Тот погонял желваки по скулам, но сделал шаг назад, продавливая спиной занавеску, процедил с угрозой:

— Аранви, я буду ждать тебя у ступеней. Я буду ждать.

Аранви вздохнул, с сожалением оглядел чаши с вином. Дегустация безнадёжно испорчена, но главное не это. Главное, чтобы этот мститель был один, действительно заметил и узнал его случайно, и не решился мстить не Аранви, а Кирту и Рейке. Пожалуй, пришло время сменить город и даже лицо. Но сначала…

Аранви кивнул женщине Властелину:

— Прошу прощения, сестра по Возвышению, за эту проблему. Старые долги.

— В следующий раз, уважаемый, — не повелась та, — выбирайте не общий этаж, а отдельный зал, закрытый от чужого восприятия. И по полуторной цене.

Аранви ответил ей улыбкой и повернулся к девушке-слуге:

— Жаль, что нам помешали. Первое вино очень и очень достойное, — метнул ей кисет с платой и пошёл к выходу.

Крикливый и мрачный и впрямь ждал. Ждал всего в шаге от ступеней Пагоды Пяти Удовольствий. Не только крикливый, но ещё и наглый. Одно это говорило, что он выходец одной из великих фракций и может позволить себе злить местную стражу.

Аранви вот не мог. Поэтому, замерев на предпоследней ступени, повёл взглядом по крышам, где угадывались размытые фигуры стражи, и громко сказал:

— Прошу стражу отметить: я всеми силами пытался разрешить всё мирно.

Мрачный, крикливый и наглый процедил:

— Сделай ещё два шага и умри, Аранви-Убийца.

— Просто, ради интереса, — спросил Аранви, — а какого, по-твоему, я Возвышения, если ты рассчитываешь справиться со мной?

Мрачная решимость наглого и крикливого впервые треснула, он прищурился, вгляделся в Аранви, пытаясь найти ответ на заданный вопрос.

Аранви понимал, на что он рассчитывал: много лет всем известно, что Аранви ранен, постарел, ослаб, перестал принимать вызовы. Пусть сейчас он явно помолодел, но раны всегда оставляют след и лечи-не лечи, снижают Возвышение. Всегда, если только за дело не берётся молодой глава. Аранви мало того что вернул себе своё, так ещё и добавил. После его ран, в его возрасте, когда каждый шаг к Небу даётся с огромным трудом — это ли не чудо, ясно показывающее, что Небо наблюдает за его путём? Чудо для всего Сломанного Клинка, который станет только сильнее после перековки.

Не дождавшись ответа, Аранви улыбнулся и сделал шаг, оказавшись на последней ступени.

Восприятие показывало ему, как за его спиной двери Павильона прикрылись защитной формацией, как начали закручиваться впереди, на земле жгуты горячего воздуха.

Не впервой. Главное сейчас — не рваться в битву, главное сейчас — сбегать из-под ударов как можно лучше и дольше. Сломанный Клинок не может позволить себе наглость в городе фракции шестой звезды.

С улыбкой, представляя, как промораживает насквозь этого наглого и крикливого мстителя, Аранви сделал ещё один шаг, оказываясь вне Пагоды Пяти Удовольствий.

* * *

Пусть этот приём с точкой восприятия и давался ему откровенно плохо, даже этого плохо хватило Марвиту, чтобы ощутить, кто прошёл по двору и поднялся по ступеням на второй половине.

Марвит грохнул молотом по заготовке, добавляя к его удару удар сжатой духовной силы, и замер. Настроение работать смело, словно его и не было. Постояв ещё вдохов десять, Марвит отставил молот, заготовку же так и бросил на наковальне остывать. Шагнул к бочке с ледяной водой, зачерпнул горсть, швырнул в лицо раз, другой, третий, застыл, вцепившись в края бочки и мрачно вглядываясь в своё лицо в поверхности воды.

Чёрные волосы, яркие серые глаза, широкие плечи, а главное — лицо. Сейчас он выглядит не старше погибшего сына. «Толку-то?», — скривился Марвит, — «Можно вернуть молодость зельями, можно с помощью внучки добраться до таких высот Возвышения, о которых он даже не знал в Арройо, но это не даст настоящих сил, чудес не бывает».

— Бесишься? — раздался позади голос Леги.

— Нет, — буркнул Марвит, отстраняясь от бочки и мыслей.

— А то я тебя не знаю. Она сама разберётся. У неё своя жизнь.

— Своя. Но живём мы вместе.

— Кто у кого ещё живёт, — усмехнулась Леги, всё так же стоя в шаге от дверей кузницы и не собираясь входить в её духоту.

— Мы можем и отделиться, — зыркнул из-под бровей Марвит. — Я неплохо зарабатываю.

— Почему ты раз за разом пытаешься сделать одну и ту же ошибку?

— Это другая ошибка.

— Признаёшь, уже неплохо.

Марвит с трудом выдавил из себя:

— Он мне не нравится. Наглый.

— Решать ей.

— Я тоже не чужой ей человек и имею право высказаться. Скажешь, нет?

— Эй, хозяин! — вмешался в разговор третий голос.

В воротах, накрытых сверху крышей, застыл мужчина лет тридцати.

«Зверь», — привычно поправил себя Марвит, — «но Зверь вежливый, не шарит вокруг восприятием», поэтому он вышел из кузни и сказал:

— Здесь. Входи.

Зверь подошёл, склонился в приветствии:

— Уважаемый, уважаемая. Я меч хочу купить.

Леги ответила на приветствие, молча, и так же молча ушла в дом.

Марвит вздохнул, сожалея о прерванном разговоре, но работа есть работа, а мечи, тем более, плохонькие по меркам этого города, сами себя не продадут. Но Марвит не всегда был кузнецом с клеймом и знал ещё с молодости, что на любой товар найдётся покупатель. В этом городе не все ведь Властелины и Повелители Стихии? Не все. И покупатель на пороге его кузницы — лучшее тому доказательство.

— Я Марвит, — представился он. — Кузнец.

— Да, вас и искал, уважаемый. Я Грродарр.

— Что купить хочешь, Грродарр? — с некоторым усилием произнёс его имя Марвит. — Тяжёлый, лёгкий меч? Подороже и получше, попроще и подешевле?

Грродарр криво улыбнулся-оскалился:

— Я ещё не успел добыть себе места в этом мире. Так что мне попроще и подешевле. Но вы ведь и продаёте такое, уважаемый?

— Я продаю разное, — буркнул уязвлённый Марвит. Можно себе долго рассказывать про новую жизнь и потерянные года, про клеймо, которое не получить, но былая гордость одного из лучших мастеров Аррой всё равно лезла. Напомнил. — Что по второму вопросу? Какой именно меч ищешь?

— Ищу тяжёлый меч. Очень тяжёлый. Самый тяжёлый из тех, что у вас есть, уважаемый, — торопливо добавил. — Ну и из тех, что я могу купить.

Марвит задумчиво почесал