Я окончательно запутался и никак не мог понять решающий фактор нашего разгромного поражения …

Тем временем, Мирис вышла из состояния размышления и взмахнула рукой — я почувствовал, что объятья сковавшей меня Тьмы ослабли. Где-то в груди слабо шевельнулась надежда … Я сделал попытку пошевелиться, но тут же осознал, что глубоко недооценил прекрасную противницу — я по-прежнему не мог сдвинуться с места. Словно прочитав мои мысли, она с сарказмом произнесла:

— Алекс, даже не пытайся! То, что здесь сегодня произошло, пока что недоступно пониманию посвященных Хаоса!

— Вот как?! — искренне изумился я.

Она лучезарно взглянула на меня — ее глаза искрились целой гаммой чувств: торжество победителя, ирония, снисходительность высшего существа и … всепожирающая похоть.

— Да, дорогой …, — кивнула Мирис. — Ни ты, со всеми своими сногсшибательными навыками и секретами, ни исполненный мудрости Леон, ни любой другой посвященный Хаоса — никто не смог бы сегодня победить в этой схватке!

— Не поделишься секретом? — это того не стоило, но я должен был попытаться.

Мирис с жалостью взглянула на меня, а потом присела рядом с телом Леона, распростершимся на полу. Она кротко улыбнулась мне, а потом погрузила наманикюренные большие пальцы в глазницы Мастера. Зрачки Леона с отвратительным звуком лопнули и медленно стекли по его щекам …

— Взять его! — охрипшим от возбуждения голосом изрекла она.

Секунду спустя я понял — к кому именно была обращена это команда — хохочущая черная пасть Тьмы повисла передо мной, а потом поглотила меня без остатка …

Глава 7

Когда я очнулся и с неимоверным трудом разлепил веки, то не увидел вокруг себя абсолютно ничего — все вокруг было покрыто непроницаемой завесой абсолютной тьмы. Первое что пришло в голову — меня похоронили! Особенно, после того как я вспомнил последние мгновения осознанности перед тем, как разум мой поглотила Тьма. Неосознанным движением, боясь коснуться досок гроба или комьев земли, я взмахнул рукой и тут же с облегчением выдохнул — вокруг была пустота. Секундная эйфория от этого открытия отступила практически мгновенно — я осознал, что на запястье моем повисла вполне ощутимая тяжесть, а само движение сопроводил лязг металла. В подтверждение моей догадки пальцы нащупали звенья массивной цепи. Так и есть — прикован!

Паника и что-то, весьма напоминающее клаустрофобию, тут же начали плотно работать с моей психикой, рисуя в красках возможные перспективы моего плачевного положения. Одиночество, кромешная темнота, кандалы, неопределенность и … еще хрен знает что! Я взревел от ярости, и это отчасти мне помогло — злость не дала мне поддаться апатии.

Я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь взять себя в руки, и вскоре мне это удалось. На данный момент пришлось довольствоваться малым — я жив, и это главное! Я попробовал осторожно пошевелить ногами и еще раз — руками … Так, двигательные функции сохранены, это хорошо. Что же касается того, где именно я сейчас нахожусь, то … тут особого ума не нужно — явно где-то в застенках резиденции Эдея Тридана! Мы же теперь пленники …

Мы … Это местоимение немедленно заставило меня вспомнить о том, как Мирис выдавила глаза Леона … Я сжал зубы и заскрипел ими … Вот же сука! И, кстати, где теперь мой спутник?

— Леон …, — тихо позвал я, без всякой, впрочем, надежды …

Ответом мне была звенящая тишина …

Пытаясь ознакомиться с обстановкой, я нащупал под собой грубо обработанные доски, заканчивающиеся в паре десятков сантиметров справа. Слева была каменная стена. Вернее, не каменная, а … Я еще раз прошелся по ней пальцами. Гладкая, такой эффект могла бы дать тщательная шлифовка. Я еще раз погладил поверхность стены и немедленно замер, до глубины души потрясенный произошедшим — от моего касания по ровной поверхности стены пошла слабая волна свечения — прямо как северное сияние в ночном небе. И хотя она блекла по мере расхождения по сторонам, тем не менее — я сумел разглядеть часть стены своей камеры. Осознав, как это работает, я потер стену более интенсивно.

Волны, одна за другой, побежали по стенам, потолку и полу, немедленно обрисовав мне размеры помещения, в котором я был заперт — маленькая, метра три на четыре, камера без окон и одной низкой дверью. В углу я успел разглядеть небольшой помост с темнеющей дырой, по всей видимости — предназначенной для справления нужд. Мало того, что сияние расходилось по всей площади помещения, — оно обозначило и толстые металлические цепи, заканчивающиеся массивными кольцами, намертво вмурованными в стену. Мда, перспективы мои явно невеселые …

Я откинулся на нары и попытался отрешиться от действительности, заново прокручивая в голове события, предшествующие водворению меня в эту камеру.

Какое-то время спустя я пришел к выводу, что произошло что-то в корне неправильное — ну, не могли Триданы вот так запросто одолеть Мастера в магической дуэли! Помнится, еще тогда — во время этой битвы я недоумевал по поводу того, что Леон не пускает в ход свои возможности на полную …

«Ничем» — ответил он тогда на мой вопрос о том, не могу ли я чем-то помочь ему. Стало быть, он уже тогда понял, что столкнулся с чем-то непостижимым! Оно и понятно, времени объяснять все это мне у него тогда не было. Как и сил … Я припомнил то, как побагровело его лицо от неимоверного напряжения; его слабый хриплый голос и … тень растерянности в глазах — все это было так непохоже на того Мастера, что я привык видеть перед собой …И уж тем более — эпизод, во время которого дочь Карла Тридана лишила его глаз — этот факт был вообще для меня непостижим! А каким беззащитным и жалким выглядел он в тот момент, когда без сознания лежал на полу тронного зала …

Я в растерянности покачал головой. В сознании билась одна-единственная мысль: «И что теперь делать?» Слепой и неизвестно вообще — живой ли Мастер находится неведомо где … Так как при появлении в Диясе мы заблокировали все контакты и саму Мощь, то Лора, а следовательно — и все посвященные Хаоса находятся в полном неведении относительно нашей с Леоном судьбы и того полномасштабного заговора, что зреет сейчас на просторах Дияса.