А после обеда губернатор предложил императорской чете на выбор либо посещение Шведского театра, либо прогулку по окрестностям.

— Что мы не видели в этом театре? — высказала свое мнение Мария, — тем более, что там на шведском языке, наверно, говорить будут…

— Шведский достаточно сильно похож на немецкий, — заметил царь, — но ты права, конечно, лучше прогуляться на свежем воздухе.

Граф Гейден, узнав о выборе своих подопечных, предложил на выбор три места в окрестностях, куда можно было прогуляться за не очень длительное время.

— На западе у нас есть местечко Эспоо, — начал он оглашать список, — ничего особенного там нет, но рядом большой лесной массив, оборудованный под парк. Если двинуться на север, то там будет Туусула, родина композитора Сибелиуса и художника Халонена…

— Не слышал про таких, — ответил царь.

— Сибелиус, кстати, приглашен на завтрашнее мероприятие, — сообщил губернатор, — а на востоке от столицы есть местечко Порвоо, знаменитое двумя вещами — старинной застройкой 16–18 веков, практически нетронутой более поздними вставками, а также замком, где ваш дедушка провозгласил присоединение Финляндии к России…

— Мне вот это последнее место больше всего нравится, — тут же отозвался царь, а царица молча кивнула в поддержку его решению.

— Тогда решено, едем в Порвоо… это примерно час с небольшим, можно на поезде, можно в экипажах…

— На поезде, конечно, — решил за себя и за супругу Александр. — А это вот что за памятник? — показал он в окно своей спальни.

— Так Александру 1му же, — ответил граф, — благодарные финны возвели, совсем недавно, в позапрошлом, кажется, году — в память о восстановлении финского парламентаризма.

— О как… — задумался Александр, — не знал об этом…

Прогулка по местечку Порвоо ничем особенным не запомнилась августейшей чете — ну да, старинный городок, ну да, булыжная мостовая, но такого же примерно добра в той же Риге было куда как больше. От нечего делать Александр завел лингвистический спор с губернатором.

— Милейший граф, — начал он, — а почему в финских словах так много двойных гласных букв? Непривычно как-то для русского уха…

— Я интересовался этим, ваше величество, — с готовностью ответил Гейден, — дело в том, что таким образом финны подчеркивают протяженность слога, так что на русском языке, например, название этого вот городка читается к Порво-о, два слога в конце, а финны просто говорят протяжное Порвооо.

— В немецком языке есть что-то похожее, — заметила Мария.

— Не совсем, — осмелился уточнить ее граф, — в немецком диакритические символы над некоторыми буквами означают не длительность звучания, а смягчение. В русском для этого есть мягкий знак… а у финнов вот удвоение гласных.

— Любопытно, — ответил царь, и на этом их лингвистические дебаты завершились.

Глава 3

Сенат

А на следующий день, как и было распланировано накануне, финская общественность собралась в местный сенат на встречу с верховным правителем России. Губернатор выдал Александру кратенькую справку, кто есть кто среди собравшихся, из него царь выделил знакомые фамилии композитора Сибелиуса, адвоката Свинхууда и собирателя Калевалы Юрье-Коскинена.

Сыновья Александра во главе с Георгием подтянулись к собранию, как и обещали, но вид у всех них был аховый, видимо вчерашний вечер они провели очень бурным образом.

— Сядьте подальше и ни во что не вмешивайтесь, — напутствовал их царь перед началом встречи.

Главой Сената по Конституции считался генерал-губернатор, а вот его первого заместителя выбирали от местной общественности, на текущий момент это был Стен-Карл Тудер, морской офицер, герой русско-турецкой войны 1878 года. Он и объявил выступление императора — Александр легко поднялся по ступенькам на подиум и начал свою речь без шпаргалки.

— Господа! Соотечественники! Коллеги! Я очень рад приветствовать вас всех на берегах Финского залива от лица правящего дома Романовых. Недаром великий поэт Александр Пушкин в своем знаменитом стихотворении очертил просторы Российской империи, начав именно с Финляндии — помните, наверно, «от финских хладных скал до пламенной Колхиды, от потрясенного Кремля до стен недвижного Китая». Да, Финляндия это крайний запад империи, точнее, северо-запад, что накладывает на этот регион особую ответственность, именно здесь начинается мост, соединяющий нас с Европой. Край суровой природы и трудолюбивого населения, входящего в дружную семью народов нашей империи. Меня сюда привела случайность, — счел нужным уточнить этот момент Александр, — авария с кораблем, когда он проплывал мимо Гангута, однако, как говорится в нашей поговорке — не было бы счастья, да несчастье помогло. Итак, благодаря этой случайности я перед вами, господа, и готов ответить на все ваши вопросы…

Собрание оживилось, народ немедленно начал обсуждать такой поворот — до сих пор верховные руководители страны на прямой контакт с населением не выходили. Но руку поднял только один человек из первого ряда, господин в строгом костюме с гвоздикой в петлице.

— Прошу вас, — кивнул ему Александр, — только сначала представьтесь.

— Карл Фацер, промышленник, — начал он, — мне, как представителю финских предпринимателей, хотелось бы обозначить основные болевые точки в своей сфере…

— Обозначайте, господин Фацер, — улыбнулся ему царь, он уже сидел на стуле рядом с трибуной со стаканом минеральной воды в руке.

— У меня две кондитерские фабрики в Финляндии, — продолжил тот, — выпускаем очень качественный товар, конфеты, шоколад, печенье, все это пользуется хорошим спросом не только в Финляндии и даже не только на остальной территории империи, но и за ее, так сказать, пределами. Примерно треть производимой продукции уходит в Швецию, Германию и Данию. Так вот, моя просьба, как плательщика немалых налогов в бюджет страны, заключается в следующем — а нельзя ли предприятия, приносящие валютную выручку, освободить от некоторых налогов? Или хотя бы уменьшить их каким-то образом… А вторая просьба заключается в следующем — хорошо бы повысить ввозные пошлины на товары, аналогичные нашим — зачем нам иностранные сладости, когда их прекрасно могут делать отечественные производители?

— Очень своевременное обращение, — царь поставил стакан с минералкой на трибуну, встал и продолжил, — лично обещаю вам, господин Фазер, рассмотреть все ваши просьбы в правительстве страны в ближайшее время.

Одновременно он открыл свой блокнот и сделал там соответствующую пометку.

— У вас все, господин Фазер? Ну, тогда слово переходит