— Василий, я уже всё сказал тебе, — перебил его второй голос. — Некогда ждать. Ты же сам знаешь, что от меня требуют результатов. Программа не терпит пауз. К тому же сейчас усилили давление. Не мне тебе об этом рассказывать.

— Да плевать на них! — с горячностью воскликнул первый голос, и Наталья инстинктивно переступила с ноги на ногу, подавшись ближе к двери.

Теперь она не сомневалась, что первым говорил отец Сергея, а второй мужчина — тот самый друг семьи, о котором с беспокойством рассказывал ей Сергей.

Её охватило странное волнение, смешанное с тревогой. Они с Сергеем всё планировали на январь! Все её действия, все её тихие приготовления, подбор врачей — всё это рушилось из-за этой внезапной спешки.

— Серёга, пусть давят, — тем временем продолжил Василий Громов, уже более сдержанно. — Ты важная фигура в нашем деле. Ну выразят они своё недовольство. В первый раз, что ли? Они всегда чем-то недовольны. Работа у них такая. Тебя заменить некому, а если что-то пойдёт не так во время операции, то…

Он не закончил, но тягостная пауза сказала сама за себя. Наталья догадалась, что дело не только в обычном беспокойстве за здоровье друга. Ставки гораздо выше.

Послышался тяжёлый, усталый вздох.

— Вася, ты же знаешь, что я не могу с такой же лёгкостью отмахиваться от указаний сверху, как ты. В моём прошлом… — голос собеседника Василия Громова на мгновение прервался. Когда он заговорил снова, тон его изменился, стал более деловым, отстранённым. — И оперировать меня будут лучшие из лучших. Профессор Борис Васильевич Петровский, а ассистировать ему будет заведующий хирургическим отделением Дмитрий Фёдорович Благовидов. Между прочим, доцент, кандидат медицинских наук. Да и операция пустяковая. Я им доверяю, всё будет хорошо.

— Серёга, — с безнадёжной тоской в голосе протянул Василий Громов. — Я ни в коем случае не умаляю знаний и умений Петровского и Благовидова, но… когда люди становятся «самыми главными», они порой перестают быть просто врачами и превращаются в чиновников. Может, имеет смысл выбрать практикующего врача менее именитого, но того, кто каждый день по восемь часов стоит у операционного стола?

— Нет, — отрезал Королёв. Голос его прозвучал твёрдо и бескомпромиссно. — Я всё решил. Ты мой друг, Василий, так будь добр — уважай мой выбор.

— Да твою ж… — рыкнул Василий Громов, и Наталья услышала глухой удар кулаком о деревянную раму двери. Она вздрогнула и инстинктивно отпрянула в сторону. Дверь подалась и распахнулась.

Больше задерживаться в палате было нельзя. Притворившись испуганной и возмущённой, Наталья сделала шаг вперёд.

— Прошу прощения, — смущённо пробормотал Василий Громов, опуская руку. Он выглядел растерянным и раздражённым одновременно.

— Будьте, пожалуйста, аккуратнее, — нахмурившись для солидности, сказала Наталья, делая ударение на последнем слове. — Вы всё-таки в больнице находитесь. Больным нужен покой и…

— Мы поняли, милочка, — вежливо, но холодно перебил её второй мужчина. Он посторонился, жестом приглашая её пройти. — Шуметь больше не будем. Приносим свои извинения.

Наталья кивнула и, не задерживаясь, прошмыгнула мимо них, ускоряя шаг по направлению к ординаторской. Краем уха она успела услышать обрывок фразы, который заставил её нахмуриться по-настоящему.

— … а Нелюбов?

Ответ прозвучал ещё тише, но она разобрала его:

— Все беседы с Гришей будут только после операции. Не раньше.

Наталья почти бежала по коридору, её мозг лихорадочно работал. Что вообще здесь происходит? Кто этот человек, разговора с которым ждут такие люди, как Нелюбов? Если это, конечно, тот самый Нелюбов, о ком она подумала.

Наталья всем нутром ощущала, что случайно оказалась в эпицентре чего-то очень серьёзного, чего-то гораздо большего, чем всё, что случалось в её жизни до этого момента.

Она раздражённо цокнула языком. Не о том сейчас думает. Ситуация складывается критическая. План, который они с Сергеем так тщательно выстраивали, рушился на глазах. Операцию перенесли, причём на более ранний срок, что всегда увеличивало риски, особенно при таком отношении к подготовке.

Она начала продумывать свои дальнейшие действия. Первое — нужно немедленно связаться с Сергеем. Они договаривались в письмах, что в экстренном случае она свяжется с лейтенантом Орловым в училище, а тот уже найдёт способ вызвать Громова к телефону. Второе — необходимо срочно найти тех врачей, которых она загодя присмотрела. Молодого, но талантливого хирурга Анатолия Баранова и опытного анестезиолога Светлану Орлову. Но Новый год на носу… Где их теперь искать?

В ординаторской было, как всегда, многолюдно и шумно. Медсёстры и санитарки готовились к ночному дежурству, делились планами на праздники. Наталья, едва переступив порог, пробежалась взглядом по лицам, но нужных людей, у которых она могла бы взять ключ от телефонной кабинки, здесь не было. Сделав вид, будто что-то вспомнила, она шагнула назад.

— Ой, я, кажется, в приёмной сумочку забыла! — бросила она на ходу и, не задерживаясь, ретировалась обратно в коридор. Ей нужен был телефон. Сейчас же.

Она почти бегом поспешила к ближайшему сестринскому посту. За столом дежурной медсестры сидела её знакомая, Милочка — полная, добродушная девушка лет двадцати пяти. Увидев запыхавшуюся Наталью, она подняла брови.

— Наташ, ты чего мчишь как угорелая?

Наталья, подойдя к столу, сложила руки в умоляющем жесте и состроила самое просительное выражение лица, какое только смогла.

— Милочка, родная, будь добра, дай ключ. Очень-очень нужно позвонить.

Мила, как всегда, пробурчала что-то недовольное себе под нос, но ключ всё же протянула. Вообще, она редко отказывала Наталье в просьбах, но всегда ворчала «для порядку», как она говорила.

— Спасибо тебе огромное! — выпалила Наталья, разворачиваясь.

Сжимая в руках ключ, она поспешила к лифтам, где и стояли телефонные кабинки. По пути она вытащила листок с номером телефона, который всегда носила с собой в кармане и принялась раз за разом повторять его. Это нехитрое действие частенько помогало ей навести порядок и сосредоточиться на главном.

Добравшись до места, она открыла дверцу, шмыгнула внутрь и принялась набирать номер, который успела выучить наизусть. Гудок, второй, третий и, наконец, она услышала голос Орлова.

— Здравствуйте, Пётр Игоревич, — поздоровалась она срывающимся от спешки голосом. — Это Наташа. Наталья Грачёва, я в училище медсестрой работала. Да, Михайловна, — согласно кивнула она, словно собеседник мог её видеть. — Сергей говорил, что вы