Что бы они там не решили, у нас с Васей вариантов почти не имелось. Можно было забрать Йенса и Гордиевского и попытаться уйти отсюда. В лес и дальше, к машине. Но этот вариант был плохой. Наш манёвр они сразу заметят — и расстреляют нас из окон второго этажа. Там, в сиянии лунного света, мы будем для них как мишени в тире.

Но сидеть и выжидать нам тоже нельзя. У противника наверняка есть с собой рации, они уже вызвали подмогу. Это они могут засесть там, ждать и не дёргаться. А нам на помощь прийти некому.

По всему выходило, что нужно штурмовать второй этаж.

Англичане крутые спецы, умелые профессиональные убийцы. Слегка потрёпанные, контуженные взрывом — но, к сожалению, недостаточно. Я и сам ощущал себя далеко не на сто процентов своих кондиций. Но это было неважно.

Итак, нас двое против их троих. Шансы есть. Шансов куда больше, чем было десять минут назад.

— Я пойду, а ты прикрывай, — произнёс я, придвинув голову к Васиному уху.

Вася попытался возразить, но потом согласился, что так будет правильно со всех точек зрения. Мы осторожно высунулись из-за стола, осматривая тёмное пространство уходящих на второй этаж ступеней.

— Вот, держи.

Друг что-то мне протягивал. Я посмотрел. В локоть мне тыкалась зажатая в его ладони граната Ф-1, «лимонка». Интересно, где он раздобыл этот полезный боеприпас? Да, Вася всегда был запаслив, как тот хомяк.

— Спасибо, — я сунул подарок в карман. — Ну, пойдём.

Я поднялся первым. Аккуратно ступая по засыпанному кирпичными обломками полу, мы медленно продвигались к лестничному подъёму. С той стороны царили мрак и зловещая тишина.

До ступеней мы дойти не успели. Тьма за дальней колонной шевельнулась и разразилась выстрелами. Пули просвистели в сантиметрах от моего уха, врезались в стену, зазвенели разбитым стеклом. Я пригнулся и отпрыгнул вбок, уходя с линии огня. Выстрелил в ответ. Позади меня открыл огонь Василий.

Выскочивший из-за колонны человек избежал попадания, упав и перекатившись по полу. Дальше он метнулся к коридорному проёму и скрылся там в темноте.

— Давай, разбирайся с ним, — бросил я Васе. Как этот стрелок тут очутился, не стал подниматься с остальными или наоборот, успел бесшумно спуститься обратно — по перилам, там, где было темнее всего, — не имело значения. Но оставлять угрозу у себя за спиной было никак нельзя.

Василий кивнул и занял позицию, засев между колонной и основанием лестницы. Я прикрывал его от огня сверху. Он, в свою очередь, не позволял недавнему стрелку высунуться из коридора и безнаказанно укокошить меня в спину.

Наверху, на втором этаже, нашу перестрелку, конечно, слышали. И приготовились к тому, что будет дальше. Но выбора у меня нет, нужно идти туда.

Стараясь не скрипеть прогнившими ступенями, я начал подъем. Держался поближе к перилам, чтобы не маячить на виду отчётливым силуэтом. Но маскировка, конечно, была так себе. Вся надежда была на скорость: вдруг они не успели занять позиции у лестницы.

На втором этаже царила давящая тишина. Сумрак там сгущался до почти осязаемой плотности. Я ощущал его как нечто враждебное и едва ли не живое.

Занять позиции враги таки успели. Не преодолел я и трети лестничной высоты, как сверху из темноты грянули выстрелы. Стреляли одновременно с обеих сторон от лестницы. Пули пронеслись у моей головы, глухо стукнули о перила и стены. Одна обожгла руку чуть выше локтя. Я нырнул влево и буквально скатился по ступеням. Укрылся внизу, с противоположной от Васи стороны. Потрогал рану — ерунда. Повезло.

Вы уже здесь, ребята? Хорошо же.

Мне пришла в голову одна идея. Пошарив по полу, я поднял кусок битого кирпича. Высунулся на полсекунды, швырнул свою находку в темноту. Потом проделал то же самое снова. На третий раз оттуда послышался короткий болезненный возглас, я в кого-то попал. Но задумка моя была не в этом. Когда вместо очередного кирпичного обломка по полу у них, отразившись от стены, заскакала граната, поняли они это слишком поздно.

Громыхнуло вверху знатно. Бедные мои уши отозвались резкой болью, но это были мелочи.

Одним рывком я преодолел лестничный пролет и оказался на втором этаже. Света здесь было куда меньше, чем внизу, но что-то разглядеть удалось. Один из противников валялся лицом вниз. Второй, хромая, отступал по коридору. Он пальнул из пистолета, я метнулся к стене и выстрелил в ответ. Не попал: англичанин успел уйти в дверной проём одного из номеров.

Подобрав оружие, что обнаружилось рядом с неподвижным телом, я рванул вперёд. У номера, где скрылся враг, притормозил. Попытался заглянуть, оттуда бахнул выстрел. Тогда я размахнулся и швырнул в комнату прихваченный пистолет:

— Ложись!

И тут же заскочил туда сам.

Такого поворота мой английский противник не ожидал. Спасаясь от предполагаемой гранаты, он пытался укрыться за шкафом. Не знаю, спасло бы его это, будь у меня на самом деле ещё гранаты. Но от двух пуль в грудь это его не спасло.

Я сразу поспешил вниз. Там Вася всё так же держал под прицелом проём коридора. Последний из наших противников дрогнул: понял, что дело плохо и нужно спасать свою шкуру. Он стрельнул два раза и тогда побежал. Вася рванул за ним. Хрустя ботинками по битому кирпичу, я ринулся туда же.

Англичанин заскочил в дверной проём первой попавшейся комнаты. Послышались выстрелы, грохот, звон стекла. Наш враг не стал ждать, пока его блокируют в помещении и, возможно, закидают там гранатами. Он проломился через окно на улицу. Вася успел выстрелить ему вслед, но попал или нет, было непонятно.

Я подбежал туда. Мы с опаской выглянули в раскуроченный оконный проём — и увидели его. Последний наш противник лежал здесь, под стеной. Он не убежал, с простреленной головой сильно не побегаешь.

Всё закончилось. Теперь нужно было