Пацана как намыленные скакали между койками и тумбочками, закидывали одеяла на железные трубы спинок, хватали мыльно-рыльные принадлежности, а потом улетали на улицу к длинной сборке умывальников. Когда последний «разведчик» ускакал, в палату зашла Вера Ивановна.

— Быстро ты их выгнал. Вечерняя тренировка не прошла даром. А почему кровати не заправлены? Да еще и одеяла как флаги развешаны. Что за мероприятие, объясни.

— Постельное бельё проветривается после сна. Во сне человек потеет, простыни впитывают пот, запах. В армии таким способом принято делать. Раз у нас отряд разведчиков, то пусть впитывают армейский уклад и дисциплину.

— Думаешь, не запищат?

— Если не пережать, то даже в охотку будет. И, кроме того, они будущие защитники родины. Я их еще и портянки мотать научу.

— А сам умеешь?

— Да было дело, в Сибири на охоте принято портянками пользоваться. Родичи там у меня.

— Ладно, считай, добро я дала. Только придется в план мероприятий вписывать это твоё военно-патриотическое воспитание. Теперь важно, чтоб его не вычеркнули начальники. И не забудь, что девочки тоже в нашем отряде. С ними тоже надо заниматься.

— А чем девочки не мальчики? В одном строю побегут.

— Вот этого я и побаиваюсь.

— Вера Ивановна, не переживайте! Когда запищат, ослаблю давление.

— Когда или если?

На зарядку Тимур вывел весь «взвод», среди пацанов ноющих не было, среди девочек лёгкое недовольство зарядкой имело место. Пришлось напомнить, что они разведчики, а не хныкающие барышни. Сработало. Интересное время, подумал вожатый, на «слабо» берутся буквально все, доверчивость у детей зашкаливает. Мысль, что он юный разведчик, мотивирует лучше, чем деньги в следующем веке.

А потом понеслась унылая пора казенного веселья, разбавляемая приёмами пищи. Причем, сто стороны смотреть оказалось интереснее, чем участвовать в этих конкурсах и викторинах. Впрочем, может только Тимуру вопросы показались тупыми и идиотскими? Дети вполне нормально реагировали, соревновались между собой и с другими отрядами. «Да им пофиг, в чём, им лишь бы победить!» — неожиданный вывод удивил Тимура, он сделал для себя заметочку, что за эту ниточку можно дёргать.

Во время тихого часа к нему подошёл физрук лагеря с вопросом, во что он будет играть. Тимур сказал, что готов расписать пулю в преферанс, но действительность оказалась страшнее: вожатые, мучимые сухим законом, уже давно решили, что им тоже надо поиграть во всякие спортивные игры. В командные, что примечательно. Нет бы шашлык замутить, они спартакиаду придумали.

Футбол Тимур отмёл сразу, футбол больно, он это помнил еще с предыдущей фирмы, где один из коллег его буквально размазал по полу зала. Противник хотел отобрать мяч и был готов ради этого убить своего товарища и временного соперника. Тимур хотел записаться на волейбол, но две команды уже имелись, а на третью не набралось желающих.

— О! А давай в баскетбольную команду тебя запишем. Ты маленький юркий, будешь распасовщиком.

— Ага, если не затопчут.

В баскет он не играл, но знал правила, их там всего три: кидать мяч надо в корзину, больше трёх шагов с мячом в руках делать нельзя и нельзя бить локтём в лицо, когда рефери смотрит. Что еще подкупило в этом предложении — команды будут смешанными, так что сильно прессовать не должны. Он помнил, что это тело моложе многих чуть не на десяток лет и легче на десяток килограмм. Столкнулся — отлетел.

— Вот и молодец, Тимур, ты ничего не бойся, главное!

— Форму выдадите, или одна команда в майках, а вторая с голым торсом?

— Ишь, размечтался, с голым торсом. Я бы тоже так хотел, но наши девушки не согласятся. Нагрудники с номерами одной команде навесим.

— Забыл, у нас же смешанный состав.

— А вообще ты молодец, твои сегодня для первого раза бодренько зарядку делали.

— Дайте время, я из них сделаю людей!

— Наш человек! Ты что заканчиваешь?

— Ничего. — Тимуру было и неудобно говорить, что учится в школе, и не хотелось подставлять начальника лагеря. Вдруг они совсем сильно что-то нарушили, а потому надо молчать до самого расстрела. КГБ бодрствует.

— Понял, не лезу. — И физрук, ушел, сунув в карман свой блокнот, свернутый трубочкой.

Вечером и впрямь очень длинного дня воспитательница десятого отряда успокоила Тимура тем, что его личный план утвержден, типа пора ознакомься. Спрашивать, почему было не ознакомиться заранее, сразу после того, как он план «написал», вожатый не рискнул. Иные вопросы позволяют узнать много нового о себе, после чего начинаешь плохо спать. Насчет спать, увы или к счастью, но спалось ему этой ночью хорошо: в душевой он не наткнулся на обнаженку, видимо, контракт с богом не предполагал ежедневное развлечение.

В плане чего только не значилось, там нашлось место и дежурству по столовой, и ориентированию на местности, и спортивной эстафете сразу после конкурса строя и песни. Всё было направлено на то, чтобы дети посильнее уставали во время отдыха. Тимур понимал, зачем всё это нужно — праздный солдат начинает искать приключения на свою задницу, а загнанный ищет возможность поспать. А чем солдаты не дети, у них всё то же самое, только размеры другие.

Баскетбольный матч, проведенный между командами пионервожатых, показался Тимуру скучным, как и сама игра. Никакого азарта или навыков в этом виде спорта не требуется. Просто дождись, когда в твоих руках окажется мяч, а потом кинь его в кольцо, он же корзина. Потом вбрасывание в игру игроком противника, отбор мяча кем-нибудь из команды или подбор его же самим Тимуром. И снова бросок в корзину, два очка и повтор. Когда забивали им, то мяч сразу же оказывался и Тимура, а потом в корзине без шансов для той команды, против которой они играли.

К концу игры на него косились уже вообще все, включая партнеров по команде.

— Чего так смотрите, я же правила не нарушаю!

— Это нечестно, он наверняка в сборной Москвы по баскету, а мы любители! Убирайте своего снайпера из команды! Так играть неинтересно!

Ну да, команда Тимура очень быстро просекла фишку и все просто отдавали мяч ему. А он кидал в кольцо.

— Ты хоть раз промахнулся?

— А надо было?

— Надо было! Ты со средней линии кинул и попал.

— И чего? Я ничего не нарушил!

— Сабонис и тот промахивается со средней линии!

— Так то Сабонис, а то я. — Тимур не