— А про ментов они не знали что ли? Ты им не сообщил?

— Сказали, что сумеют порешать, типа догадываются, кто это.

— Так значит, спецназ… — Нико нахмурился, — они организовали?

— Я думаю, кто-то из них слил информацию. Просто организовать они не могли. Они же стремящиеся, а тут менты. Это ведь разные вселенные. Может, среди них информатор затесался. Мне-то как знать? Я школьник без связей и без денег. И без приводов, что немаловажно. С меня и взятки гладки.

— С каждого есть, что взять, — зло сказал барон. — Ладно, всё. Можешь идти. Когда понадобишься вызову. Я очень скоро выясню, откуда там появился спецназ. Я тебе не верю, ты не наш… Ты гаджё. Так вот, если всё это дерьмо из-за тебя…

Он гневно посмотрел мне в глаза. Вылитый дуче, честное слово.

— Если окажется, что это ты…

Он замолчал, будто пытаясь забраться мне в голову. Даже не по себе стало.

— Не окажется, — пожал я плечами и не отвёл глаз.

— Посмотрим. Помни, я за тобой слежу. Постоянно помни…

За воротами меня ждал Кукуша.

— Живой? — участливо спросил он, когда я уселся на сиденье рядом с ним.

— Порядок в танковых войсках. Всё путём. Ты нашёл того, кто на барыг может вывести? По наркоте.

— Не до того было пока. Ты куда гонишь, отдохни малость. У тебя первая ходка-то?

Он засмеялся.

— Надеюсь, — подмигнул он, — и последняя тоже. Держись подальше от тех мест, племяш. По дружбе советую. А я тебе признаюсь, что тебя сколько вот не было, а мне уже будто не хватает движухи. Понял? Будто жизнь остановилась. Так что ты смотри, будь осторожным.

Мы подъехали к подъезду.

— Подожди минутку, — сказал я. — Сейчас ствол тебе вынесу.

— Давай-давай, правильно.

Я вышел и направился к подъезду. Достал ключ и…

— Серёжа!

Я обернулся. Из-за угла появилась мама.

— Привет, мам. Ты рано сегодня. Ты чего⁈

Глаза у неё были на мокром месте. Она подошла и крепко меня прижала.

— Как же я испугалась… Как же я испугалась…

— Ну, мам, ты что? Я же тебя предупредил, объяснил всё…

— Объяснил? Да? Вот будет у тебя сын, посмотрю я как ты будешь крутиться. Объяснил он. Да я весь город на уши поставила!

— Ты что! Зачем?

— А затем, что они не имеют права! Ты несовершеннолетний.

— Мам, всё они имеют. У нас тут во дворе наркомафия действовала. И что, я не должен был помочь? Это же всех нас касается. Тут же дети, понимаешь? Девушки ходят.

— Дурак! Всем не поможешь. Наивный ты, Серёжа, как ребёнок маленький. Не знаю, что мне с тобой делать. Юля звонила опять, она очень за тебя волнуется. Ты знаешь, что тех кто не останется в лицее, будут переводить в пятьдесят девятую школу? А это, она говорит, вообще не фонтан. Во-первых далеко, аж у цирка, а, во-вторых… Ты открывай дверь-то, чего замер?

Мы зашли в подъезд.

— Мам, а ты почему рано сегодня?

— Так я до трёх. Ну, и отпросилась, чуть раньше ушла, чтоб тебя встретить. Я ведь всю ночь сегодня от окна к двери пробегала. Кошмар был. До этих дозвониться не получается, у тебя телефон вырублен. Глаз ведь не сомкнула. А ещё директриса ваша позвонила, требует, чтобы мы сегодня к ней пришли.

Мы зашли домой.

— Ты кушать сильно хочешь, Серёж?

— Ну… так… Могу потерпеть.

— Хорошо. Я сейчас быстро приготовлю что-нибудь. Поедим и — к Медузе вашей. У меня из-за её звонка прямо сердце не на месте. Думаю, что-то нехорошее скажет.

— Не переживай, пусть говорит, что хочет.

Мама скинула пальто и побежала на кухню. Захлопали дверки, зазвенела посуда. А я взял ключ от соседской квартиры и выскользнул за дверь. Вышел на площадку и прислушался. Было тихо, в подъезде никого.

Я аккуратно вставил ключ, притянул дверь и повернул его в замке. Вошёл в квартиру прикрыл дверь, прислушался и прошёл в гостиную. Воздух уже не казался таким затхлым, как в прошлый раз и даже будто стал м-м-м… не знаю… будто бы появилась какая-то ароматическая нотка… Половицы под моими ногами жалобно заскрипели, но я не останавливаясь прошёл к книжному шкафу, открыл дверку, постоял пару секунд, соображая, куда именно я положил пистолет Кукуши.

Сориентировавшись, я сунул руку за книги, нащупал свёрток и… сердце оборвалось, а волосы на затылке вздыбились торчком. Я почувствовал движение. Что-то позади меня переместилось или…

Я резко обернулся. Там стоял мужик лет пятидесяти. Голова его была наклонена вперёд, а в руке он сжимал нож.

16. Ветер воет… Гром грохочет…

Ты кто, блин, такой? Что ты за хрен? Стоишь тут с кинжалом… Чучело. Мысли скакали, как теннисные мячики. Но выдавать своё недоумение я не собирался.

— Фу-у-у, — с видимым облегчением выдохнул я. — Чё так подкрадываться-то? Можно ж и инфаркт получить в молодом возрасте! Капец вообще!

— Ты вор? — с угрозой спросил мужик и прищурил глаза.

Дверь в спальню была сейчас открыта. Он оттуда, собственно, и вышел.

— Чё⁈ — воскликнул я. — Это ты вор! Как ты сюда залез? Замок целый, дверь тоже. В окно влетел? Типа, как Карлсон?

Разговоры, разговоры,

Слово к слову тянется.

Разговоры стихнут скоро,

А любовь останется…

Заговаривая ему зубы, я искал правильный ответ. Во-первых, нужно было понять, кто он такой, а, во-вторых, что делать. Я всё ещё стоял с рукой, просунутой за книги. Теперь рукоятка макарыча лежала у меня в руке, но пистолет был завёрнут в тряпицу. Я мог рвануть руку, сметая книги с полки и на счёт раз уже держать этого дядьку на мушке.

— Ты кто? — спросил он и я заметил, как изменилось его лицо.

Оно покраснело, будто у него давление подскочило.

— Я сосед, — ответил я. — А ты кто?

— Какой ещё сосед? Я хозяин. Зачем ты пришёл?

— Хозяин, к сожалению, перешёл в другой мир, — покачал я головой, начиная догадываться, в чём здесь дело. — Он скончался, Царствие ему небесное. Так что…

— Я его сын. Что ты там шаришь? Зачем ты пришёл? Сколько ты уже вынес отсюда?

— Серьёзно? Сын?

Ситуация была дурацкой. Максимально дурацкой. Оставить пушку я теперь не мог и вытаскивать при нём тоже не мог. Вернее мог, но блин… а если он милицию вызовет?

— Я спрашиваю, почему ты шаришь по шкафам? Что ты ищешь?

— Ну… — я усмехнулся и показал свободной рукой в сторону нашей с мамой квартиры. — Смотрите. Я живу за стеной, вон там. Моя мама ухаживала за вашим папой. Поэтому у неё остался ключ. Она…

— Ключ мне сюда! — раздражённо перебил меня сосед и сделал шаг. — Быстро!

Я кинул ключ на пол к его ногам.

— Ухаживала она. И заухаживала. Это что?

Он кивнул на коробку с упаковками лекарств, с бутылочками и баночками.

— Лекарства по всей видимости, — пожал я плечами.

— Траванула!

— Это же врач выписывал, мама-то причём? Короче, ситуация такая. Я ничего у вас не брал. Просто использовал книжный шкаф вашего папы, как тайник. Прятал тут детские секретики, понимаете? Сейчас своё заберу и уйду.

— Что там? Доставай, показывай.

— Понимаете, это моя личная вещь и показывать вам я её не буду. Просто достану и спокойно уйду.

— Показывай, я сказал! Я сейчас полицию вызову. Вор. Ты со своей мамашей всю квартиру обнёс. Тут картина была. Где она? А иконы старинные, книги? Накопления? Монеты серебряные? Ничего нет. Всё вынесли! Подчистую! Отравили и ограбили, твари!

Он ещё сильнее покраснел и начал в такт своим словам размахивать ножом. А нож был немаленьким, кухонным.

— Что у тебя там⁈

— Коньяк, блин, не знаешь, что дети от родителей прячут?

— Давай сюда! Всё, что в этой квартире, принадлежит мне!

— Ну ладно, — кивнул я. — Достаю. Ты ножечек-то убери, чё размахался? А то я сам сейчас полицию вызову.

— Доставай, я сказал! — повысил он голос и приблизился ещё немного.

Про коньяк я погорячился, зря ляпнул. От мужика хорошо так пахнуло алкоголем. Амбре, бляха. Он походу неслабо так на грудь принял, так что известие про коньяк пришлось, судя по всему, очень кстати.