Слова про сыновей Анна снова прокричала.

— Только за всё в этой жизни надо платить, Фёдор. Когда ты предаёшь или убиваешь, то всегда остаются обиженные, жаждущие мести. А ещё люди начинают бояться уже за свои жизни. Представь моё удивление, когда я узнала, что ты убил Марфу, свою вторую жену. Но гораздо сильнее меня изумили некоторые персоны, готовые сражаться со страшным и безжалостным тираном, — Анна вдруг улыбнулась, будто вспомнив что-то из прошлого, — И это не последние люди страны. Знаешь, а ведь заговор против тебя начала плести ещё старуха Нарышкина, гореть ей в аду!

Благоверная снова замолчала.

— Эта перечница думала, что нашла удобную прислужницу. Но нет, — снова улыбка, но злая и торжествующая, — Когда пришло время, спесивая матушка померла. Как и её верные соратники. Некоторых, включая твердолобых попов, которых изловили твои клевреты. Ха-ха! Было смешно наблюдать, как их арестовывают. Они и не понимали ничего. Зато костяк твоих противников продолжал действовать. Как видишь, успешно.

М-да! Мой косяк. Такой талант не разглядел. Им бы с Натальей вдвоём действовать. Тогда можно и державу сыну оставить. Но…

— Хочу сообщить тебе перед смертью, что шлюху Агафью и твоих выблядков удавят в ближайшее время. Затем я за сыновей Ивана примусь. Никто не должен помешать Сашеньке править! В том числе его слишком пронырливая супружница. Ленка-пустоцвет думает, что это она всех перехитрила. Нет, ей осталось недолго. Ты ведь уже понял, что есть любопытные настойки из травок, которые не обнаружить. А далее сын женится на достойной девице, родит наследников и будет править. Только ты этого не увидишь.

Обидно ли мне? Да! Переживаю ли я за Гашу и детей. Очень! Только ловлю себя на странной мысли, что мне больше жалко дело всё моей жизни, которое может разрушить озлобленная баба. Понятно, что сын не будет править страной. И это страшнее моей смерти и даже гибели детей. Анна натворит таких дел, что меня обуревает настоящий ужас. Это ведь будущие страдания для миллионов русских людей, в том числе ещё не родившихся. Жалко, что нельзя дотянуться до горла Анны. Сейчас я готов на всё, даже на коронацию Саши, лишь бы она не дотянулась до власти.

Вдруг из-за двери раздался голос сына.

— Матушка, вы там закончили? Завтра ведь заседание Совмина, и нам нужно многое обсудить.

Сучёнышь! А ведь он в курсе происходящего.

— Иду, сынок, — тут же встрепенулась Анна, — Прощая Фёдор. Удачи тебе в аду!

Дверь за супругой захлопнулась, но тут же открылась. Послышались шаги, и передо мной присел Андрей Апраксин.

— Ты не представляешь, сколько я ждал этого мгновения, — тихо произнёс полковник, — Двадцать три долгих года я мечтал отомстить за сестру, которую ты убил. Даже дитя не пожалел, ирод! Более того, ты сманил на свою сторону Петра и Фёдора. Они ведь служили тебе верой и правдой, ослеплённые твоей ложью и красивыми словами. Братья даже подумать не могли, что ты приказал убить Марфу. А ещё они оба погибли, выполняя твои приказы. Насмешка судьбы или что-то иное. Но ты отнял всех моих родичей. Поэтому заслуживаешь смерти!

Замолчав, Андрей достал нож и начал спокойно перерезать мне горло. Захлёбываясь кровью и пытаясь рассмеяться, я подумал только о насмешке судьбы, упомянутой Апраксиным. Меня, властителя одной шестой части суши и самого сильного монарха мира зарезали, как барана. А ещё проваливающееся в темноту сознание посетила песня из моего прошлого мира. Действительно, смешно!

https://yandex.ru/video/preview/15073471526161623510

Эпилог

1977 год, Российская империя, мегаполис Новая Рязань, Российский Государственный Университет, факультет Социологии

Пожилой учитель окинул взглядом постепенно заполнившуюся аудиторию. За долгую карьеру он видел тысячи лиц, таких разных и одновременно похожих. Студенты всегда одинаковы ввиду молодости и кипучей энергии. Он тоже ещё полон сил, и не потерял желания преподавать. Ведь каждый новый семестр — это как очередная страничка жизни. Интересная, надо заметить. Наблюдать за молодёжью и учить её — очень увлекательное занятие. Тем более, когда тебе доверено право работать в главном ВУЗе крупнейшего и самого населённого государства планеты. Ещё и на столь специфическом факультете.

Это с виду социология — обычная наука. Только в данном случае название — больше ширма. Здесь готовят будущую элиту империи — дипломатов, высших чиновников и глав корпораций. Ведь его студенты в основном представители знатнейший и богатейших фамилий империи. Они разбавлены учениками, набравшими высший балл по итогам десятилетнего обучения, побеждавших в губернских и даже общеимперских олимпиадах. По сути, вторая категория учащихся — самые настоящие гении.

Это одна из традиций, которая соблюдается все двести семьдесят лет существования Российской империи. Причём она сохранялась в разные исторические моменты. Даже радикальные реформаторы или путчисты, пришедшие к власти, не стали менять сложившийся порядок вещей. Ведь все они, по крайней мере, на словах, пытались изменить жизнь страны к лучшему. Или потому что большая их часть являлась выпускниками РГУ и именно факультета «Социология».

А может, всё дело в том, что традиция была заложена человеком, чья персона продолжает обсуждаться даже спустя почти три века после смерти. Особенно когда в стране начинается очередной виток споров монархистов, республиканцев, социалистов, а также набирающих в последние годы силу тэшистов[1].

Сейчас как раз очередной виток общественного диалога, начатого молодым императором Ярославом I. После очередного правительственного кризиса, сопровождавшегося массовыми выступлениями граждан и забастовками, монарх просто был вынужден начать всероссийскую дискуссию. Удивительно, но сначала он провёл плебисцит, с вполне простым вопросом: Вы за сохранение монархической системы правления?

Наверное, сам Ярослав Владимирович удивился, получив поддержку девяноста трёх процентов подданных. Народ устал от неопределённости переходного периода, а также тридцати пяти лет диктатуры фалангистов. Даже самые рьяные автономисты, требовавшие максимально независимой системы самоуправления, голосовали за императора. Впрочем, как республиканцы или социалисты. Их поддержали и тэшисты, призывающие отдать как можно больше властных полномочий Искусственному интеллекту. Отличились, как всегда, либертарианцы, радикальные националисты с окраин и исламисты. Но на маргинальную часть публики в русском обществе давно не обращают внимания.

Ему, как преподавателю истории было особо интересно общаться с нынешним потоком. Ведь