— Да уж. Шарахнуло знатно. Могу теперь от фулюганов отбиваться только так — кааак шарахну — одни головешки останутся, — улыбнулся Влад.

— Кстати, скорее всего это первичная энергия. Скорее всего ты сможешь ее преобразовывать в другой вид энергии, как мы из тепла электричество получаем и еще может быть ты сможешь ее преобразовывать в виде трансмутации. Мы тоже так уран 235 получаем, а не обогащением, — добавила Ия.

— Да я слышал, что американцы всю плешь себе проели, пытаясь получить 235 уран. Только трансдиффузию освоили, но посчитали затраты и прослезились. Для атомных станций слишком дорого получается. Вот и жгут газ и уголь как предки. Поэтому мы им не продаем субатомные реакторы?

— А мы никому их не продаем. Мы продаем только электричество с них. Спички детям не игрушка и потом они все равно не поймут в чем там фишка. Они физику процесса не поймут. Не доросли еще, — фыркнула Ия.

— Это поэтому у них два блока рванули при пробном запуске?

— Ну да. Они же не разобрались что и как — разогнали ускоритель и дальше не знали что делать — реактор и рванул. До сих пор расхлебывают, — пренебрежительно заключила Ия.

Глава 6

— Ладно. Завтра продолжим. Скажи еще вашим техникам, чтобы заземлили приборы. Тоже не вредно будет, — закруглил спич Влад, — только не через ноль. А то с них станется.

— Дикие люди эти американцы, — заключил Влад.

— Некомпетентные и абсолютно бескультурные, повторила за ним Ия. — Бетховена от Баха отличить не могут.

— Так тот и другой немцы. Кто их там отличит? Вот если бы Стравинский и Чайковский, то да. Или Скрябин, к примеру. А так их больше интересует продажа нового альбома захудалой рок-группы из Бруклина.

Вечером они решили поужинать в местном кафе. Да и поболтать. Все равно другого пока ничего не сделаешь. После ужина сели в местном маленьком баре. Влад взял себе скотч, а Ия обошлась сухим мартини. Неожиданно раздался шум и в бар вкатился егерь с оружием и весь в крови.

— Ия Николаевна, Смирнова Романа росомаха порвала. Много крови потерял — боюсь не довезу его до города. А хирургов у нас нет. Надо что-то делать и потом все дроны в разгоне, здесь ни одного нет.

— У вас есть хирург, — проговорил Влад. Он отставил свой стакан и поднялся. — Ведите к пациенту.

— Так ты же нейрохирург, — подняла глаза Ия, а тут явно торакальный нужен.

— Эх, Ия Николаевна, я и швец и жнец, и торакальный и даже полостной, а когда надо и пластический. Чего только не делал. Ведите и готовьте операционную. Росомаха страшный зверь.

— Тебе то откуда это известно? — удивилась Ия.

— Так я родился и вырос на Камчатке. В тайгу ходил с детства. Неужели не читала мою объективку?

— Как-то не отложилось. Читала, что твой отец был пилотом истребителя и погиб при аварии. А понятно почему не отложилось — авиабаза Ключи — она показала телефон.

— Ну вот. Проводи меня до операционной. Посмотрю парня.

В операционной парня уже раздели и протерли тело от крови. Влад облачившись в одноразовый костюм хирурга осмотрел его аурным зрением и спросил об анализах. Потом осмотрел прокушенную руку и ногу и следы громадных когтей на груди и животе.

— Не нравится мне его вид ребята, — сквозь зубы проговорил Влад, — животное то убили? Операционная сестра подтвердила, что второй егерь застрелил росомаху.

— Просто так она бы не напала. Сейчас не зима. Они не голодные. Труп животного сжечь. Тест на бешенство — быстро. Он начал промывать раны. Потом просто их понюхал. И начал иссекать поврежденные ткани и потом приступил послойному зашиванию. Тест на бешенство оказался положительным. Егеря регулярно проходили профилактику и прививки от энцефалита и бешенства входили в программу. Последние внешние стежки от уже проходил косметическим швом с малым шагом. Вдобавок зверь ему размозжил предплечье и сломал лучевую кость. На кость была одета лангета, а вот размозженные ткани приходилось ушивать долго. Сначала мышцы, потом основные нервы и главное лучевой нерв. Он вообще был порван. Вот где и пригодилось аурное зрение. Так-то его фиг разглядишь, особенно когда он порван. И потом сосуды. Влад простоял у стола больше трех часов, но все закончилось благополучно. Теперь парню лечиться от бешенства придется не меньше пары месяцев. Не было бы вакцины пришлось бы его в искусственную кому вгонять и включать милуокский протокол (*). Но все равно предупреждение всем егерям об опасности бешенства прозвучали мгновенно.

Закончив операцию он снял перчатки и одноразовую робу. Вытерев пот со лба вышел в коридор.

— Прекрасная работа Влад, — похлопала в ладоши Ия. — не зря тебе присвоили высшую категорию.

— Нормальная операция — парню повезло, что прививку сделал, а то бы так просто все не обошлось. Бешенство до сих пор лечат с трудом.

— Ну у нас есть один препарат, но количество заболевших в мире настолько мало, что производить его просто не выгодно. Он получается дорогой. А покупать его могут только индусы, которые не отличаются состоятельностью.

— Да я так понимаю, что у вас много чего есть, но вы не все афишируете.

— И довольно давно. Наши заводы в Швейцарии так и работают уже больше ста лет и никакие дженерики их позиции не могут поколебать. Наши исследования просто никогда не останавливались.

— Да ваш старший это вообще притча во языцех. Как и Максимилиан Николаевич. Я как-то начал читать его биографию в ЖЗЛ, так на двухсотой странице попросту потерялся. Настолько он много сделал. По моему биографам тоже не все было понятно. А уж досужей публике так вообще. Поэтому сейчас легенд о нем больше, чем правды.

— Это нормально, — ответила Ия. — Людям правда не нужна, а нужна икона. И они ее получили. Узнай они правду, то просто не поверили бы. Правду знает наша семья и Император с малым окружением. И потом мы с ними повязаны родственными узами. Так что все останется в семье.

— Это я как раз понимаю. У нас такая же система. Правда деда уже нет на свете, а я даже не знаю всей истории семьи, — посетовал Влад.

— Ну тут я могу помочь и дать доступ к архивам. Наши против не будут. Это точно. Но придется тебе принести клятву крови. Без этого ничего не будет.

— Я что-то такое читал или слышал, что есть такая клятва. Но никто ничего толком не знает, — сознался Влад.

— Поэтому и не знают, — улыбнулась Ия. — она не позволяет выдавать конфиденциальную