Я хмыкнул — запах тут и правда стоял специфический.

— Ладно, идем дальше, — сказал я и пошел вперед.

— Монгол, а ты никогда не хотел жить нормальной жизнью? — вдруг мне в спину сказала Женька. — Жену там иметь, детей, работу строго по графику.

Я обернулся.

— Стесняюсь спросить, этот вопрос про жену, детей и нормальную жизнь тебе в голову пришел, пока ты на подвешенную мумию смотрела? Или чуть позже, когда она весело развалилась?

— Какая разница?

— На самом деле никакой. Это я просто к тому, что до нормальности нам всем, как пингвинам до Северного полюса.

Егор озадаченно покосился на меня.

— Что-то я шутки не понял. А они разве там не живут?

Мы с Женькой рассмеялись, и в этот миг я услышал легкий шорох за спиной.

Решив, что это очередные длиннохвостые, я обернулся и посветил фонарем назад, все еще продолжая смеяться…

И тут смех застыл у меня у груди.

Потому что это были не твари.

За нами медленно двигались две темные человеческие фигуры — в рваной одежде, с обнаженными клинками в руках. Двигались они как-то странно, касаясь одной рукой стены, и чуть склонив головы, будто прислушиваясь к звуку своих шагов.

И никто из них даже не вздрогнул, когда луч света упал на их изуродованные шрамами лица.

Мои спутники тоже разом умолкли. Егор, готовясь к стычке, уронил с плеч рюкзак, и он с мягким стуком ударился о бетонный пол.

Все четверо разом напряглись и остановились, подняв лица на звук.

И только тогда я понял, что у них нет глаз.

Мы с Женькой следом за Егором тоже избавились от ноши за плечами. Я вытащил из ножен на поясе нож, звякнув тонким лезвием о край.

И услышал похожий звон с другой стороны коридора.

Я повернул голову.

Еще три фигуры неторопливо двигались нам навстречу. Две крупные — впереди, и одна небольшая — за их спинами, придерживаясь рукой за плечо идущего впереди мужчины.

Я развернулся спиной к стене. Женька выпустила шипы на руках.

— Ну вот, — тихо сказал я ей. — А ты говоришь — жена, работа по графику. — и, повернувшись к тем троим, что вышли нам навстречу, громко произнес на местном языке: — Если вы уберете мечи, мы сможем поговорить. Если же нет, придется убить вас, хотя нам это совершенно не нужно.

Фигура за спинами двух слепцов с мечами приподняла голову, укрытую капюшоном.

— Убейте их, — негромко приказал женский голос из-под капюшона.

И двое мечников с другой стороны бросились на нас.

Егор, подхватив свой тяжеленный рюкзак, с размаху швырнул его в слепцов.

Один будто услышал, как он летит, и на мгновение прижался спиной к стене. Его напарнику повезло меньше — груженый запасными магазинами и прочей неподъемностью рюкзак влетел ему прямо в лицо.

Женька бросилась на того, что оказался удачливей, и с размаху ударила его шипом в лицо…

И вдруг с пронзительным криком отскочила в сторону.

Полупрозрачный шип из ее руки с тонким звоном упал на бетон. Из ладони заструилась кровь.

Схватив тяжелый автомат, как булаву, я ринулся ей на выручку. Уклонившись от выпада, ломанул по вытянутому мечу автоматом. Клинок с лязгом сломался и отлетел в сторону. Локтем я ударил противника в лицо. Тот отшатнулся, схватился рукой за стену, чтобы не упасть…

И тут я понял, что от моего удара на нем не осталось ни единого следа. Ни разбитой губы, ни сломанного носа, хотя удар был таким, что у меня теперь локоть болел.

Как это понимать?..

Телохранители женщины в плаще не вмешивались в нашу драку. Они застыли на своих местах — видимо, для того чтобы ни единый шорох не ввел в заблуждение их незрячих товарищей. И теперь чутко прислушивались к происходящему.

— Все напрасно, они неуязвимы, — бесстрастным голосом проговорила женщина.

Я хмыкнул, быстро смекнув, что к чему.

Это они были неуязвимы, дура. До того момента, пока ты рот не открыла и не сболтнула, что ты, кого они прикрывают собой, в отличие от них, не обладаешь этой прекрасной особенностью. Иначе бы ты сказала «мы неуязвимы». Так ведь?

— Егор, повтори! — крикнул я, отскакивая в сторону.

Тот все понял. Схватив второй рюкзак, с воплем ломанулся вперед.

А я, подобравшись пружиной, бросился вперед на ускорении, прямо промеж двух телохранителей.

Они среагировали. Начали сдвигаться — но слишком медленно для меня. Наклонившись под выставленный меч, я прорвался прямо к тетке в плаще, и, схватив ее за шею, припер к стенке.

— А ну всем стоять, или я вашей бабе голову отрежу! — крикнул я слепцам — в тот самый момент, когда второй мечник рубанул по Женьке мечом.

Клинок жалобно лязгнул, крошась об ее выступившие по всему телу шипы.

Все четверо разом вздрогнули и обернулись на мой голос. Я придавил женщину еще немного сильнее, чтобы те услышали ее хрипение.

— Оружие на пол! Сейчас! — приказал я.

Мечники, встревоженно вслушиваясь в сиплое дыхание моей пленницы, несколько мгновений в нерешительности покрутили головами, будто ожидая услышать подсказку, что же теперь делать. А потом один за одним побросали свои мечи. Металл громко лязгнул о бетон.

— Егор, во внешнем кармане моего рюкзака лежат стяжки. Свяжи этим ниндзя руки и ноги, — велел я. И добавил уже на местном: — Всем сесть, где стоите, соединить руки в замок и протянуть вперед — вас свяжут. Живей, я сказал!

Для пущей убедительности я встряхнул тетку у меня в руках и легонько приложил ее затылком о бетон.

Она слабо вскрикнула и застонала.

А с головы наконец-то слетел капюшон, открывая лицо.

Молодое. Красивое. С характерной родинкой под нижней губой.

Я ослабил хватку, давая ей вздохнуть.

— Ты — та женщина, что была с белым рыцарем? — спросил я, разглядывая ее.

— А ты пришел из его мира? — ответила она вопросом на вопрос, с вызовом глядя на меня.

— Верно, — сказал я. — И ты почему-то решила убить меня и моих товарищей. — обернувшись, я скомандовал: — Женька, помоги Егору! Поторопитесь там!

И перевел взгляд обратно на девицу.

Должен отдать должное вкусу Крестоносца. Даже в этом сраном подземелье, в рваном тряпье она была хороша настолько, что я сразу вспомнил, как давно у меня не было женщины. Эти огромные влажные глаза, высокие скулы, острый подбородок и мягкие, яркие губы были способны еще как взволновать воображение.

Я медленно отпустил ее и отступил на шаг.

— Зачем вы напали на нас?

— Затем, что никто из