Разлепив веки, я посмотрел на часы. Двенадцать дня. При этом чувствую себя, будто меня прокрутили через мясорубку. Странно! С утра было гораздо лучше. Со стоном поднимаюсь с койки и открываю дверь.

На пороге, подбоченись, стоит тетя Зина. Гроздья бигуди на её голове выглядят смешно. В руках она сжимает скалку, словно недавно отбила атаку соседей на кухне. Тут я чуть не заржал в голос.

— Лёша, я тебе что, личная секретарша? Беги к аппарату, а то звонок сорвётся! Заодно передай своему дружку, чтобы часто сюда не звонил! И не занимай надолго телефон, мне сноха должна позвонить.

Не став участвовать в словесной дуэли, я молча выбрался в коридор. Кто мог позвонить? Кроме Рыжего, у меня друзей нет. Но Санька навряд ли стал бы тревожить. Да и где ему взять телефон? По нынешним временам — это редкость.

Старый дисковый аппарат стоял на полочке.

— Алло? — хрипло произношу в трубку.

— Лёха! Это я! — в ответ раздался радостный голос Сани. — Ты не поверишь! Мамке с утра полегчало!

Я сразу насторожился и оглянулся. Вроде никто не подслушивает.

— Что изменилось? — спрашиваю, понизив голос.

— Да всё. Она встала рано утром, приготовила кашу и даже борщ. Сейчас отцу рубашки гладит. Тот пришёл с ночной и смотрит на неё, как на чудо! Мама говорит, что голова больше не болит! Первый раз такое за целый год! Первый раз! Может, наш вчерашний визит так подействовал? Ты с ней так хорошо поговорил! Мама всё утро свою молодость вспоминала и снова улыбаться начала.

В моей груди аж потеплело. Не просто надежда, а обыкновенная радость. Получилось! Значит, это не пьяная галлюцинация или случайность! Мой дар работает! И один сеанс устранил столь страшные симптомы.

— Сань, это же отлично! — выдохнул я.

— Еще как! Ладно, не буду отвлекать. Просто хотел сказать спасибо, что убедил меня сходить к маме. Она просила передать, чтобы ты заходил почаще. Обещала пирожками накормить! А ещё не забудь, у нас завтра футбол с литейным цехом

В трубке раздались короткие гудки, и я положил её на рычаги. Эйфория была такой сильной, что на мгновение позабылась убогая комнатушка и остальные страхи. Мне захотелось срочно проверить свои способности еще раз. Не в состоянии алкогольного подпития, а в нормальном. И это надо сделать не завтра, а сегодня. Вроде самочувствие тоже улучшилось. Прошла ломота во всём теле.

Чудесным образом попав в душ, я быстро оделся и вышел на улицу. Солнце уже поднялось в зенит, и город давно проснулся. Не зная, куда податься, направился к Дому культуры. Удивительно, но после купания прошёл даже намёк на слабость.

В девяностых здание ДК выглядело обшарпанным и убогим. Зато сейчас оно белое и нарядное, с колоннами на входе. Яркие афиши оповещают граждан о предстоящем концерте самодеятельности и постановке «Ревизора».

Рядом на лавочках, расставленных вдоль липовой аллеи, кипела своя жизнь. Бабульки грелись на солнышке, гуляли мамы с колясками, а молодёжь спешила по своим делам. Меня привлекла группа интеллигентно одетых пенсионеров, азартно сражающихся в шахматы.

Купив в киоске пломбир в вафельном стаканчике, я подошёл ближе. Мороженое оказалось по настоящему сливочным и вкусным. Главное, холодный десерт дал возможность подойти к шахматистам, за которыми наблюдало немало зрителей. На самом деле мне просто нужно включить внутренний «сканер». Сначала ничего не получалось. Мешали звуки города, смех детей и голоса советовавших ходить лошадью. Я пытался сосредоточиться, одновременно рассматривая игроков.

Взгляд зацепился за одного из седовласых дедов. Он был постарше остальных, с худым морщинистым лицом и руками с пигментными пятнами. Рядом стояла палочка, прислоненная к лавке. Сузив глаза, я, мысленно попытался настроить дар и наконец увидел то, что нужно.

В районе поясницы старика пульсировало тусклое свечение, похожее на размытое пятно, затрагивающее сразу несколько позвонков. Межпозвоночная грыжа. И не одна. Понимание пришло в голову само собой. Может, пробудились знания, полученный на трёх курсах медицинского?

Ну, попробуем. Кладу ладонь на спинку лавки за спиной деда. Рассмотрев получше красное пятно, я попытался направить на него тепло, ту самую энергию, что исходила с кончиков пальцев.

Процесс шёл трудно. Мешали как окружающие, так и мои сомнения, сбивавшие настрой. Я чувствовал себя шпионом, пытающимся передать шифровку на глазах врагов. Полностью устранить грыжи не удалось. Они оказались слишком старыми и со сложной структурой. Но я смог напитать энергией поражённое место, значительно уменьшив воспаление и частично восстановив подвижность позвонков. Получилось, будто я дистанционно ввёл в организм деда коллаген.

Работа заняла несколько минут. В конце я почувствовал слабость, сопровождаемую головокружением. А ещё процесс лечения чуть не остановился из-за одного зрителя. Пожилой мужчина в кепке бросил на меня подозрительный взгляд, будто что-то почувствовал. Может, я слишком долго смотрел на спину шахматиста? Всё равно пора уходить.

Пришлось отойти подальше и сесть на незанятую лавочку. Там я принялся доедать начавшее капать мороженое, не прекращая наблюдать за своим пациентом.

Партия в шахматы закончилась минут через десять. Старик что-то весело предъявил проигравшему визави, взял протянутый им рубль и потянулся за палочкой. Взяв её, он встал и отойдя на десяток шагов, замер, словно к чему-то прислушиваясь. Потом дед попытался повертеться на месте. И сделал это, не кряхтя, а довольно-таки бодро. Он прошёл ещё с полсотни шагов, не пользуясь палочкой, сначала в одну сторону, потом в другую. Потом остановился и с недоумением посмотрел по сторонам.

— Что это со мной?

Мысли деда прозвучали вполне разборчиво. Он потрогал поясницу и растерянно пожал плечами. Затем осторожно, а потом все смелее, начал поворачивать туловище из стороны в сторону. Позже пациент стал наклоняться. И на его лице появилась сначала недоверчивая, а потом счастливая улыбка. Мучавшие его боли прошли, пусть и не полностью.

Насмотревшись на этот спектакль, я едва сдержал улыбку. Внутри всё пело. Боязнь навредить никуда не делась, но к ней добавилась уверенность в даре. Ведь у меня получилось! Однако предстоит решить самую сложную задачу. Как гарантировать, что «могу» трансформируется в «умею»?

Улыбка деда-шахматиста, его растерянное и счастливое лицо грели сильнее, чем солнце. Но дело не в моей доброте. Главное — появилась возможность изменить убогую жизнь. Эйфория требовала продолжать эксперименты, даже позабыв о безопасности. Хотя мне вроде лучше и слабость отступила. Ладно, решим.

Увидев подъезжающий к остановке оранжевый «ЛиАЗ-677» с цифрой семь за стеклом, я ускорился. Он шёл через весь город по закольцованному маршруту. Решение сесть в транспорт пришло мгновенно. Проедусь и понаблюдаю за людьми.

Заскочив в салон,