьями очертания деревенских церквей, я обернулся:

— Старая Ладога считается древнейшим городом севера империи. Здесь когда-то стояла крепость, охранявшая путь по Волхову. Несколько монастырей, множество археологических находок…

Императрица оживилась.

— How exciting! То есть, это так волнующе! Я очьень люблью старинные города! Особенно небольшие. Когда я была девочкой и жила в Корольевствье, то посещала многие из старых городов. Мне так нравьятся руины, узкие старые уло… улочки, я верно сказала?

— Верно, ваше императорское величество, — улыбнулся я. — Вы делаете огромные успехи в произношении.

— Спасьибо, Алексей. Я специально учьилась произносьить ваше имя правильно. Мой наставник, профессор Вишневский, навьерное, ужасно от менья устал…

— Тем не менее вы проделали прекрасную работу, моя госпожа, — кивнул я.

Императрица просияла. Вероятно, ей и правда было важно, что думают о ней подданные. Вообще, она казалась мне мудрой не по годам. Ей едва перевалило за двадцать, а она уже носила на своих плечах такую ответственность и пока что справлялась с ней. Родила сына, приглядывала за эксцентричным ввиду недуга супругом, выполняла официальные обязанности… И старалась как можно быстрее влиться в новое для себя общество.

Насколько я знал, Надежда Федоровна не только активно практиковала русский язык, но также изучала историю и культуру нашей страны. Подданные очень ее уважали за это. Так уж сложилось исторически, что все императорские жены у нас были иностранками. Но далеко не каждая из них пыталась действительно узнать и полюбить свой новый дом.

Император, до того молчавший и задумчиво глядевший в окно, вдруг произнес:

— Копают, копают, да не там ищут…

Его супруга привычно пропустила эту реплику мимо ушей — государь то и дело выдавал странные изречения, смысл которых был никому не понятен. Но я обратил на это внимание.

— Ваше императорское величество, что вы имеете в виду?

Венценосный кузен вновь повторил:

— Долго ищут, копают, скребут… Но ищут не там.

Он замолчал, снова погрузившись в себя.

Когда кортеж въехал в Старую Ладогу, императрица с восхищением припала к окну автомобиля.

— This is marvelous! Какая же красота! — воскликнула она.

Старая Ладога словно застыла во времени. Старые, но опрятные деревянные дома с резными наличниками, мощеные улочки, маковки церквей, возвышающиеся над домами… И главное — величественная Староладожская крепость на берегу Волхова. Река скрылась под толстым слоем льда, и редкие люди ходили по нему, чтобы добраться до другого берега.

Над всем этим висела легкая дымка, придавая пейзажу почти сказочный вид.

— Ваше императорские величество, мы прибыли, — оповестил водитель и остановился.

Наша первая остановка была у крепости, где нас уже ждала группа людей.

Когда все выбрались, а охрана заняла свои места, от группы отделился один немолодой мужчина в меховой шапке и направился к нам. Он низко поклонился.

— Ваше императорское величество, ваше величество, ваше высочество! Для нас, скромных служителей истории, великая честь принимать вас в Старой Ладоге. Мы сделаем все, чтобы ваш визит был приятен и познавателен. Филипп Прокофьевич Филиппов, глава поселения, к вашим услугам. Позвольте мне сопровождать вас и рассказать о богатой истории этого места.

Императрица улыбнулась.

— Филипп Прокофьевьич, благодарим вас за теплый прием.

— Мы очень рады приехать к вам в гости! — добавил император.

Местный голова раскланялся и с вдовствующей императрицей.

— Ваше императорское величество, для нас большая честь снова видеть вас в нашем скромном городке.

Бабушка лишь удовлетворенно кивнула.

Господин Филиппов взмахнул рукой, и толпа расступилась. К нам вышла румяная девица в праздничном народном платье, головном уборе и накинутой поверх костюма шубке. В руках красавица несла каравай и с поклоном подала его императорской чете.

— Я знаю эту традицию! — обрадовалась Надежда Федоровна.