Из кустов выпрыгнули Катерина и Виктор. Кирилл поднялся с цесаревича. Катя тут же бросилась к Славе, перевернула его на спину. Нам открылось зрелище рубленой раны через всю грудь. Михаил разорвал на нем рубаху. Катя всхлипнула и начала чертить руны исцеления. Мы с Кириллом поставили щиты.

И вовремя — мой разбился в жаре огненного шара. Михаил тут же развернулся и запустил в ту сторону целый веер мелких сосулек. Раздался вскрик, шум ломаемых веток и удар тела о землю. И мой стон от резкого движения.

— Задело? — нахмурился Миша. — Прости, я немного не успел. Давай залечу.

Я задрал рубашку. Да, ощущения в разы не такие приятные, как от нежных пальчиков Ольги.

— Ольга! — выкрикнул я. Едва дождался окончания первой серии рун и сломя голову побежал в сторону второй тропы.

— Стой, куда ты… — услышал я за спиной Виктора. — Кирилл, останься с ними.

— Могут прийти еще, — предупредил я, обернувшись, и получил веткой по лицу.

И Виктор с Михаилом побежали за мной, судя по шуму ломаемых веток. Я почти не удивлялся тому, что не прибежали охранники с соседних участков. Видимо, уже лежат и остывают. И куда смотрит Леший? Впрочем, это дела людей, пока они не вредят лесу, сам он вмешиваться не будет. Придется выкручиваться самим.

Увы, я не ошибся на счет Ольги. Бой переместился с тропы в заросли. Егор и Рома лежали под кустом в лужах крови, но живые. Даниил зажимал рану на животе Ушакова одной рукой, другой держался за собственный бок. Ольги не было. Рядом лежали два тела, мужчины и женщины. В траве белел лунный камень с руной «Есть» — фокусировка Ольги. Я ее забрал. В голове уже зрел план, но не хватало информации.

— О боги, — выдохнул Михаил, проверил всех и первым начал лечить Егора.

Я сначала возмутился, но потом понял причину: Бестужев тоже лекарь, он может вылечить себя и помочь с ранами Ромы и Дани. Мы с Виктором заняли оборону.

— Где Ольга? — спросил я, как только Егор пришел в себя.

— Появились два Златогривых Коня, — сказал он, не отрываясь от начертания рун на ране Даниила.

— Понятно, в Нави, — кивнул я, совершенно не удивленный. — Вить, Серого Волка сможешь призвать?

— Нет.

— А чертенка? — Он кивнул. — Вызывай. Не спрашивай.

— Как скажешь, — кивнул Виктор и начал рисовать круг призыва.

Стоило ему начертить Алатырь, как со стороны тропы зашевелились кусты. Мы с Егором приготовились отражать новую атаку, но это оказались свои. Кирилл с Николаем тащили все еще бессознательного цесаревича. Катя и Вера шли рядом.

— Вы тут откуда⁈ — опустил я руку.

— Решили, что экзамен все равно пересдавать, вот и пришли, — пропыхтел Деев.

— И очень вовремя, — поддержала Катя. — К нам еще пришли. Из Нави выскочили.

— Да что им там, медом намазано⁈ — возвел я глаза к небу. — Вы их положили?

— Да, — Николай побледнел от воспоминания. — Но Волк ушел обратно.

— Значит, это еще не все.

— Эти были сильнее, — тихо сказала Вера. — Только чудом получилось с ними справиться.

— Они напали неожиданно, — тихо добавила Катерина. — Просто выскочили из пустоты. А Вера с Николой напали сзади на них.

— Почему Слава все еще без сознания? — спросил я.

— При падении ударился головой о камень, а я в голову лезть пока боюсь.

— Все готово, — сообщил Виктор. — Сейчас вылезет.

Мы дружно повернулись к кругу с рунами. Они светились белым, потом стали красными. Пять рун, отметил я. Но сейчас не имеет уже значения. Вот руны стали черными, зашипели и в круге с тихим «пшш» появился чертенок.

— Что? Кто? — пропищал он воинственно, увидел меня и сник. — Ох…

— Срочно передай Кощею, что царевну снова утащили в Навь. Нам нужны три Серых Волка для погони, — властно сказал я.

— Слушаюсь, — проворчал чертенок и с тем же «пшш» исчез.

— А? Что? — округлил глаза Виктор. — Но ведь он меня должен слушаться. Почему?..

— Все потому же. Прости, дружище, — вздохнул я.

— Ладно…

— Я ведь не ошибся и не один пойду за Ольгой? — осмотрел я присутствующих.

Роман к этому времени пришел в себя и быстро сориентировался в ситуации.

— Я с тобой, — проворчал он. — Хочу реванш.

— Я тоже иду, — тихо, но решительно сказал Егор.

— Я иду, — кивнул Даниил. Надо же, не ожидал от него.

— И я, — вызвался Кирилл.

— И я с вами, — усмехнулся Николай.

— Тогда не останется места для Ольги, — покачал я головой, приятно удивленный таким рвением.

— Но вы только что выкарабкались, — посмотрела на Рому, Егора и меня Катерина.

— Но ведь выкарабкались уже, — усмехнулся Роман.

Кате осталось только поджать губы и неодобрительно покачать головой.

— Серый выкинет кого-то в Явь или… разберемся. Но на трех Волках поместятся шестеро. И кто-то должен остаться со Славой.

— А вот это аргумент, — кивнул Рома.

— Останемся мы с Мишей и девушки, — рассудил Виктор. — А вы бегите выручать. Если чертенок выполнит приказ, а Кощей просьбу.

Не успел он договорить, как рядом с уже бесполезным кругом появились три Серых Волка. У одного вдоль хребта шла белая полоса, у другого оба уха были черными. А третий хлестал себя по бокам хвостом с черным кончиком. Егор охнул и тут же начал чертить заклинание.

— Стой, чародей, — рыкнул Волк. — Я все осознал и теперь на стороне Кощея. Работать за еду унизительно.

— Неужели они не сдержали слово? — усмехнулся я.

— Они повернули слова так, что кроме еды ничего не доставалось. К тому я не понял, чего им не хватает — хорошо же жили.

— Ладно, в пути поговорим.

— Садитесь, — сказал Волк с черным хвостом и первым подставил спину.

Мы расселись, успели только сказать «пока» и оказались в Нави. Тоже в лесу, только темном, еловом. Днем небо выглядело иначе — зеленоватое с разводами желтого и красного. От него голова кружилась, так что мы предпочли смотреть на елки и землю. Волки понюхали землю и рванули с места.

Я помнил, как мчался здесь же на Баюне, и теперь понимал, насколько коты проигрывают Волкам. Осенью у нас не было и полшанса догнать похитителей. Вот и сейчас мы преодолели огромный лес в десяток скачков. А когда выскочили, я понял, что бежим мы на восток. Это странно. В прошлый раз Ольгу тащили в Карелию, куда сейчас? В Сибирь?

— Как вас называть? — спросил я, пригнувшись к холке Волка.

— Настоящие вы не произнесете. Так что я Вой, черноухий — Скок, он — Рык, — Вой явно не радовался таким именам, но понимал, что лучше так, чем будут звать «эй ты, с черным