Дух уставился в темное жерло ствола пистолета. А потом застыл, перестав бороться.

Я тоже ослабил хватку. Душман, стараясь продышаться, медленно отпустил мои руки, показал Мухе грязноватые ладони.

Я тут же пихнул душмана, заставил его улечься на землю. Сам — прижал его коленом между лопаток.

Подоспевший Волков принялся вытягивать ему руки из-под груди и заламывать за спиной.

— Теперь надо действовать быстро, — сказал я, — и по плану.

— Протащить этого сукина сына через весь кишлак будет непросто, — выдохнул Волков, подняв на меня взгляд. — Может… Может, разумнее будет подождать тут до темноты?

— Времени только шесть вечера, — возразил я. — До темна еще три с половиной часа. Если его хватятся дружки, нам будет туго. Да и в темноте им проще будет устроить нам засаду. Нужно действовать как можно быстрее.

— Раненый солдат все равно привлечет к себе внимание, — выдохнул Волков, затягивая на запястьях душмана веревку.

— Да, привлечет, — согласился я. — Но меньше чем схваченный местный. Да и объяснить это старейшинам будет проще. Если возникнут вопросы.

— Но все равно… — Буркнул было Волков.

— Давай без пререканий, — прервал его Муха, озираясь к двери и окнам, — плана лучше Сашкиного у нас нет. Действуем по нему. Тащи…

Он не договорил. Все потому, что снова раздался стук в дверь.

Мы все как один затихли.

— Усто́д Муамма́р! Хама́ хуб аст? Садо́хо шиносида́м! — Раздался вдруг очень мягкий и взволнованный мужской голос.

— С-с-сука… Кого там еще?.. — Прошипел Муха.

— Пистолет, — шёпотом проговорил я, протягивая Мухе руку, — пистолет, быстрее.

— Устод Муаммар? — Снова спросил голос из-за двери.

Муха торопливо передал мне ствол, и я тут же ткнул им в щеку душману. Прошипел ему:

— Хоть слово, и я тебе башку продырявлю…

Душман, зло зыркнувший на меня, кажется, все понял. Хотя взгляд его оставался злобным и полным ненависти.

— Ферштейн? — С издевкой спросил я.

Душман опустил взгляд. Едва заметно кивнул, ясно уловив намерения.

Я глянул на Муху.

— Давай, старший лейтенант. Действуй.

— Чего? — Муха выпучил глаза. — Опять?

— Не опять, а снова. Больше у нас тут на дари никто не болтает…

* * *

Старый торговец Муса был очень благовоспитанным. А еще он всегда оставался добрым и приветливым соседом.

Вот и сегодня вечером, когда он возвращался с базара к себе домой, то услышал в доме своего давнего и хорошего знакомца Муаммара странный шум.

Муса насторожился. Муаммар был старым, но очень порядочным и почтенным членом общины. У него была воспитанная внучка и много друзей, часто захаживавших к старику в гости. Муса, впрочем, и сам не раз заходил к старику попить чаю и посудачить о местных сплетнях.

И все же шум обеспокоил Мусу.

Торговец поторопился войти во двор и направился к дому. Вежливо остановился у двери и постучал. Потом спросил:

— Многоуважаемый Муаммар! Все в порядке? Я слышал шум! — Он прислушался. Странная возня внутри немедленно прекратилась. — Это… Это Муса, ваш сосед! У вас все хорошо? Может, нужна помощь?

— Нет, все хорошо, — прозвучал странный, хриплый и какой-то подрагивавший голос.

Голос не слишком походил на тот, что принадлежал Муаммару. Но торговец Муса был слишком воспитанным и скромным человеком, чтобы заподозрить что-то неладное. И тогда он спросил:

— С вами все хорошо?

— Да… Хорошо… — Отозвался голос. — Я просто… Просто немного плохо себя чувствую. Погода плохая.

Муса в замешательстве посмотрел на небо. Погода не показалась ему плохой.

— Может, вам нужна помощь? — Спросил Муса.

— Нет-нет, Муса-джан, — запоздало и несколько торопливо ответил голос из-за двери. — Ничего страшного. Все хорошо. Можете идти.

Теперь Муса насторожился.

— У вас очень болезненный голос, многоуважаемый Муаммар, — сказал он. — Может, я все же войду и помогу вам? Может, вам все-таки нужна помощь?

С этими словами Муса попытался открыть дверь.

— Нет! — Взвизгнул голос по ту сторону.

Муса аж окоченел от неожиданности.

— Ничего не нужно! — Голос снова стал низким и хрипловатым. — Просто уйдите. Пожалуйста.

— Но… Но почему? — С недоумением спросил Муса. — Мне кажется, вам нужна помощь, многоуважаемый Муаммар… А где… Где ваша внучка?

— Она… Она ушла на базар. Просто… Просто у меня тут ишак…

У Мусы аж остатки волос зашевелились на черепе.

— Ишак? — Удивился Муса.

Мусе показалось, что за дверью зашептались. Он услышал едва различимые странные слова, начинающиеся на «б» и «х». Впрочем… Возможно, ему это только показалось. Ситуация была настолько странной, что Муса не мог с уверенностью сказать, что он действительно что-то слышал.

— Да… Ишак… — Отозвался Муаммар. — Он… Он все ломает у меня на кухне… Отсюда и шум…

Муса недоуменно нахмурился.

— Ишак у вас на кухне?

— Да… Ишак.

— А… А зачем вы пустили ишака в дом?

— Он… Он заболел.

— Что?..

— Он мерзнет по ночам в хлеву. Потому пришлось запустить его в дом. Все хорошо, уважаемый Муса. Идите-идите. С ишаком я разберусь сам.

Муса нахмурился.

— Ну… Если вы настаиваете…

— Да-да! Очень настаиваю!

Муса пожал плечами.

— Ну тогда… Тогда я пойду, многоуважаемый Муаммар. Да хранит Аллах вас и вашу семью. И доброго вам здоровья.

Муаммар ничего не ответил Мусе. Тогда торговец снова пожал плечами и торопливо пошел на выход со двора. Не успел он переступить порог калитки, как за домом, в сарае, заорал ишак.

Муса замер. Удивленно обернулся. Потом кратко обратился к Всевышнему, чтобы Тот послал ему душевного здоровья, и направился домой.

* * *

— Ишак? — Нахмурился я. — Вы не придумали ничего лучше ишака?

— Да слова перепутал… — Сказал Муха и выматерился, — я ж краткий курс языков прошел…

— Ну… Хоть выкрутились, — сказал Волков.

Мы все, сидя на полу возле лежащего там душмана, притихли. Еще немного послушали обстановку снаружи. Потом я сказал:

— Так, хорошо. Вроде он ушел, — дальше обратился к Волкову: — Дима, тащи форму. Сейчас будем переодевать нашего пациента…

Волков вздохнул и встал.

— Не нравится мне все это… — Посетовал он. — Ой как не нравится…

Глава