Главным врагом США в 1950-х годах был председатель Мао

Четвертого сентября 1957 года миллионы детей в Соединенных Штатах пошли в школу, за исключением девяти чернокожих подростков в столице штата Арканзас, городе Литл-Рок. На входе в учебное заведение путь им преградил строй солдат Национальной гвардии, вооруженных винтовками с примкнутыми штыками, а вокруг собралась толпа расистов, выкрикивавших ругательства и оскорбления. Эта ужасная по своей бесчеловечности сцена не была явлением исключительным для американского Юга, где пещерный расизм процветал уже не одно столетие. У местного белого населения вызывало возмущение не бесчеловечное отношение к темнокожим согражданам, а отказ северян понимать их. Южане заявляли, что столетиями жили по собственным правилам и не намеревались ничего менять, равно как и слушать указания со стороны. В упомянутом случае со школьниками в городе Литл-Рок указывать местному населению решил Верховный суд США – еще в 1954 году он отменил сегрегацию детей во всех без исключения школах страны. Процесс, однако, шел медленно, и только к 1957 году продвинулся до центральной школы в столице штата Арканзас, где местные жители решили, как всегда, агрессивно защитить свой образ жизни. Во главе возмущенных граждан встал губернатор штата Орвал Фобус, для которого девять темнокожих детей стали отличным политическим козырем в борьбе за избирателя. Омерзительная сцена толпы расистов во главе с губернатором, беснующейся на фоне солдат Национальной гвардии с винтовками наперевес против перепуганных до смерти девяти подростков, до глубины души возмутила американскую нацию, вернее сказать, бо́льшую ее часть. Телевидение сделало свое дело. Журналисты взяли интервью у многих, кто вышел в тот день протестовать. Люди на камеру говорили страшные вещи, от которых холодела в жилах кровь. Кажется, впервые американский народ осознал, насколько большой проблемой являлся в Америке расизм. Угнетение и унижение афроамериканского населения продолжалось в стране на протяжении веков и представляло собой поистине ужасное наследие мрачного прошлого, но наиболее гнусное попрание прав человека происходило на отсталом и не столь густо населенном Юге, где цивилизация будто застыла в своем развитии. Жители Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, Чикаго и Бостона списывали происходившее на нежелание далекой глубинки принимать прогресс и в общем не хотели иметь ничего общего с рабовладельчески мыслящим Югом. Однако отвратительные сцены из Арканзаса объединили граждан Соединенных Штатов в их нежелании терпеть на своей земле подобную несправедливость. Президент Эйзенхауэр на момент указанных событий находился в отпуске. Со свойственной ему выдержкой он отказался прервать заслуженный отдых, хотя страна находилась в состоянии глубокого шока от увиденного. Он вызвал губернатора Фобуса к себе на разговор. Во время встречи губернатор дал обещание прекратить безобразие в Литл-Роке и использовать национальную гвардию не для того, чтобы пугать своими штыками чернокожих детей, а для восстановления в городе конституционного порядка и обеспечения надлежащего исполнения постановления Верховного суда США. Однако слова своего он не сдержал, а по возвращении в Литл-Рок с головой ушел в работу с избирателями, которые костьми готовы были лечь, лишь бы их способ жизни никто не нарушал. Такое поведение губернатора Фобуса завело ситуацию в политический тупик. Жители отдельно взятого американского города массово нарушали федеральный закон, а помогали им в этом солдаты местной Национальной гвардии. Губернатор же не только возглавил это безобразие, но и обманул президента США, не выполнив данных обещаний. Эйзенхауэр оказался в непростом положении, так как сложная структура американской демократии не давала ему действенных инструментов для разрешения сложившейся ситуации и подавления стихийного бунта белых жителей Литл-Рока. Не посылать же было в город войска. Губернатор Фобус хорошо разбирался в тонкостях американской демократии и понимал, что у президента связаны руки. Он поступил как отпетый оппортунист – использовал ситуацию для продвижения личной политической карьеры, решив стать героем белых южан ценой подрыва устоев американской государственности. Не мог же Вашингтон, в самом деле, послать в Арканзас армию, чтобы отвести девятерых темнокожих подростков в белую школу. Однако Фобус недооценил генерала Эйзенхауэра. Если у кого в стране и была воля сделать немыслимое – применить внутри страны вооруженные силы, – так это у генерала Айка, и ему бы такое простили. Эйзенхауэр так и поступил. Сначала президент переподчинил подразделения местной Национальной гвардии федеральному правительству, чтобы вывести их из-под контроля губернатора. Фобус остался без армии. Затем Эйзенхауэр выслал в Литл-Рок части 101-й воздушно-десантной дивизии – легендарного и одного из самых элитных соединений вооруженных сил США. Страна ахнула в изумлении. Почти полторы тысячи отборных десантников на джипах и бронетранспортерах в полной боевой выкладке с автоматами и пулеметами пронеслись ранним утром по улицам Литл-Рока, чтобы обеспечить конституционное право девятерых испуганных до смерти чернокожих подростков посещать школу наравне с белыми. Дети пошли в школу, а расисты Литл-Рока и всей Америки в целом наблюдали за событиями по телевизору, сжав от злости кулаки. В то же время все прогрессивные граждане США рукоплескали Айку, в очередной раз восхищаясь его решимостью.

Губернатор Фобус выступает перед избирателями, обещая не пустить черных детей в белые школы

Вопросы расового неравенства в годы правления Эйзенхауэра только начинали вызревать, взорвутся они десятилетие спустя. Между тем сам президент в действительности не отличался прогрессивными взглядами в отношении ужасающего положения афроамериканского населения. Во время событий в Литл-Роке он решился на исключительные меры, чтобы прежде всего защитить Конституцию США, отстоять закон и сохранить порядок в стране, в то время как права афроамериканских граждан были лишь сопутствующим фактором. Бесчеловечная сегрегация чернокожего населения страны интересовала президента и его администрацию по одной-единственной причине – Советский Союз и другие коммунисты непрестанно использовали ужасное положение афроамериканцев в своей антизападной пропаганде. Постоянно разглагольствовавшее о свободе и демократии государство никак не могло скрыть факт самого жестокого попрания прав человека на своей собственной территории. Таблички, запрещавшие темнокожим гражданам пользоваться общественными заведениями, транспортом и услугами наравне с белыми, украшали улицы всего американского Юга. Настолько бесчеловечной и всеобъемлющей сегрегации не происходило даже в самых отдаленных и мрачных уголках Британской империи, которую в Соединенных Штатах считали эталонным образцом варварского отношения к свободам покоренных народов. В основном сегрегация свирепствовала на юге США, но там же проживала и большая часть афроамериканского населения страны. Помимо прочего, в Соединенных Штатах различного рода унижениям и преследованию подвергались индейцы, китайцы, японцы – меньшинства, к которым в те годы применяли обидное прозвище «монголы». Антисемитизм также был силен на американской земле, несмотря на общеизвестный и трагический пример холокоста, – и если иных преследовали