Между прочим, я и был с самого начала заявлен как мастер шотокан-каратэ, которой откликнулся на призыв самого Масутацу Ояма поучаствовать в его «чемпионате мира» и показать превосходство шотокан-каратэ над кёкусин-каратэ. Я выступил и доказал, продемонстрировав совсем не те «танцы стиля шотокан», о которых везде говорил и писал Ояма.

* * *

— Послушай, Флибер, — сказал я, как-то сидя вечером у камина в своём домике своего мира на берегу моря.

— А почему мы не можем окружить Джона и заставить «сучность» из него выйти. Есть, ты говорил, какие-то капсулы?

— Ты же, хе-хе, хотел, что бы он «похоронил» Лондон, — «хехекнув» переспросил Флибер.

— Да, это я так… Погорячился. Лондонцы-то в чём повинны? Там же шесть миллионов жителей. Жалко.

— В войнах у вас погибало больше мирных жителей, — философски заметил Флибер. — Это ведь может предотвратить многие жертвы в будущем.

— Не-е-е… — засмеялся я. — Я не готов становиться «вершителем» судеб.

— Странный ты… То ты готов стать «вершителем», то ты не готов… А если бы Женька уже вчера «распилил» ядро атома и Лондон взлетел бы на воздух? Ты бы переживал?

— Хм! Наверное, да! Но не сильно! Мне Женьку жалко. Я его хочу спасти.

— Хм! Во-первых, — это уже не Женька, а Сашка из другого мира, которого ты здесь не встретил, и скорее всего не встретишь. События здесь и сейчас, из-за этого Сашки, пошли наперекосяк. Да, так наперекосяк, что даже мне свести их к известному результату будет довольно сложно.

— Во-вторых, — тебе надо, наконец-то, определиться с целями и поставить задачи: кто друг, а кто враг, какие у тебя приоритеты будущего. В третьих — у нас нет силовых ресурсов, чтобы блокировать высшую энергетическую сущность.

— А эти? Э-э-э… Те, кто за ним прилетает? Они как?

— Хм! Они сами высшие, и у их есть корабль в котором столько дури, что хватит на сотню таких «сучностей».

— Во-о-о-т, — сказал я со значением. — А если у них корабль отобрать?

Флибер на некоторое время «завис».

— Это, извиняюсь, каким образом? — наконец спросил он.

— Хм! Я тут подумал… А что если заманить их сюда, создав иллюзию этого высшего. Во мне, например. Ну-у-у… Из меня, например. Сможешь?

— Не понял, — явно опешил Флибер.

— Ну, как не понял? — удивился я. — Ты же уже понял, что это за существо?

— Понял. Оно такое же, как и те, что прилетели за ним.

— Во-о-о-т… Ты же можешь создать иллюзию, похожую хотя бы приблизительно на эту «сучность». Чтобы они заметили его. В смысле — меня… Они такие — оба, цэ, а я такой оба, на.

— Ещё больше запутался. Какие такие «на» и «цэ».

Я чуть не описался от смеха.

— Это такие выражения. Они накидывают на меня кокон и переносят на корабль, а я его захватываю.

— Зачем им переносить тебя на корабль? — удивился Флибер. — Они тебя тут потрясут-потрясут, поймут, что в тебе ничего нет, и отпустят.

— А ты сделай так, чтобы они не поняли, что во мне ничего нет.

— Это не возможно.

— Да как невозможно⁈ — удивился и возмутился я. — Во мне матриц, как микробов. Возьми одну и перестрой на излучение его частот. Или что там у него? И пусть маякует. Даже если они просто вытрясут её из меня, то пусть забирают. Хрен на них. Зато от Женьки этого отстанут.

— Не-е-е… — удивился Флибер. — «Предок» твой был горазд на выдумки, но ты… То, — идею перехода придумал, то, сейчас…

— Идею перехода, как, оказалось, придумали до меня. Короче, Склифосовский… Сможешь сделать копию «сучности»?

— Э-э-э… А дальше? Допустим, ты попадаешь на корабль. Как ты сможешь его себе подчинить?

Я почесал затылок.

— Не знаю пока. Но должен же быть какой-нибудь способ. Это вообще, что за корабль?

— Вообще, в материальные корабли летают только на материальных кораблях. Э-э-э… Которые могут материализовываться. То есть, со встроенными гуманоидными матрицами.

— Ну вот! — воскликнул я радостно. — Я так и думал. Вспомнил же другие космические корабли. А раз там есть гуманоидная матрица, то она меня должна воспринять, как командира. Если я применю соответствующие команды.

— В смысле⁈ Какие это «соответствующие» команды? — удивился Флибер. — Откуда ты их знаешь?

— Хм! А я их пока и не знаю. Ты их для меня узнаешь. Ты же говоришь у тебя все плазмоиды под контролем? Вот пусть они и снимут те команды, которыми корабли управляются. Когда очередной корабль зайдёт в нашу систему.

Флибер надолго замолк. Очень надолго. Я даже умудрился задремать, глядя на всполохи огня, и слушая потрескивание поленьев.

— Ну, допустим, — наконец-то сказал Флибер. — Возьмёшь ты под контроль корабль, а дальше? Ведь это с твоей стороны будет агрессия…

— С какого перепугу? — удивился я. — Это с их стороны будет агрессия. Ведь это они меня похитят. А с моей стороны это будет обороной. Они, кстати, не грохнут меня?

— Не имеют право. Это будет нарушением конвенции. Гуманоидные цивилизации под защитой собратьев по разуму. А тем более вы под защитой других высших энергетических сущностей — Тохов. По сути, любые их действия здесь незаконны.

— Ну, и вот…

— Ну и когда ты готов на акцию? — спросил Флибер.

— Да, хоть сейчас! Как создашь иллюзию, так и готов.

— Тут вот какая ситуёвина, — начал Флибер. — В тебе я нашёл следы той сущности. Не в тебе, конечно, а в одной из матриц. Ты, на удивление, правильно всё рассчитал… И поэтому, воссоздать её образ мне ничего не стоит. Только, готов ли ты?

— Они меня здесь увидят? — спросил я.

— Увидят.

— А команды для корабля?

— Считанны.

— Ну, тогда, запускай Берлагу!

Прошло некоторое время. Я так же продолжал сидеть у камина. Ничего экстраординарного не происходило.

— Тут тебя проще всего обнаружить и тебя