Однако, подойдя к загонам с козами и овцами, плетёным загородкам с птицей они обнаружили, что торговец лошадьми там только один. Поспрашивав цены, оба спутника, поняли, что денег у них может и хватит, тем более после продажи товаров, но на путешествие останется не так, чтобы и много. Но вот пару мулов вполне себе могли позволить. К тому же после объяснений и споров торговец лошадьми согласился принять в счёт оплаты их товар. Быстро вернувшись вместе с торговцем к своему лотку, где Драгомир не успел ещё ничего продать, они сговорились о доплате в 200 пфеннингов. В целом вышло очень неплохо.

Счастливо и неожиданно скоро расторговавшись, перегрузив поклажу на мулов, они попрощались с Драгомиром.

— Надо бы поесть, но сначала стоит посетить епископа — посмотрел на стоя́щее в зените солнце Элезар — Пойдём, наверное, к усадьбе. Глядишь, и на обед попадём.

Надежды Элезара оправдались. Стоило им только доложиться, как майордом-управляющий епископского поместья распорядился слугам принять лошадей, а им самим подняться в покои епископа и присоединиться к его обеду, как если бы их ждали.

Епископ Шлезвига встречал их, сидя за накрытым столом и в одиночестве.

— Элезар! Сын мой. Подойди же к твоему старому наставнику Сигварду! — обратился он на великолепной латыни к вошедшему парню.

Элезар с достоинством приблизился, а затем преклонил колено и приложился к руке прямого, словно палку проглотил, очень худого, с высоким лбом, пожилого и совершенно лысого мужчины, одетого скорее как богатый владетель, чем как князь церкви. Впрочем, он действительно являлся фактически управляющим городом и всем округом, был судьёй и главой военного ополчения, в связи с чем не раз сам брал в руки меч. Должность свою он получил не за богатство, как некоторые другие чиновники, а за ум, истовую веру и преданность ещё прошлому королю Кнуду IV, даровавшему священникам привилегий едва ли не больше, чем знати. Впрочем, и королю Олафу епископ Сигвард служил честно на протяжении уже многих лет, сохранив епископство и жизнь, что само по себе о многом говорило.

— Представишь мне своего спутника?

— Да, конечно, это мой друг, соратник и спутник в дальнем походе, брат Александр.

— Брат? Ты монах? — заинтересовался Сигвард.

— Я не успел принять обеты, Владыка. В наших землях, таких как я, зовут инок — приблизился Александр и поклонившись, тоже приложился к руке священника.

— Ромей? Или грек?

— Рус, владыка. Я родился недалеко от…Владимира. Это город в русской земле.

— Никогда не слышал. Много ли у вас монастырей, все ли веруют в Господа нашего Иисуса Христа? — священник размашисто перекрестился. Александр и Элезар повторили его жест.

— Я давно не был в родных землях, Владыка, совершил длительное путешествие. Мало могу рассказать о том, что происходит на там сейчас. А потом оказался в ваших владениях и поселился в доме отца Петра, помогая ухаживать за больным — Александр бросил взгляд на Элезара, надеясь, что тот не станет оспаривать его полуправдивые слова.

— У тебя хорошая латынь. Ты учился?

— Меня учили монахи и на совесть, отец — опять сказал почти полную правду Александр.

— Что же, благословляю тебя на твоё паломничество в Святую Землю. Будь хорошим и преданным спутником Элезару, я очень ценю этого юношу — своими словами хозяин округа показал, что ему прекрасно известна и цель визита спутников, и как подумал Александр, скорее всего епископ был прекрасно осведомлён о том, сколько гость уже живёт у Петра и чем занимается.

— Я отдал приказание Йозефу, моему майордому, вам приготовили комнату. Еду тебе принесут в покои. А сейчас можешь удалиться, мне надо поговорить с Элезаром. — отпустил его епископ.

Когда Александр удалился, то Сигвард жестом показал юноше на место подле себя. Тот молча сел. Прочитав молитву, они приступили к трапезе. День был не постный, и потому на столе была подана нежная свинина, а также каша, солёный лосось, сыр, свежий хлеб, разбавленное вино и конечно густое пиво, а также хлеб. Всё что нужно, чтобы скромно утолить голод двум голодным мужчинам.

После трапезы настало время беседы, которая велась на датском.

— Мальчик. Я давно знал, очень ценил и любил твоего отца. Помню, как он привёл тебя ко мне для обучения впервые. Ты был отчаянным, но послушным. Мне не пришлось ломать о твою голову палку — усмехнулся старик — Я уже говорил твоему спутнику, что моё благословение на ваше паломничество в Святую Землю дано. Но прошу тебя не торопиться с твоим путешествием. Задержись. До следующей весны.

Епископ замолчал, а затем каким-то хищным движением приблизился к Элезару и заговорил тише, почти зашипел:

— Что-то назревает, сын мой! Что-то серьёзное. Я это чую, как гуси чуют приближение зимы. Ко мне стали заглядывать странные люди. Якобы паломники из Иерусалима. Они говорят о притеснении христиан. О разрушении и поругании святынь. О приходе антихриста и необходимости всем христианам объединиться против нечистого. Грязные! Полудикие! С фанатичной верой в глазах. — епископ в раздражении махнул руками. — Баламутят народ! Им верят! Тем более они рассказывают о богатстве сарацин. О постоянном лете, о том, как по дороге ласково принимают и бесплатно кормят паломников. Страна только, только стала выбираться из нескольких лет неурожая, а бонды хотят бросить поля и двинуться неизвестно куда! И так по всей Германии и Франкии. После проповедей в соборе от меня требуют… Ты слышишь?! Требуют от меня! Хотят, чтобы я дал благословение паломникам двинуться в Иерусалим! Да они даже не знают, где он находится!! Глупцы! Дальше Шлезвига в Данию я эту заразу не пускаю, спроваживаю к славянам в Любек. Пусть им расскажут о царстве антихриста — епископ усмехнулся, видимо представив как на такие проповеди отреагируют язычники.

— Ваше Преосвященство, я понимаю, что кто-то должен работать в полях, но что же плохого в таких проповедях, тем более если это правда и наши братья по вере страдают в Святой Земле и им нужна помощь? Разве мне и другим людям не стоит поспешить туда для помощи единоверцам? — спросил Элезар.

— Наивный мальчик. — почти с нежностью произнёс епископ, резко сменив тон на