Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 120

– Превосходно.

– Только…

– Что?

– Умоляю вас, Холмс! – взмолился я. – Скажите, что вам уже хотя бы чуточку лучше.

– В каком смысле?

– Ну, что вы уже можете хоть немножечко не злиться на меня.

– Ах, вы об этом! – усмехнулся мой благородный друг. – Пустяки. Видимо, придется свыкнуться с тем, что красивые истории на бумаге и ситуации из жизни – слишком разные вещи. Взять хоть ваш рассказ. Вы не только изобрели свой детективный метод…

– Дедуктивный.

– Пусть так. Вы еще и превосходно описали его, и я никак не возьму в голову, почему, Ватсон, когда доходит до дела, его применение вами на практике приводит к столь непредсказуемым результатам. Кстати, когда возьметесь за «Союз рыжих»…

– То есть как? – Сердце мое в ответ на эти ожидания упало к ногам.

– Но вы же, надеюсь, не собираетесь ограничиться единственным рассказом? Тем более когда у вас, по крайней мере в теории, всё так здорово получается. Так вот, про сегодняшний эпизод с моей покраской упоминать не стоит. Ни к чему.

Глава седьмая, в которой полицию убеждают, что сделано всё возможное и даже больше

Из записей инспектора Лестрейда

9 августа 1891 г.

Переполняемый такими разными мыслями и так и не склонившийся в пользу какой-то одной линии, я добрался до адреса, в популярности которому ныне в Лондоне не уступают разве что Букингемский дворец и Вестминстер. После чопорного сообщения, что меня примут через несколько минут, пришлось дожидаться в небольшой прихожей, радуясь, что столь скромному гостю позволили явиться без предварительной записи. Затем хозяйка квартиры, благообразная женщина преклонных лет, довольно чинно препроводила меня в гостиную. Атмосфера торжественной церемонности, охватывающая буквально с порога, вызвала мысль, что на аудиенции в упомянутых выше местах едва ли мне пришлось бы столкнуться с большей напыщенностью.

Когда я вошел, оба эти господина находились ровно в тех местах и позах, что упоминались в героическом эпосе, вышедшем в «Стрэнде» месяц назад. Рассказ носил соответствующее скандальное название и упоминал малоизвестную местность на континенте. Похоже, прототипы были очарованы списанными с них персонажами не меньше рядового обывателя. И похоже, из его содержания у них создалось ощущение, что оба героя эти самые места и позы никогда не покидают. Те же кресла у камина, тот же глубокомысленный обмен репликами. Читатель, увидев такую картину, непременно восхитился бы ее абсолютной тождественностью с тем, как это описал Конан Дойл, и даже воскликнул бы, что герои словно сошли сюда со страниц любимых рассказов или же, наоборот, что автор, удивительно точно подметив всё до малейшей детали, перенес их в свое повествование. Я же выражусь проще. Оба эти субъекта, польщенные эффектностью своих литературных образов, теперь, распираемые самодовольством, изо всех сил копировали своих персонажей, гнались за их успехом, стараясь ухватить то немногое, что лежало на поверхности и потому было ими хоть как-то понято и воспринято как важное, а именно все сплошь внешние признаки, манера поведения и тому подобное. Своим механическим подражанием они превращали каждый упомянутый их прародителем жест в кривлянье и уморительные ужимки обезьян. Холмс, раньше встречавшийся мне с непременной папиросой в зубах, теперь, конечно же, курил трубку, а рядом лежало еще несколько – «на разные по трудности случаи». Мне даже показалось, что претерпел неуловимые изменения сам его вид. Его волосы, всё такие же, тем не менее выглядели как-то иначе. Я присмотрелся и пришел в изумление. Парик! Вот до чего дошло, и это явно не имело отношения к излюбленной конспирации, поскольку изображать подвыпившего конюха в данном случае необходимости не было.

Обмен приветствиями прошел не совсем гладко, поскольку Холмс, и так-то заносчивый с нами, теперь, после того как «Стрэнд» взялся прославлять его имя, держался особенно вызывающе. Его высокомерие приобрело уже какие-то карикатурные формы. Безусловно, его охватило жгучее желание подчеркнуть передо мной и свою убежденность в том, что успех его закономерен и давно заслужен, и свое пренебрежение к Скотленд-Ярду, вытекающее всё из того же, а именно – что жизнь, мол, всё расставила по местам. Несмотря на не меньшую ответную неприязнь, я ощутил, что мне даже немного его жаль. Ему выдался наконец период настоящего счастья, возможно совсем недолгий, если время не станет откладывать с его разоблачением, но одержимость, питаемая давними обидами и завистью, мешает ему наслаждаться в полной мере этим счастливым моментом. Презрительный пафос отвлекает и мучит его избыточностью. Холмс язвит, злорадствует без повода, и я вижу в его глазах, наряду с готовностью биться насмерть за свое возникшее из воздуха реноме, еще какое-то заискивающее выражение и, кажется, догадываюсь о причине. Понимая прекрасно, что журнальная писанина не может восприниматься серьезно в кругу профессионалов и что поэтому потешные описания его подвигов не производят на нас никакого впечатления, он отныне при встрече с людьми из Ярда обречен испытывать еще большее унижение. Оттого он и желал и не желал этой встречи. Вообще впечатление было такое, будто я застал их за оживленным обсуждением какой-то очень важной задачи, а еще такое, будто это старательно изображалось. Что ж, мне не составило труда извиниться за то, что оторвал их от очередной увлекательной головоломки, после чего можно было перейти к делу.

– Скажите, Холмс, вам говорит о чем-нибудь имя Джабеза Уилсона?

Заметив, как он взялся демонстрировать мне свое обращение к памяти и как при этом нервно дернулось его лицо, я добавил:

– При условии, конечно, что ваш клиент назвал вам его.

– Милостивый инспектор, – с усмешкой поглядел он на меня. – Поскольку дело касается, как вы сами признаете, моего клиента, насколько уместным, по вашему мнению, было бы в столь щекотливом случае, когда речь идет о конфиденциальности и связанном с нею доверии этого самого клиента ко мне…

– Очевидно, вы еще не осведомлены о том, что случилось. – Заботы предстоящего дела не способствовали моему терпению, тем более когда меня взялись столь глумливо изводить красноречием. – Я мог бы вообще не являться сюда. Требуется лишь прояснить кое-какие моменты, тогда как основное, касающееся вашего отношения к столь печально закончившейся истории, уже известно. Извольте, я могу сейчас же уйти.

– А что, собственно, случилось? – подхватился он, едва я встал. Спесь в его глазах испарилась, а сами глаза тревожно забегали.

– Упомянутый мною Джабез Уилсон показал, что неделю назад, в прошлое воскресенье, обратился к вам за помощью.

– Возможно, – пожал он плечами. – И что?

– Сегодня он обнаружен нами в состоянии, не оставляющем сомнений, что в отношении него было применено

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 120