— В смысле…

— В самом прямом. — пожимает он плечами: — если тебе нужен брак как таковой, то я тебе помогу. В конце концов мы не только тренер и воспитанница, мы и друзья тоже. Друг в беде не бросит и все такое прочее…

— Но… а как же Лилька⁈

— А что Лилька? Она, насколько я помню, не просила меня на ней жениться. Общаться с ней я не перестану, как и с другими. Поменяется только штамп в паспорте. Если это тебе так важно.

— … ты серьезно?

— Абсолютно. — он достает из ячейки два яйца, одним движением разбивает их о край сковороды и «раскрывает» над сковородой. Профессиональный трюк, когда его научил такому шеф-повар одного ресторанчика в Юго-Восточной Азии… как же он там назывался…

— Я… ну то есть ты мне нравишься, Вить… но я не так хотела. — признается девушка: — ты как-то все… неправильно сделал!

— Уж извини. — разводит он руками: — я довольно неправильный тип. И все у меня в жизни неправильно. Если будешь рядом держаться, то я непременно тебя дурному научу.

— И мама так говорит…

— Мама твоя права. Совершенно права. — улыбается он и достает еще два яйца: — четыре яйца тебе хватит? Они довольно крупные…

— Я же знаю, что ты на самом деле не спрашиваешь…

— Ну и отлично. — еще два яйца ударяются о край сковороды и раскрываются над ней.

— Думаешь меня на «слабо» взять? А что? Пошли завтра в загс, у меня и паспорт с собой! — встряхивает головой Айгуля: — приведу тебя домой, скажу, что вот муженек у меня есть!

— Хорошо. — кивает он: — завтра так завтра. Тебе покруче сварить или чтобы пожиже была?

— Грр… не беси меня, Полищук! Все равно по-своему сделаешь!

— И… наконец ты стала обучаться! Молодец, Салчакова. Кстати, завтра сразу после загса мы с тобой поедем на водопады вместе с моими друзьями. Уже как молодожены…

— И все-таки есть у меня ощущение что ты меня дурному учишь…

— Как и обещал. О, яичница готова!

Глава 4

С утра Виктор встал в отличном настроении, хотя и проснулся на полу. Его кровать была бессовестно оккупирована длинноногим созданием в белой футболке и белых же трусиках, создание спало, раскидав ноги и прочие части тела по всей кровати и только приглядевшись и раздвинув густые черные волосы можно было опознать в создании четырнадцатый номер женской волейбольной команды «Металлург», Салчакову Айгулю. Почесав затылок и решив не будить лиха пока спит тихо, он на цыпочках вышел в коридор, прихватив с собой мыльно-рыльные принадлежности. В умывальной комнате столкнулся с неразговорчивым Нурдином, который на работу опаздывал, а потому пробормотал что-то неразборчивое и поспешно убежал в закат, на ходу вытирая физиономию полотенцем, потому что конец месяца, план горит, а еще сегодня аванс должны выдать, так что времени на светскую беседу нет.

Виктора такой расклад вполне устраивал, и он спокойно набрал полные пригоршни холодной воды и опустил туда лицо, сразу же просыпаясь и чувствуя прилив энергии. Хорошо все-таки быть молодым! Такой простой трюк, а сразу же проснулся и бодрячком, аж кожу на лице стянуло…

— Витька! Вот ты где! — раздается голос сзади, но он не торопится оборачиваться, не торопясь моет лицо холодной водой и только потом — смотрит в зеркало. В грязном зеркале отражается не только его физиономия, но и стоящая позади Марина, скрестившая руки на груди. С утра она уже в легком, летнем сарафанчике, развеселого, канареечного цвета.

— И вам доброго утра, Марина свет Ивановна, — кивает он в ответ, все так же не оборачиваясь. Поводит ладонью по подбородку, критически оценивая рост щетины на лице, достает помазок и взбивает мыльную пену.

— В общем я чего сказать хотела. — говорит Марина: — Светка с Батором вчера поругались, вообще в сопли. Она его послала, он ее послал…

— Далеко? — уточняет Виктор, приостанавливая движения помазком. Если Светлана и Батор разругались, то, наверное, можно никуда не ехать. Они на сегодня же запланировали выезд в лес, так сказать, мирить этих двоих через тяготы и лишения совместного похода, а если они разругались…

— Очень. — отвечает Марина: — прямо совсем далеко. Туда и обратно, да еще сверху парочка кругов. В общем не поедет Батор с нами сегодня.

— Так, а зачем тогда вообще ехать? — интересуется Виктор, начав наносить мыльную пену на лицо: — у нас же цель была их сонастроить, разве нет? Ну а в связи с обоюдным посылом заинтересованных лиц смысл в походе исчезает. Насколько я понимаю.

— Ничего ты Витька не понимаешь!

— Конечно. — кивает он: — конечно не понимаю. Так и думал что ничего не понимаю…

— Светку лучше куда-то вывезти, чтобы она не расстраивалась все выходные, это раз. — уверенно загибает пальцы Марина: — а во-вторых дядька мой вчера нам свою «Ниву» на субботу и воскресенье отдал! А это сам понимаешь, не каждый раз случается. Раз уж у нас «Нива» есть, то обязательно нужно на водопады съездить! Подумаешь, поругались! Поругались — помирятся, а на своей машине к водопадам хоть разок за лето нужно скататься!

— «Ниву» отдал? Серьезный аппарат. — кивает Виктор: — так и скатайтесь на ней вдвоем, а то мы же двумя парочками вроде как собирались, чтобы Светке с Батором неудобно не было, чтобы не было треугольника. А если я с вами поеду… — он примеряется бритвой к подбородку, оттягивает кожу пальцами в сторону и начинает бриться, останавливается и стряхивает пену с лезвия: — если я с вами поеду, то как раз треугольник получится.

— Ни у меня ни у Светки прав нету! Мы думали Батор поведет, а оно вон как вышло! И вообще, Витька, не буди во мне зверя! Договорились же что едем, значит едем! Или ты с базара решил спрыгнуть⁈ — сердится Марина. Виктор кидает взгляд на ее отражение в зеркале. Глаза нахмуренные, молнии мечут, руки на груди сложены, дышит часто и тяжело… еще удар хватит…

— Да понял я. — говорит он, вытирая лезвие бритвы о край полотенца, свисающего с его шеи: — понял, поедем. Вот только…

— Что у тебя опять?