— А нынче бежим. Кто приходит последним или вовсе перестаёт бежать — тот остаётся без еды и получает презрение, — сказал я и сразу, развернувшись, задал темп бега.

Условно под «презрением» я понимал лёгкую форму унижения отстающего в обучении. Наверное, каждому будет неприятно, если банда выстроится в очередь, чтобы ударить с ноги под зад нерадивого бойца. Если это не будет помогать, перейду на более жёсткие болевые методы мотивации. Но хотелось бы, чтобы потеря лица была для моих воинов куда как большей мотивацией и страхом, чем получить элементарную физическую боль.

Не сказать, что мне было легко бежать. Мало того, что семь боёв, пусть и достаточно скоротечных, тоже потребовали энергии. А ещё дело происходило ближе к вечеру. Целый день я посвятил тому, что кричал, наказывал, требовал и вместе с бойцами шагал в линии. Изучали штыковой бой. А потом ещё немало стреляли, пробовали новые штуцера.

Да, братишка выдал десять нарезных ружей. Причём нарезал он и младший брат — и без каких-то механизмов, и того нарезного станка, который я знал, но который пока ещё никак не получалось сконструировать. Одно дело — увидеть такой станок в музее, другое дело — воспроизвести его в точности. Но… он на подходе.

И, между прочим, создание конусной пули с расширяющейся юбкой для нарезного оружия откладывать в долгий ящик я не собираюсь. Рота стрелков, по моим планам, через год должна быть вооружена винтовками и иметь достаточное количество таких пуль. Рота таких молодцов — это за десять минут боя, если только цель кучная, способна «заминусить» до полка вражеских солдат.

И я помню из истории будущего, как в Сталинграде, в Отечественную, отделение советских снайперов было способно остановить атаку целого немецкого батальона. У нас ситуация может быть похожей. Ну пусть не отделение, так два десятка, остановят и три сотни неприятеля, если только должным образом выучатся прицельной стрельбе.

Пока этим навыком никто не обладал и близко. Вот… Выявляем стрелков с лучшими данными для того, чтобы они стали гордо именоваться «меткие стрелки». Другого аналога слову «снайпер», я не придумал.

Ведь современное заряжание штуцера — это просто адская пытка. Мало того, что необходимо произвести все те же манипуляции, что и с заряжанием гладкоствольной фузеи, так ещё нужно и молотком забивать пулю в ствол. А она, зараза такая, не хочет заходить. Ещё такими действиями можно изрядно повредить канал ствола. Да, если прибить штуцер, ударить его прикладом вниз, то пуля чуть лучше заходит, но это все равно сильно на ситуацию не влияет.

Конусная же пуля с расширяющейся юбкой, на которой снизу есть канавки и сама пуля имеет полую выемку, должна заходить в ствол без особого напряжения, уж точно без молотка и такой матери. И заряжать штуцер немногим сложнее, или почти так же, как и гладкоствольное оружие. Можно добиться скорости в четыре выстрела в минуту.

Благодаря тому, что при сгорании пороха юбка расширяется, пуля плотно встаёт в каналы ствола. Это, ещё и вкупе с тем, что пуля имеет конусную форму, позволяет пороху максимально эффективно выталкивать пулю, и она летит и далеко, и точно, и обладает большими поражающими характеристиками.

И нет, пока я к этому процессу не приступил, хотя пулю, создателем которой является Минье, на бумаге начертил в разных проекциях. И на данный момент я думаю, кому из ремесленников Стрелецкой корпорации можно было бы поручить, в кооперации с моим братом, производство таких боеприпасов…

О них я знал не понаслышке. Моё увлечение старым оружием помогало в этом деле. Одним из факторов технологического преимущества европейцев над русскими во время Крымской войны были похожие боеприпасы. И я такими пулями стрелял. Да, под них еще нужно бы облегчить ружья-винтовки. Но и над этим можно потрудиться. А пока и с тяжелых мушкетов пострелять.

Вот… Наработаем еще и силу с выносливостью, чтобы не заваливаться на ветру с громоздким оружием, и вперед. Это такой бонус, который не требует особых технологических мощностей, а лишь гениальная идея, что не пользовать ее считаю преступлением. Вот только начинать это нужно тогда, как у нас будет несколько заводов, исправно выдающих винтовки.

А там… Как устроен унитарный патрон? Знаю, но тут еще и химик какой грамотный пригодился. Есть ли такие в Европе? Надо будет узнать. В России, к сожалению, пока с химией туго. Тут патриарх нам такое нахимичит… Еще и в дьявольщине обвинит

Мы пробежали около четырёх километров, когда я остановился и посмотрел на тех задохликов, которые не бежали, а скорее плелись у меня за спиной. И у самого была одышка, и гудели ноги, даже слегка подкашиваясь, но я старался не показывать виду.

А ведь это всего лишь четыре километра. И становится ясным, что необходимо вводить не только в отряде диверсантов такие элементы подготовки, как кроссы с полной выкладкой, но и в армии. Сложно придумать, что, кроме бега, эффективно способствует наработке выносливости.

Да, начнутся наказания, мои грозные крики и ругань. Но с дистанции сошли только два человека. И вот они покидают мой отряд уже сегодня. Лиха беда начало. Впереди большой путь становления элитных, лучших в мире, русских бойцов.

Вернувшись в усадьбу уже достаточно поздно, я лишь улыбнулся Анютке, немного перекусил. А потом рухнул спать. День выдался тяжёлым. И, может, только на утро, когда восстановятся силы, я-таки помну бока и не только их своей любимой.

А пока — спать. Я сейчас, словно бы как и Россия, которая сейчас представляется мне пробуждённым медведем-шатуном. Грозный мишка проснулся после спячки, вероятно, даже раньше положенного срока. И теперь его некоторое время будет шатать из стороны в сторону; может быть, даже он будет делать что-то необдуманно, случайно ломая ветки. Но пробуждение уже свершилось.

От автора:

Я очнулся в 2025-м в теле толстяка-физрука.

Класс ржёт, родители воют в чатах, «дети» живут в телефонах.

Я должен сбросить жир и навести порядок железной рукой!

НА ТОМ 1 скидка: https://author.today/reader/492721

Глава 21

Немецкая Слобода

17 сентября 1682 года

Кукуйская Слобода, она же Немецкая, представляла собой островок совершенно другой жизни. Я не могу сказать, что эта жизнь во многом лучше той, которую можно увидеть в Москве. Но разница была видна отчётливо. Они, как по мне не лучше, не хуже, они другие. Мы, русские, точно душевнее, но они, немцы, неизменно практичнее. Нам бы войти