— И затем вас попытались взять на абордаж?

— Именно, — сказала Ниамея.

Я отметил, как внимательно безопасник её изучал. Он явно что-то подозревал, однако поймать на нестыковках никак не получалось.

Охранник медленно перевёл взгляд на меня, словно ожидая какой-то реакции. Мне показалось, что он с самого начала был удивлён тем, что нас защищает именно наша пленница. Но, судя по его выражению лица, кто-то уже успел по внутренней связи рассказать ему о недавней драке у бара, так что наши странные взаимоотношения с Ниамеей он начал воспринимать как должное.

— Всё верно, — подтвердил я. — В тот момент я и принял решение идти на таран.

Охранник прищурился.

— Рискованно.

— Вы бы предпочли, чтобы нас просто убили?

Он не ответил, но уголок его губ дёрнулся, будто он признал мой аргумент.

— В трюме остались следы, подтверждающие наши слова. О случившемся собирались сообщить полиции или корпусу рейнджеров, где собирались сдать пленницу и получить вознаграждение.

Охранник вновь озадаченно взглянул на меня. Наверняка, в его голове не укладывалось то, что наёмница нас защищала, а я так спокойно говорил о том, что собираюсь её сдать. Впрочем, он не стал заморачиваться и лишь задумчиво кивнул.

Конечно, это был риск — вести их в грузовой отсек, но у меня не оставалось выбора. Впрочем, нам повезло: они явно больше сосредоточились на выяснении обстоятельств аварии, чем на поиске запрещённого груза.

— Проверим грузовой отсек, — наконец произнёс безопасник и его люди начали покидать мостик.

Я сдержанно кивнул.

Начинался самый опасный момент.

Впрочем, стоило нам оказаться в грузовом отсеке и довольно скоро их интерес к нашему делу окончательно угас. Как только они получили подтверждение, что после столкновения яхта получила критические повреждения, её отбросило в сторону газового гиганта, и она попала в зону радиационного воздействия без шансов выбраться оттуда, все оставшиеся вопросы исчезли сами собой.

В конце концов, кем бы ни были люди на той яхте, они никак не могли быть причастны к атаке на ретранслятор. Как, собственно, и мы.

Проверив уровень нашего топлива и убедившись, что в наших баках остались лишь жалкие остатки, не представляющие никакой ценности, безопасники наконец завершили досмотр. Их лица выражали лёгкое разочарование: очевидно, они надеялись на более значительную находку.

— Последний вопрос, — безопасник решил напоследок попытать счастье ещё раз. — Где пленники или их тела, — он провёл пальцами по оплавленному металу после попадания из моего плазмомёта, намекая, что для полноты картины не хватает действующих персонажей — тех, кто атаковал и пытался взять нас на абордаж.

— Вытащило в космос сквозь пробоину, — я кивнул на заплатку по всей ширине аппарели.

На этом все формальности были соблюдены. Старший безопасник нехотя кивнул.

— Ну что ж… Благодарим за сотрудничество.

Я позволил себе лёгкую усмешку.

— Всегда рады помочь.

Безопасники, хоть и не слишком искренне, но всё же попрощались и покинули «Церу».

Я дождался, пока последний из них сойдёт на землю и аппарель закроется, и только тогда позволил себе расслабиться. Спина была покрыта потом, а в голове звучало только одно: это было чертовски близко.

Немного подумав, я объявил для экипажа срочное собрание. Сразу по нескольким причинам провести его решил в медотсеке. Во-первых, на кухне по-прежнему царил беспорядок — там требовалась тщательная уборка. Во-вторых, я хотел получить у доктора какое-нибудь лекарство от головной боли. А немного позже, когда обсудим все насущные вопросы, планировал забраться в медкапсулу, чтобы вылечить сломанный нос, раз уж удалось разжиться медицинским гелем. И заодно пройти полное медицинское обследование с глубоким сканированием — проверить, насколько сильно ухудшилось состояние моего организма от воздействия смертоносной аномалии, сгубившей мой прежний экипаж и оживившей бездушного дроида.

Когда все расселись, я взял слово.

Начал с благодарностей.

Первым поблагодарил доктора Блюма. Не только за то, что он прикрыл нас, вовремя припрятав от посторонних глаз кое-какой мусор, но и потому, что таблетки, с шипением растворившиеся в стакане воды, уже начали действовать. Благодаря этому моё самочувствие значительно улучшилось, и я, наконец, мог связно формулировать мысли, а не с трудом цепляться за ускользающую реальность.

Вторым на похвалу, к удивлению всех, нарвался Скай.

Во время беседы с безопасниками я несколько раз замечал, как дроид переливался всеми цветами радуги и покрывался самыми разными узорами — настолько сильно ему хотелось принять участие в рассказе о том, как мы противостояли абордажной команде с яхты.

Могу только представить, каких нечеловеческих усилий ему стоило сдержаться и промолчать, когда я вообще опустил его участие в сражении, соврав охранникам о том, что с парой противников разобрался космодесантник при поддержке Фло.

Учитывая, что речь шла о том самом дроиде, который меньше суток назад распинался и нагло врал на всю шахтёрскую колонию о том, что он — герой одного из давно отгремевших сражений великой войны, для него это действительно было выдающимся достижением.

— И всё же… — наконец не выдержал Скай, прерывая мою торжественную речь. — Как можно быть таким бессовестным⁈

С этими словами он демонстративно неспешно подкатился к столу доктора Блюма, и прежде чем кто-то успел понять, что именно он задумал, опустился на колёсиках так низко, что его металлическая «голова» почти коснулась пола. А в следующее мгновение резко спружинил, взлетев в воздух более чем на метр.

Я машинально подался вперёд, готовясь поймать дроида, но тот безупречно приземлился прямо на рабочий стол Блюма, не задев ни одного прибора.

— Чёртов циркач, — пробормотала Фло, скрестив руки на груди.

Доктор лишь недовольно хмыкнул, но ничего не сказал, явно понимая, что останавливать Ская сейчас — бесполезное занятие.

Тем временем дроид подкатившись к сенсорной клавиатуре компьютера, начал стремительно нажимать на кнопки. Его манипуляции были настолько ловкими, что я, признаться, даже немного впечатлился. Особенно учитывая, насколько разнились размеры проекции клавиш и его колес.

Спустя каких-то тридцать секунд монитор ожил, и на нём запустился грубовато сделанный графический ролик.

Сначала появилось общее изображение «Церы», затем камера быстро сменила ракурс, увеличив картинку грузового отсека.

— О нет… — протянула Ниамея, явно догадываясь, что нас сейчас ждёт.

И действительно.

Скай, похоже, потратил время не зря. Непонятно когда, а главное зачем, но каким-то образом он сумел создать целую реконструкцию нашего боя с абордажниками. Конечно, со свойственными ему художественными дополнениями.

На голографическом изображении он возвышался в центре поля боя, сверкающий, словно хромированный герой из старых военных фильмов. А противники, которых на видео неожиданно оказалось в пять раз больше, чем было на самом деле, падали от его ударов один