Невесело усмехаюсь, когда он подводит итог, и говорю:

– Я чувствую страх, неуверенность, грусть, сомнения, облегчение, радость и массу всего остального. Я – живой человек. Но прямо сейчас в этом приключении я окружена людьми, которых люблю и о которых беспокоюсь, так что… все нормально.

Всматриваюсь в лицо Нэша. Я была так занята разговорами с сестричками, сборами, моим отцом, партнерами, ламиями… У меня не было времени проведать Нэша и его ковен. Замечаю, как напряжены его глаза и поджаты губы, и понимаю, что вопрос о том, как я себя чувствую, больше относится к нему, чем ко мне.

– Как твои дела? – спрашиваю я и вижу, как он хмурится.

– Чертовски нервничаю, – признается он.

Ободряюще улыбаюсь ему и легонько толкаю плечом. Мы обходим старое бревно, лежащее посреди тропинки.

– Я могу как-то помочь? – спрашиваю я и даю ему время собраться.

– Что ты делаешь, когда чувствуешь постоянное беспокойство?

Задумываюсь об этом на минуту, а затем начинаю хохотать.

– Ты не слишком удивишься? Обычно мне нужно заняться чем-нибудь физическим: побегать, подраться, получить удар ножом для прочищения мозгов.

Нэш смеется, и следом раздается еще несколько смешков.

– Мы все не знаем, что нас ждет, – вмешивается в разговор Бастьен, чем удивляет меня. – Но ты не один. Мы разберемся со всем вместе.

По моему лицу расползается улыбка. Надо же, Бастьен утешает человека, который ему даже не нравится. Нэш кивает в ответ, и я вижу, как его плечи немного расслабляются. Я почти уверена, что слышу, как Бэкет бормочет что-то о «внеклассной ерунде», но игнорирую это и вместо этого наслаждаюсь крутостью сказанного.

– Уверена, мы прочувствуем весь спектр эмоций, пока дойдем до города Стражей. Просто знай, что мы рядом, если тебе нужно будет поднять настроение или что-то в этом роде, – добавляю я. – Не будем гадать, но, вероятно, мне самой потребуется то же самое.

Нэш всматривается в мое лицо, и слова повисают в воздухе.

– Я хочу сказать, что сейчас все нормально, но в любую минуту это может поменяться на «я схожу с ума», – признаюсь я, и Нэш разражается смехом. В его глазах читается благодарность.

Он отворачивается, и я оставляю его наедине со своими мыслями. Беру Бастьена за руку и переплетаю наши пальцы. Он такой горячий, когда становится таким чутким.

Усмешка Торреза заполняет тишину, и внезапно Сабин, Нокс, Райкер и Бастьен одновременно вскрикивают: «Я первый».

– Придурки, вы не можете красть мой прием! – возмущается Сабин.

– Наш прием, брат, – дразнит Нокс и уклоняется от удара.

– Ничего вам больше не буду рассказывать, – заявляет Сабин, но довольная улыбка, заигравшая на его лице, выдает парня с головой. – Тот, кто первым доберется до вершины холма, будет спать сегодня в палатке Винны! – внезапно кричит он и срывается с места.

Спустя две секунду я остаюсь в облаке пыли, а парни ворчат и смеются одновременно. Возможно, моя вагина более магическая, чем я навоображала. Кто бы мог подумать.

Глава 4

– Бред какой-то, – снова восклицает Нокс, когда я закидываю рюкзак в палатку.

Напоминаю себе сделать глубокий вдох и не наброситься на него с удушающим приемом, пока он не перестанет дуться.

– Сабин не уточнил, кто может победить, а кто нет, так что это честная игра, независимо от того, считаете ли вы это бредом или нет, – парирует Каллан, застегивая молнию на пологе палатки, которую он разделяет с Бэкетом, после того как бросил в нее рюкзак.

Энох ставит свой рюкзак рядом с моим, и я чувствую, как со всех сторон в него летят взгляды.

– Вообще-то это ничья, – в очередной раз говорит Энох, пока Нокс заносит свой рюкзачище. – Мы оба выиграли, значит, оба спим здесь, – добавляет он, застегивая молнию на моей палатке, и одна его бровь вызывающе приподнимается.

– Как бы весело ни было слушать бесконечный спор о дерьме, на которое мне наплевать, я хочу есть, – объявляю я и отправляюсь на поиски рюкзака с провизией.

У меня подкашиваются ноги, и моя усталость играет ключевую роль в неприятных эмоциях. И еще эта драма, которая началась, когда Энох и Нокс достигли того, что считалось вершиной холма, в одно и то же время. Хрупкое согласие между парнями рассыпалось в прах, и все старые раны, которые когда-либо мешали этим двум ковенам, открылись. Проблема в том, что я понимаю обе стороны, но нам нужно выяснить, как работать вместе и преодолеть все разногласия. Жаль, что у меня нет идей, как это сделать.

– Могу тебе чем-то помочь, партнер? – спрашивает Сиа с дерзкой улыбкой на губах и пониманием в глазах, когда я рычу на злаковый батончик, который никак не могу открыть.

Я слегка усмехаюсь.

– Расскажи мне, как работает принуждение. Потому что оно нужно мне, чтобы заставить их работать сообща, пока все это не закончится.

Он усмехается, качает головой и оборачивает через плечо в тот момент, когда между Нэшем и Райкером вспыхивает новая ссора.

– Да, но, к сожалению, у меня это плохо получается, – признается он, берет у меня долбаный батончик и сразу же открывает его.

Но прежде чем я успеваю откусить кусочек, спор за моей спиной разгорается сильнее. Я вздыхаю и моргаю, чувствуя, как у меня начинает дергаться глаз.

– Не думаю, что хоть кто-то из ламий справился бы с ними, – отмечает Сиа, и я съеживаюсь, когда они, выпендриваясь, начинают обзывать друг друга непотребными словами.

Кажется, что высокие деревья, окружающие место нашего ночлега, внезапно подкрадываются ближе, и крики ни хрена не помогают в разрешении спора.

– Хватит! – взрываюсь я, мой разочарованный голос, оттолкнувшись от стволов здешних дубов, возвращается ко мне.

Энох и Нокс спорят и спорят, не обращая внимания на то, насколько я устала от всего этого. Посылаю в них импульс магии Стража, что заставляет их отшатнуться друг от друга. Подействовало, как ведро воды на котов. Только после этого они наконец обращают на меня внимание – и в их взглядах читаются злость и растерянность.

– Пошли за мной, – командую я и ухожу из лагеря, прежде чем кто-то скажет хоть слово.

По хрусту веток у меня за спиной я могу сказать, что за мной пошли не только Энох и Нокс. Отлично. Пора выбить все это дерьмо из их мозгов. Нахожу большое открытое