Тем не менее разразился скандал, и в зените своей репортерской славы Шёнхубер был уволен с баварского телевидения. Из созданного им «сообщества германских патриотов» в 1983 году и выросла Республиканская партия.
Стоит сличить ее программу, скажем, с программой НДП, как сразу же вас поразит их сходство. Не случайно НДП, чувствуя себя «старшей», обвиняет неожиданных соперников в похищении ее политических лозунгов. Но так ли это? Ненависть к иммигрантам — это родственная черта всех крайне правых; однако если все говорят — «вон!», то одни лишь «республиканцы» сказали «стоп!». Причем не только туркам и «прочим азиатам», в которых видят угрозу уровню жизни и национальной самобытности страны, — такую же пропаганду «республиканцы» повели против наплыва польских и советских немцев. И сумели преподнести это общественному мнению как доказательство своей принципиальной заботы о национальных интересах, а не рефлексивную ксенофобию. Эта-то тактика и увенчалась успехом. Наибольшую поддержку «республиканцы» получили в тех рабочих городах, где, по их понятиям, и так уже избыток иммигрантов с Юга, а с появлением «эмигрантов с Востока» еще резче обострились проблемы трудоустройства и жилья. «Республиканцы» отказывались и от антисемитизма. «Антисемит — я? — хохочет Шёнхубер, когда ему задают подобный вопрос. — Моя первая жена была еврейка: ее нисколько не смутило выйти замуж за бывшего СС!» Но тут же спохватывается: «За бывшего солдата СС».
Шёнхубер настаивает на этой разнице: он был солдатом, а не палачом. Знал ли он, однако, что делалось в концентрационных лагерях, какие зверства творили эсэсовцы в России? «Нет, я ничего не знал. Но это не меняет дела. Я безоговорочно осуждаю эти преступления и считаю гитлеровский режим преступным. Но я провожу различие между национал-социалистским режимом и теми мужчинами и женщинами, которые жили в условиях этого режима: они не были преступниками».
Шёнхубер нашел точную популистскую интонацию: порвав с прошлым «политически», он остался ему верен «морально». История войны преподносится исключительно как противостояние «мужественных» и «трусливых». Одни проливали кровь, другие отсиживались на теплых местечках. «Честные бойцы» и «предатели» — примерно до такой схемы упрощает Шёнхубер национальный конфликт прошлого, в котором сам стоит на позиции твердого защитника военного поколения. В разряд «мужественных» и «честных» по этой схеме попадает и немало руководителей «третьего рейха», например Геббельс да и Гитлер. Шёнхубер не стесняется выставлять напоказ свою обиду: он, мол, был лишь юнцом, пешкой в СС, а на него всю жизнь навешивают чужие грехи. И разве не то же самое делают с нами как с народом? — вопрошает он.
Еще ни одной политической партии, строившей свою платформу на твердолобой или завуалированной защите нацизма, не удавалось придать теме прошлого подобный нравственно-патриотический поворот. Постановка вопроса в газетах Фрея: героями или преступниками были солдаты СС? — в глазах Шёнхубера «упрощает исторические процессы до уровня слабоумных, дает основание преследовать национальные идеи в целом». Он ставит вопрос совершенно иначе: «Были ли солдаты СС такими же людьми, как ты и я, или уникальными извергами? Я лично утверждаю, что почти все мои товарищи были достойными людьми!..» О Гитлере: «А кто сделал Гитлера таким?» Шёнхубер и тут ограничивается «нравственно-психологическим анализом»: это левые еще в молодые годы ожесточили его сердце, придали такое бесчеловечное направление формированию его личности.
«Республиканцы» заявляют себя выразителями «бунта молодежи, сплотившейся вокруг дедов, против отцов». Кто же эти отцы? «Те, кому сейчас за сорок, кто вырос в атмосфере 60-х годов, в преклонении перед американским образом жизни и потребительством, кто восхищается эгоистическим обществом, основанным на конкуренции». Сам Шёнхубер представляет «поколение дедов» и свои воспитательные речи адресует «поколению внуков». Потенциал, к которому доныне обращался неонацизм, заявляет он, попросту «биологически устарел», как устарели его лозунги и ценности. «Республиканцы», таким образом, не желают вовсе знаться с неонацизмом. «Мы единственная партия, принявшая решение, по которому функционеры правоэкстремистских партий не могут стать членами нашей партии. Мы требуем от каждого члена предъявления выданной полицией справки о благонадежности…»
Респектабельный вид демократической партии помог «республиканцам» завербовать значительно больше сторонников, чем если бы они растворились в конгломерате правоэкстремистских групп. Это и позволяет Шёнхуберу утверждать, что в возможных будущих коалициях с правыми консервативными партиями его собственная будет играть «роль не жениха, а скорее невесты». И невесты богатой. Шёнхубер не скрывает, что пользуется финансовой поддержкой предпринимателей, хотя предпочитает цифр не оглашать. Дополнительные симпатии к этой партии привлекает то, что в области защиты экологии она стоит на позициях, близких к западногерманским «зеленым», а ее социальная программа во многом перекликается с лозунгами левых сил. Руководствуясь популистскими мотивами, она выступает в защиту рабочих, ремесленников, средних слоев от монополий и концернов, от бюрократического аппарата, от крупных респектабельных партий, которые, дескать, являются проводниками их политики. Эта антикапиталистическая фразеология, как правило, апеллирует к национальным чувствам: хватит разбазаривать народные деньги для помощи слаборазвитым странам, хватит впускать иммигрантов, отнимающих у немцев уже не только работу, но и жизненное пространство, пора прекратить наплыв беженцев — носителей СПИДа, пора положить конец преступности и т. д. Социальный состав партии — лучшее свидетельство, у кого эти требования находят поддержку: полицейские, служащие погранзастав, военнослужащие бунденсвера, мелкие чиновники…
Присущ ли партии «республиканцев» коричневый цвет? По-видимому, именно таким вопросом задалось федеральное ведомство по охране Конституции ФРГ, подготовив в ноябре 1989 года секретный документ о партии Франца Шёнхубера. Судя по тому, что стало известно об этом документе, по меньшей мере в десяти пунктах программные установки «республиканцев» не соответствуют понятиям о свободном демократическом обществе.
Вот некоторые из них:
«"Республиканцы" стремятся ослабить доверие народа к руководителям государства и его демократических институтов, подвергая их дискриминации и оскорблениям. В этом плане их деятельность представляет угрозу демократическим основам ФРГ».
«Унижения и оскорбления иностранцев, агитация против иностранцев могут привести к неконституционному ограничению гражданских прав в ФРГ», — говорится в том же документе. Более двадцати страниц (примерно из ста) занимает перечень имен тех членов партии, которые еще недавно входили в различные неонацистские группировки. В целом их не так уж много — 3 процента. Однако в руководстве партии бывшие участники правоэкстремистских групп представлены куда солиднее — 20 процентов. Итак, коричневый оттенок налицо, однако
