они потеряли нас из виду, когда мы помогали молодой мамаше заносить коляску в подъезд. Это был совершенно случайный, никем не учтённый и непредсказуемый фактор. Во дворе никого не было. Видеть они нас не могли. И поэтому не видели, как мы зашли в подъезд. Сколько мы там были, в этом подъезде? Недолго. Но достаточно для того, чтобы нас потеряли наружные наблюдатели, которые за нами паслись от дома. Мы ехали на такси, а это значит… Значит, они тоже пасли нас на машине. Мы вошли во двор и не вышли из него. Они туда сунулись и не обнаружили нас там. Решили, что мы вернулись обратно. Рванули назад. А мы вышли и пошли вперёд. Наше посещение пруда он не упомянул. Значит, и наружка нас потеряла. Ведь подъезд был проходной. И мы вышли в другой двор. А потом? Что было потом? А потом мы вернулись к метро. И там они снова сели нам на хвост и уже не слезали, так как кто-то ходил за нами пешком. Спасибо, Игорь! В следующий раз я буду внимательнее и посмотрю, кто за нами ходит».

* * *

Ладно. Пора продолжать разговор.

– А что? Я, по-вашему, шибко вумный?

– Как вутка, – поддержал мою шутку Васин. – И мне даже нравится, что можно с тобой разговаривать на одном языке.

– То есть вы мне прямо сейчас расскажете, на какую организацию нам с братом предстоит работать в ближайшие лет тридцать-сорок? Я ведь правильно понял, что вход бесплатный, а выхода нет? Мы не против вместе с братом посвятить свою жизнь служению отечеству, но очень хотелось бы знать, в каком качестве.

– А ты интересный собеседник.

– Вы тоже. Вот уже в который раз вы на ходу меняете тему разговора, уходя от прямого вопроса.

– Если хочешь, чтобы тебе говорили правду, не задавай вопросов напрямую. Впрочем, я ничего не потеряю, если отвечу на твой вопрос. Только что тебе это даст?

– И всё же?

– Особый отдел при Комитете партийного и государственного контроля ЦК КПСС.

– Никогда про такой отдел не слышал.

– Правильно! И не скоро услышишь. Нас, в общем-то, и нет…

– Но вы есть.

– Да.

– А ещё у вас есть особые полномочия. Да такие, что все остальные спецслужбы вам честь отдают. Это что-то типа Смерша во время войны?

– Что-то типа.

– И кому вы подчиняетесь? Непосредственно товарищу Шелепину?

– И ему тоже. Хватит вопросов! Я и так сказал тебе больше, чем планировал. Успокаивает то, что ты не болтлив. А теперь у меня есть вопрос к тебе. Зачем тебе эта девочка?

– Это просто. Во-первых, она нарисовалась сама собой. И это не происки других разведок, иначе бы вы не приехали сегодня с Аней и её мамой к нам в гости. Ведь вам удалось проверить их и просветить насквозь их биографию?

– Да. И твоя избранница тоже по всем параметрам подойдёт в будущем для нашей службы.

– И её мама тоже?

– Хм…

– Вы женаты, Игорь Анатольевич?

– Какое это имеет значение?

– Если ещё нет по каким-то причинам, то Лена – неплохая кандидатура. Вы ей понравились.

– Чего?

– Она на вас смотрела так…

– Как Аня смотрит на тебя?

– Нет. По-другому. Она смотрит с сожалением, что такой мужчина, как вы, никогда не обратит внимание на такую, как она.

– Не заметил.

– На спине же нет глаз. А со стороны иной раз виднее.

– Особенно тому, кто умеет смотреть и видеть.

– Игорь Анатольевич! Последняя просьба.

– А это не перебор?

– Это крайняя необходимость.

– Ладно. Говори! Но обещать ничего не буду.

– Нам с братом перед поездкой на юг кое-чего не хватает. Я умею шить, но не могу сшить себе простые удобные плавки. А то, что продают в магазинах, мне не нравится по многим параметрам. Ну, ещё что-нибудь из обуви, типа кроссовок, не помешало бы. Да и Аню я бы тоже приодел. У её мамы возможности уж больно небольшие.

– И чего ты хочешь от меня?

– Если есть такая возможность, то посещение магазина «Берёзка», а если чеков нет, то поход в какую-нибудь закрытую секцию ГУМа.

– И опять ты меня сразил наповал. Откуда такие познания?

– Всё просто. Недалеко от интерната на набережной есть «Берёзка». Мальчишки всё видят и всё слышат. Ещё Шерлок Холмс использовал беспризорников для слежки и сбора информации. А ещё Остап Бендер в «Двенадцати стульях».

– Я тебя понял. Обещать ничего не буду, но постараюсь придумать что-нибудь. У вас впереди ещё неделя. Вы уезжаете двадцать четвёртого июня, в понедельник. К этому времени постарайтесь подготовиться к поездке. Вернётесь в августе. Учебники с собой можно не таскать, так как там тоже есть в библиотеке, для всех классов.

– А что за люди там будут, чьи дети?

– Разные люди. Потом увидишь.

– Игорь Анатольевич!

– Ну что ещё?

– Адрес Ани? Телефон у меня уже есть. Могу и сам спросить, но лучше, если вы мне заранее скажете.

– Чем лучше?

– Могу примерно прикинуть время, сколько мне туда добираться.

– Записывай.

Я с готовностью схватил ручку и листок бумаги.

– Улица Чкалова, дом пятьдесят два дробь шестнадцать, строение один, квартира…

– А где это? – спрашиваю, сделав лицо попроще.

– Захочешь – найдёшь.

– Хотя бы район назовите.

– Садовое кольцо. Внутренняя сторона. Между Таганкой и Курским вокзалом. Ближайшее метро – «Таганская» кольцевая.

– Спасибо!

* * *

Я и так примерно знал, где находится улица Земляной Вал, которая до девяностых годов носила имя знаменитого советского лётчика Валерия Чкалова. Но зачем Васину знать, что я неплохо ориентируюсь в Москве. И так мы с братом засветились по полной программе и много чего напортачили, когда ходили не оглядываясь. Ну что же. Теперь будем умнее.

Игорь ушёл почти сразу. А я лёг спать. День был насыщенный и суматошный. Настроение у меня было хорошее. Надо будет завтра встать пораньше, чтобы успеть позвонить Елене Николаевне до того, как она уйдёт на работу.

1974 год, 17 июня. Москва. Новогиреево

Понедельник – день тяжёлый.

Кто впервые так сказал?

Версий на эту тему много разных есть. Самый замысловатый вариант этой фразы некоторые относят к Библии. Там, где описано сотворение мира. Там каждый день после завершения своих дел Бог говорил, что это хорошо. И только в один из дней он не сказал этой фразы. Говорят, что это был как раз понедельник.

Ещё я слышал легенду о Крещении Руси. Владимир сразу понял, что многие из тех язычников, кого он окрестил, сделали это, лишь бы их не наказали. А на воскресные службы забили болт и вместо воскресной