После обеда как обычно отправился на заседание Ставки. И главной темой сегодня стали события в Казахстане, а конкретно — что именно произошло там.

— Взорвалась? — вскинул бровь товарищ Сталин после короткого доклада Берии.

— Да, — кивнул Лаврентий Павлович.

— Диверсия?

— Нет, недостаточная надежность ракеты. Товарищ Королев с самого начала нас предупреждал, что любое изделие может взорваться в самый неподходящий момент. Нам повезло, что боевые пуски прошли штатно. Напомню, что пять первых запусков закончились аварией. Лишь после удачного старта шестой ракеты было принято решение о боевом применении изделия. Но и в последующие запуски было выявлено множество ошибок в управлении. Надежность тоже «хромала». Вот товарищ Королев, пока мы не совершаем новых боевых запусков, и затребовал провести еще пуски — для полной отработки. Много научных данных о ракете при седьмом и восьмом старте не было получено — сами понимаете, по каким причинам.

— Не поставишь вместо боевой части научное оборудование, — прошептал я, но Берия меня услышал.

— Именно так. Однако девятый пуск окончился взрывом. И вот после него товарищу Королеву резко и поплохело. Первую помощь ему оказали быстро, но более подробную информацию о его здоровье и причинах инсульта получим лишь, когда он будет в Москве.

— Держите меня в курсе здоровья товарища Королева, — веско сказал Иосиф Виссарионович.

Берия лишь кивнул, после чего мы перешли непосредственно к обстановке на фронтах и на дипломатическом поле. Тут пока особых изменений не было. Британскому послу передали, что условия, предложенные его правительством, для нас не приемлемы. Также связались с послом Финляндии и передали ему наши предложения: остановка конфликта по текущей линии боестолкновения. Все территории, занятые советскими войсками, переходят под нашу юрисдикцию. СССР готов «забыть» блокаду Ленинграда, если Финляндия признает эти земли нашими и не будет настаивать на британском варианте договора. В противном случае — боевые действия не только продолжатся, но и новые условия для мира станут жестче. Финны пока молчат.

Этим вечером я не отправился домой, а приказал водителю ехать на аэродром, адрес которого дал мне Лаврентий Павлович. Хотел лично встретить Королева с Борей.

Самолет приземлился уже в первом часу ночи. Кроме меня его прилета ожидала медицинская бригада, готовясь сразу забрать пациента и отправиться в больницу. Вскоре подали трап, и медики кинулись принимать из рук летчика и Бориса Сергея Павловича. Он был в сознании и даже вяло отмахивался от посторонней помощи, но при этом был бледен и держался не уверенно.

Я успел лишь поприветствовать Королева, как его взяли в оборот врачи и на каталке увезли в сторону своей машины. Боря с тревогой провожал их взглядом и лишь когда Сергей Палыч оказался в машине скорой помощи и скрылся с наших глаз, едва заметно выдохнул и перевел внимание на меня.

— Спасибо, Серег, — с чувством сказал он.

— Товарищу Берии спасибо — это он организовал доставку и медбригаду, — отмахнулся я от благодарности. — Лучше расскажи — как так получилось-то?

— Перенервничал Сергей Палыч, — вздохнул друг.

Мы неспешным шагом направились от трапа на выход с аэродрома.

— Только нервы? — удивился я. — Много кто нервничает, но чтобы инсульт…

— Не у всех такая ответственность, как у Сергей Палыча. Ты бы видел, как он переживал, когда первый боевой запуск проводили. Сигарету за сигаретой выкуривал, не останавливаясь. На восьмом — то же самое. Ты же знаешь, что Сергей Палыч не особо верующий, но в те моменты он тихонечко под нос молился. Всю важность полетов до нас довели, и если бы хоть один из них сорвался… — Борис покачал головой удрученно. — Когда выдалась пауза, он тут же стал Иванова дергать — чтобы провести новый запуск, но уже для отработки ракеты. Тот сначала отнекивался, кивал на Москву, что в любой момент может приказ прийти о новом запуске. Лишь когда две ракеты у нас в наличии оказались, товарищ полковник дал добро на пуск. Ты бы видел его лицо, когда ракета взорвалась, пролетев всего два километра! А ведь Сергей Палыч предупреждал!

— И у него видно очень хорошее воображение, — вздохнул я. — Наверное представил, что бы было, если запуск оказался не в целях отработки надежности ракеты, а боевым.

— Вот-вот, — закивал Борис.

— Ладно, будем надеяться на лучшее. Давай, я тебя до дома подкину, а то где ты сейчас транспорт найдешь.

Отказываться друг не стал, и в итоге домой я вернулся лишь во втором часу ночи.

— Стресс, плохое питание, слишком много курева и сильнейшая мозговая нагрузка — все это и привело к текущему результату, — говорил мне лечащий Сергей Палыча врач. — Ему сейчас требуется полный покой. Минимум месяц, а лучше два — никакой работы. Полный отказ от курения и хорошее регулярное питание. А еще сон — сильнейшее переутомление от недосыпа тоже внесло свою лепту.

Я слушал мужчину и понимал — загнал себя Сергей Палыч. И как бы ни нуждались мы сейчас в нем, я сам буду настаивать, чтобы он весь месяц здесь пролежал. Иначе потеряем его, а другого такого же инженера, который четко представляет, что необходимо для создания космической ракеты, у нас нет.

— Спасибо, — пожал я руку врачу, — уж я постараюсь, чтобы он выполнил все ваши рекомендации.

После чего уже отправился в палату. Королев полулежал на кровати, прислонившись к спинке, и читал газету. Но при моем появлении тут же ее отложил и попытался встать.

— Лежите-лежите! — подскочил я к нему. — Вам отдыхать врачи велели.

Выглядел он гораздо бодрее, но все равно вид еще имел нездоровый.

— Мы же договаривались на «ты»? — усмехнулся он. — И как я могу лежать здесь в такое время?

— При необходимости, новые старты и без тебя, Палыч, проведут, — сказал я твердо. — А если сейчас не выздоровеешь, то космическую ракету уже не построишь. Подумай об этом.

Тот скривился недовольно, но больше спорить не стал.

— Я так понимаю, пока я от работы отстранен?

— Не отстранен, а на реабилитации, — поправил я его. — Лучше вон, персики поешь, — кивнул я на тарелочку с фруктами, которая стояла на прикроватной тумбе.

— Я тут со скуки помру. Хоть материалы по ракеты дай мне — буду с ними работать.

— Только когда доктор разрешит,