Но тот лишь ухмыльнулся, вырвавшись из магической ловушки. Он больше не играл в иллюзии. Сделав шаг вперёд, он нанёс резкий удар в грудь Раймонду. Когти прошли сквозь одежду, разрезая кожу, мышцы, ломая кости, но вместо страха на лице его врага появилась лишь злобная ухмылка.

– Думаешь, этого достаточно? – прохрипел Раймонд, когда его кровь начала меняться. Она стекала по руке Миркана, обжигая его, как жидкий металл, живая субстанция, которая впивалась в его плоть, стремясь пробраться внутрь.

Демон взревел, отдёрнув руку, но уже было поздно – кровь впитывалась в его тело, стремясь парализовать его изнутри. Он ощутил, как его силы начали рассеиваться, как его собственная магия утекала в этот проклятый зал, насыщенный энергией Лифтаскара.

Раймонд, истекая кровью, но всё ещё стоя, поднял кинжал, намереваясь вонзить его прямо в сердце Миркана. Но в этот момент его глаза расширились.

Сила, которую он влил в своего противника, внезапно начала рассеиваться. Вместо того чтобы ослабить его, она растворялась в тьме, становясь её частью. Миркан ухмыльнулся, и его голос, низкий и пропитанный чуждой энергией, прозвучал почти насмешливо:

– Ты забыл, что я не из вашего мира. Ваша магия мне больше не принадлежит.

Он сделал резкий шаг вперёд, и в этот раз его когти не просто вонзились в тело Раймонда – они пропитались демонической энергией, начав разрывать его изнутри. Тот попытался сопротивляться: его руки ещё цеплялись за кинжал, но затем сила покинула его.

Горло выдало рваный, глухой крик, который не был похож на обычный вопль умирающего. Это был звук, в котором слышалось осознание проигрыша, отчаяние, но не страх. Раймонд всегда знал, что может умереть, но он не ожидал, что конец будет таким.

Его тело начало разрушаться, а изнутри вырывался свет – не белый, не свет Лифтаскара, а нечто иное, чуждое. Миркан отступил, наблюдая, как его враг теряет последнюю форму, превращаясь сначала в тени, затем в прах.

Последние его слова сорвались с уст уже ослабевшим голосом:

– Вы не сможете закрыть врата…

Миркан молча смотрел, как его тело окончательно исчезает, оставляя лишь мерцающий след магической энергии, которая ещё не решила, должна ли покинуть этот мир. Он слышал эти слова, но не реагировал. Он не боялся их. В отличие от Раймонда, он знал, что у него есть сила изменить ход событий.

Зал снова погрузился в тишину, но теперь эта тишина была иной. В воздухе ещё витал запах пепла и магии. Миркан провёл пальцем по оставшимся следам энергии, чувствуя, как она медленно рассеивается.

Но у него не было времени праздновать победу. Он знал, что это только начало.

Воздух в зале содрогнулся, словно мир вокруг треснул, давая дорогу чему—то чуждому, неподвластному земным законам. Пространство исказилось, стены дрогнули, тени, прилипшие к углам, вытянулись, приобретая странные, живые формы. Каменный пол под ногами завибрировал, будто в глубине зала пробуждалось нечто древнее, спящее до этого момента. Миркан, стоявший в центре, ощутил приближение силы, настолько мощной, что даже его тёмная сущность на мгновение замерла, прислушиваясь.

Разрыв воздуха произошёл не резко, но с чувством неумолимого давления – словно что—то, слишком великое для этого пространства, прорывалось в него, растягивая саму ткань реальности. Поначалу это было всего лишь едва заметное мерцание, искривление пространства, будто воздух утратил прозрачность и превратился в густую, живую материю.

Затем вспышка света – не ослепляющая, но густая, насыщенная, будто пропитанная чем—то тёмным. С гулким звуком, напоминающим одновременно взрыв и грохот сотен раскатов грома, в центре зала разверзлась дыра, ведущая в иное измерение. Из неё, медленно, словно взвешивая своё появление, шагнуло существо – Зеркон.

Фигура, способная одним своим присутствием подавить волю любого смертного, вышла из портала с такой тяжестью, что каменный пол под ногами треснул. Высокий, массивный, он был облачён в доспехи, не похожие ни на человеческие, ни на какие—либо из известных доспехов других миров. Они не просто защищали его тело – они пульсировали собственной энергией, дышали, словно живые, медленно подстраиваясь под его движения. Сетчатая структура металла, облитая мрачным отблеском, отливала густыми лиловыми оттенками, поглощая свет, но не отражая его. Рельефные пластинки напоминали нечто органическое, будто доспехи не были выкованы, а выросли вместе с тем, кто их носил.

Его глаза светились зловещим синевато—белым огнём, и в этом свете не было ничего человеческого. Они не просто излучали энергию – они прожигали реальность, в них таился другой мир, готовый поглотить всё вокруг. Вокруг его массивной фигуры воздух дрожал, искрился, потрескивал, насыщаясь напряжением, будто само пространство отказывалось держать в себе его силу.

Зеркон медленно двинулся вперёд, но его шаги не издавали звука, будто он двигался вне времени и пространства. Демон Лифтаскара, несмотря на свою уверенность, ощутил, как нечто внутри него на мгновение напряглось. Он знал, что его главная цель придёт. Он чувствовал его приближение задолго до этого момента. Но одно дело ожидать, другое – столкнуться лицом к лицу.

– Ты думаешь, что можешь изменить порядок вещей, Миркан? – голос Зеркона не просто звучал, он проникал внутрь, резонировал, наполняя пространство вибрацией, в которой смешивались насмешка и безграничное презрение. Он не спешил нападать. Он наблюдал.

Миркан не дрогнул: ему не пристало показывать сомнения. Он выдержал взгляд этих пылающих глаз, хотя даже воздух вокруг них, казалось, становился тяжелее.

– Я не думаю, – ответил он, голос его был сух и ровен. – Я знаю.

Зеркон склонил голову чуть в сторону, словно оценивая его слова. Затем его взгляд упал на останки Раймонда. Человек, которого сектанты боготворили, больше не существовал. Лишь мелкие частицы его сущности ещё витали в воздухе, медленно исчезая, растворяясь, превращаясь в пустоту.

– Жалкое зрелище, – тихо произнёс Зеркон, и в его голосе слышалось не сожаление, а безразличие. – Он ведь верил в вас. Верил в твои слова. Ты дал ему обещание, Миркан. И смотри, что осталось от его веры.

Он поднял руку, слегка пошевелив пальцами, и частицы пепла, оставшиеся после Раймонда, закружились в воздухе, образуя воронку. Затем в одно мгновение исчезли, будто их никогда не существовало.

Миркан прищурился. Он не позволял себе эмоций, но что—то в этом жесте вызвало в нём раздражение.

– Ты думаешь, что можешь прийти сюда и диктовать условия? – в его голосе звучала