— Товарищ капитан, да тут вряд ли возьмет, — виновато пробормотал Раскатов.

— Так ищи место, где возьмет! — повысил голос капитан. — Наверх заберись, там пошастай… Ты связист или я? Мне тебя учить?

— Есть, — буркнул Раскатов. — Алмаз, вперед!

И они с собакой полезли вверх.

К этому моменту вся орава поисковиков собралась, возбужденно гомонила. Опознали и двух подельников Никсона, местных жителей с неважной репутацией. Один был судим по мелочи, другой нет, но считался шалопаем-раздолбаем. Теперь, понятно, их всех ждал суд за браконьерство и, вероятнее всего, тюремные сроки.

— Сергеев! — окликнул меня Смольников.

— Я, товарищ старший лейтенант!

— Отойдем.

Мы отошли в сторонку.

— Опиши происшествие, — потребовал он.

Я как можно короче и яснее рассказал все, начиная с той минуты, когда Чингиз и Гром почуяли скверный запах лосиной туши. Смольников выслушал внимательно.

— Значит, действовали грамотно… — произнес он с полувопросительной интонацией.

— В целом да. Так ведь результат налицо, — я сделал кивок назад. — Трое задержаны, потерь нет. Милицейский сержант, кстати, молодец. Ну и пес у него, конечно…

Признаюсь, последнюю фразу я сказал не без умысла. Мне хотелось слегка зацепить самолюбие взводного.

Думаю, так и вышло. Правда, он остался внешне невозмутим. Помолчал. Подумал. И вдруг спросил:

— Твои выводы из происшедшего?

Я ни секунды не промедлил:

— Считаю, товарищ старший лейтенант, нам надо организовать тренировки по силовому задержанию. Собак натаскивать. Да и бойцов тоже.

Старлей поморщился:

— Думаешь, не знаю?.. Я всегда это говорю. Да начштаба с замполитом стоят стеной против. Да, был у нас случай серьезной травмы: собака рванула одного за руку. Потом больница, противостолбнячные уколы, прокуроры… Теперь они волками воют: нам этот геморрой не нужен!.. Ну, примерно так.

— Так может, нам с райотделом милиции совместные тренировки организовать? Пусть вся ответственность на них! А мы у них только гости.

Смольников замер на секунду. Ну, на несколько секунд. Я ощутил, что мысль ему зашла. Но восхищаться ею он, конечно, не стал:

— Хм… Вряд ли милиция на это пойдет. Нафиг мы им, у них своей головной боли хватает… Ну, посмотрим. Надо будет подумать. Хотя, сомневаюсь… Ладно, пошли, посмотрим, как там дело оборачивается.

От автора

Дорама про попаданца в СССР — учеба и работа, семейные отношения, интриги, романтика в советском антураже. Цикл «Ревизор». Первый том тут: https://author.today/work/267068

Глава 9

Дела обстояли следующим образом.

Капитан пытался допросить Михеева-Никсона на предмет приобретения им оружия:

— Ты не придуривайся, гнида позорная! Где, говорю, ружье взял? У кого купил? Может, украл⁈ Чего?.. Не слышу!

Старый рецидивист на самом деле мычал, бурчал, ничего понять было нельзя.

Сержант Ермаков усмехнулся:

— Товарищ капитан, ему ведь так по тыкве звезданули! Похоже, не разбирает, на каком свете находится. С ним говорить, все равно, что с покойником, который из могилы встал. Как этот, знаете, в Гаити… м-м… как этих сволочей зовут, забыл!

— Зомби, — подсказал я.

— Точно! Они самые!.. Товарищ капитан, он сейчас все равно, что зомби, если чего и скажет, то хоть стой, хоть падай.

Начальник смерил подчиненного строго-педагогическим взглядом:

— Ермаков!

— Я!

— Головка от х…я, — культурно объяснил капитан. — Ты вообще кто?

— То есть, товарищ капитан? — Володя занял оборонительную позицию, видя, что начальство подбирается к какому-то сарказму.

— Я говорю, ты ничего не попутал по жизни? Правильно сделал, что в милицию пошел служить? Может, тебе в Союз писателей надо было идти?

— А-а, — заулыбался Володя, разгадав маневр шефа. — Так ведь кто знает, как оно повернется! Вон, эти, как они… братья Вайнеры! Ну, «Место встречи изменить нельзя». Тоже один оперативником был в МУРе. А теперь вон, смотри, писатели какие!..

— Умничать будем, да?

— Никак нет, просто сказал, — поспешил закрыться сержант. А капитан вдруг прояснился, богатая идея зашла ему в голову.

— Никак нет, говоришь… — произнес он с интересом. — А по-моему, как раз да. А ну-ка, вот тебе задачка: выясни, откуда у этого хорька ружье? Где взял?

— Понял, товарищ капитан! — воодушевился Ермаков. — Сейчас сделаем. Чингиз, рядом!

И они живо подскочили к Федоту, лежавшему вниз лицом, руки за голову.

— Чингиз, голос!

Пес свирепо залаял, ввергая задержанного в новый виток стресса.

— Ты, залупа с ушами! — Ермаков приступил к интенсивному допросу. — Слышишь меня? Из тебя тоже евнуха сделать? Чингиз!

— Р-р-р!.. — пес оскалил мощные клыки, а Ермаков как бы невзначай пнул лежащего носком ялового сапога в ребра. Уголовно-милицейский юмор расценивал такой тычок как «починить батарею».

— За что, начальник⁈ — судорожно дернувшись, заныл Федот.

— За лося! — рявкнул сержант. — Руки за голову! Ты чего думаешь, зверя завалил, теперь герой? Тебе тоже сейчас рога поотшибаем!

— Это не я!..

— А кто? Кто, я спрашиваю, мешок кишок! Этот? Никсон?

Федот кивнул, боясь слово молвить.

— Так. Откуда у него ружье? Он по закону не имеет права. Откуда⁈

— Не знаю!..

— Знаешь, Говори! — и опять починка батареи.

— У-уй!..

— Уй, говоришь? А сейчас будет Ый! Повторяю вопрос…

— Товарищ капитан! — сверху радостно загорланил старший сержант Раскатов. — Есть связь с Ложкиным!..

Ложкин — это я уже знал — милиционер-водитель, оставленный с машиной на точке старта. Рация у него в машине имелась.

— Пусть передает в отдел! — напрягаясь, крикнул капитан. — Следователь, криминалист… да, и медик тоже!

— Понял, передаю!..

— Михал Дмитрич, — повернулся капитан к одному из гражданских — предводителю дружинников, как я понял. — Давай одного из твоих к машинам, чтобы сюда следственную группу сопроводил. Кто у тебя потолковее?..

Милицейский старшой рассуждал вполне разумно. Договорился со Смольниковым — трех наших стрелков оставить на охране задержанных, одного дружинника отправить к машинам ожидать группу, после чего препроводить ее сюда. А всем прочим — продолжать поиски. Главная задача ведь так пока и не решена!

— Так, — с удовлетворением подытожил капитан. — Ермаков! Что там у тебя?

— Все! Выяснил.

Начальник с сомнением хмыкнул:

— М-да?.. Ну, излагай.

Володя изложил следующее.

Михеев, долгие годы работая заготовителем, встроился в эту систему вполне комфортно, и даже получил