— А ты молодец, Лёшка! Умеешь обращаться с оружием…

Ну а тем временем Лёша уже отложил в сторону Вальтер и взял в руки Наган. Проверил отсутствие патронов в барабане, покрутил в руках, взвёл курок, нажал на спусковой крючок, причём держа Наган в направлении пустой стены, а не людей. Пощёлкал ещё пару раз самовзводом и отложил револьвер в сторону рядом с ППК.

А следом за этим он достал из ящика ПБ. В прошлый раз мне про этот пистолет всё уже рассказали. Но я подыграл Лёшке и задал свой вопрос:

— А это что за зверь такой? — спросил я у прапорщика.

Ну а прапорщик стал мне подробно рассказывать про б бесшумный пистолет ПэБэ шесть Пэ девять. И тут же спросил у Лёшки:

— Сможешь разобрать и собрать?

— Попробую. — с улыбкой ответил ему брат.

— Ну-ну…. — иронично глянул на него Мосейчук.

Лёшка принял из рук опытного оружейника этот странный пистолет, и довольно-таки ловко его разобрал, а потом собрал обратно.

— Ну ты молодец! — снова похвалил его усатый дядька. — И как тебе это удалось?

— Сам не знаю. — ответил Лёшка. — Как-то само-собой получилось.

— Ну, что из этого ты хочешь попробовать?

— ПБ — сразу же коротко ответил Лёха. — А можно сразу два?

— Можно…

Лёшка вынул из ящика ещё один ПБ, разобрал-собрал, и положил рядом с первым.

— Ну а ты? — обратился прапорщик ко мне.

Я, как и в прошлый раз, выбрал Вальтер.

— Один? Или тоже, сразу два? — с хитрецой спросил прапорщик.

— Не-е… Мне и одного вполне достаточно.

— Берите пистолеты и идите в тир, а я принесу патроны. — скомандовал старый оружейник.

Мишени в тире висели на дистанции метров двадцать пять, и было пять стрелковых позиций, отделённые друг от друга толстым оргстеклом… Там, на металлический столик, мы и выложили перед собой выбранные пистолеты.

Снова появился прапорщик и раздал всем патроны. Мне досталась только одна пачка патронов семь шестьдесят пять на семнадцать миллиметров, а перед Лёшкой появилось сразу две картонные пачки обычных девятимиллиметровых для ПМ.

Ну а дальше началось. Я выбил девятку и две восьмёрки, а Лёха три десятки. Я опять предложил для следующего упражнения сменить стойку, а Лёшка после спора с прапорщиком по поводу точности стрельбы, стал снаряжать сразу два пистолета.

Ко мне прапорщик уже потерял интерес, а на Лёшке сконцентрировался.

— Сашка! — командует мне Мосейчук. — Новую мишень принеси!

Я быстро нахожу место, где лежат новые мишени, хватаю одну из них и спешу обратно.

— Зря Вы, товарищ прапорщик, не верите, что я все три пульки в одну дырочку вложил.

— Ты либо уникум, либо балабол. — хмыкает прапор, поглаживая усы.

И вот новая мишень уже прикреплена, и Лёшка снова стреляет. Ну а после того, как Лёха повторил свой первый результат, прапорщик объявил для всех громко и отчётливо:

— Три десятки.

— Ну вот… А Вы не верили, товарищ прапорщик. Можно мне теперь с двух рук пострелять?

— Наглец! — прокомментировал его слова Мосейчук.

Ну а Судоплатов смотрел со стороны на всё это с видимым интересом.

А потом Лёшка и вовсе устроил шоу… Он стрелял с двух рук в одну мишень, измочалив её середину. Он стрелял с двух рук по двум мишеням, и меньше девятки у него попаданий не было…

— Видишь, Пал Анатольевич, какой талант. И похоже, что это у него это врождённое. — вполголоса проговорил Авдеев.

— Понять бы, откуда у такого молодого парня такой талант к стрельбе. Где ты их нашёл?

— В детдоме.

— В школе-интернате. — поправил его я.

Я стоял недалеко от них и, несмотря на шум, всё слышал.

— Подслушиваешь? — не оборачиваясь, иронично спросил Судоплатов.

— У меня хороший слух, а вы стоите недалеко. — ответил я ему.

— Тогда ответь мне, юноша: Откуда у вас, таких молодых людей, взялся опыт в обращении с огнестрельным оружием? — строго спросил меня старый чекист.

Глава 16

Глава шестнадцатая.

Не надо никогда ни на кого злиться. От этого начинают дрожать руки и сбивается прицел.

Деньги не пахнут, они испаряются.

И под ногами они не валяются.

Жить хорошо — это каждому хочется.

Надо лишь только слегка заморочиться.

Надо лишь только слегка постараться.

Главное слишком не замараться.

05 июня. 1974 год.

СССР. Москва. Где-то в Измайлово.

От каверзных вопросов опытного чекиста нас избавил Авдеев.

— Да, брось, Пал Анатольевич! Проверенные ребята. Отец бывший партизан. Умер от ран, когда пацанам и семи не было. Дед, так и вовсе был командиром партизанского отряда. А их мамка умерла при родах. Тоже в том отряде выросла. Это потом ребят в детдом определили…

— Ясно. — ответил Судоплатов. — То есть больше никаких живых родственников у них нет.

— Нет. Но я лично беру их под свою опеку.

— Хорошо.

Ну, а Лёшка всё это время стрелял, поражая мишени и радуя своими успехами старого оружейника. Мне тоже дали немного пострелять, пока Лёшка менял оружие. И хотя я старательно выбивал восьмёрки и девятки, но мои успехи были гораздо скромнее Лёшкиных. Поэтому особого интереса у прапорщика я не вызвал. Зато Алексею он выдавал всё новые и новые образцы стрелкового оружия.

Авдеев с Судоплатовым вскоре удалились из тира. Я не знаю какую игру затеял наш полковник, но неплохо бы было, чтобы он и нас заранее информировал о своих планах. Ведь знает же, что мы с Лёхой тоже не пальцем деланные. Но, похоже, что он об этом периодически забывает. Может внешний вид подростков его на это провоцирует. Но скорее всего, он просто привык сам принимать решение. И я его понимаю. Сам такой.

Мои размышления были прерваны строгим прапорщиком. Он вынес принадлежности для чистки оружия, и мы с Лёхой занялись полезным, но весьма нудным занятием — чисткой оружия. Но свежий нагар чистить было не так сложно, и мы быстро с этим справились.

А потом пришёл Авдеев. Он забрал нас с Лёхой, посадил в машину, и мы поехали дальше. Куда? Зачем? Да кто ж нам сразу скажет.

05 июня. 1974 год.

СССР. Москва. ул.Чкалова.

Дом, милый дом. Но любимой нету в нём.

Вот какие ещё чувства я мог испытать,