сколько и как нам ещё предстоит идти, представлялся самим Иорданом, рекой больших надежд. «Наверное, когда я ступлю на его берег, то поверю, что невозможное возможно, что не только обычные мечты способны материализоваться, но и самое немыслимое, самое сокровенное… Интересно, к чему подобный опыт может привести человека? Чему сослужить? Каким может сделать его?» И я опять подумал о древних. Об их сознательной жизни всегда начинающейся как с листа белой бумаги. Ни научных представлений о мире вокруг, которые клеймят мир в заранее известную форму, никакого тебе беспокойства об образовании, ни забот о карьере, отсутствие суеты, существование под звуками барабанов в спокойном ритме смены дня и ночи… Какой тогда может становиться жизнь человека? Какой будет его открытость, его любовь? Конечно, в какой-то степени жизнь будет тяжёлой, но уж не тяжелее сегодняшней, я уверен. Сегодня люди не умирают от чумы, но они зависят от нескончаемого числа мелких, эрозионно разрушающих их жизнь явлений, от обязательной цепочки событий, интенсивное следование которой становится с каждым десятилетием всё более необходимо. Чтобы достойно выжить, сегодняшний человек обязан много знать и постоянно совершенствовать свои знания, быть на уровне современности, активно заявлять о себе и обладать рядом «пробивных» качеств, стрессоустойчивостью. Согласитесь, выжить в лесу, приспособившись, поддерживать постоянный огонь в очаге и охотиться гораздо проще, чем научиться всему этому, да и времени свободного будет гораздо больше. Парадоксально, да? Затраты на жизнь современного человека неоправданны, Генри Дэвид Торо[5] прав. И даже больше, чем следовало бы ожидать: древний человек был счастливее нас. Его жизнь была недалека от самого прекрасного состояния, какое только возможно. Протекая в окружении богатого природного наследия и таинственности, она и в самом деле больше походила на сказку, чем выстроенная в линию, лишённая романтики и притупляющая эмоции, механизированная жизнь человека сегодняшнего. Только представьте себе: море, любовь – всё то, что сегодня большинство из нас видит только на рекламных картинках. Какая ирония! Древним можно смело завидовать.
Да, сегодня до Урала легко добраться на поезде, но в жизни человека, видимо, мало чего изменилось не только с прошлого века, но и за последние тысячи лет. Разве что только его психика… И ещё неизвестно, в какую сторону. Мы не можем и представить, каким был человек древности – у нас нет на этот счёт соответствующего опыта переживаний. Ясно одно: психика его была здоровой. И, логично предполагать, сам человек обладал паранормальными способностями ещё тогда, когда об «эпохе разума» ещё не звучало и слова.
– Ваня, ты веришь, что человек древности обладал парапсихологическими способностями? – спросил я товарища, нарушая ночной покой, когда мы покинули берега Лагорта-ю и двинулись вдоль вытянутой на юг крутой сопки к очередному водоразделу, за которым нас поджидала следующая река, могучая Большая Лагорта, до поры сокрытая от взора обширными пространствами тундры. Путь наш и здесь на счастье пролегал по дороге, временами совсем ровной и твёрдой, особенно в одном месте, где покрытая луговыми цветами тундра стала больше напоминать степь. Справа чернела каменистая сопка, слева ломаной линией заболоченных озер белели обрисованные вербами туманные истоки Лагорта-ю.
– Не знаю, Дима. В городе я бы посчитал всё, что мы обсуждаем здесь, бредом полным. Сегодня же я вопреки разуму верю, что всё возможно… Иначе людям было не выжить в природе. И откуда тогда шаманские техники, получившие мировое распространение? Жаль, что это научно плохо доказуемо. Как наверняка можно сказать? Но мне хочется верить: мир был другим. Ведь всё меняется, в малом и глобально. Кто бы мог подумать лет триста назад, что некогда папоротники достигали многометровой высоты, размах крыл стрекоз превышал метр, а на Шпицбергене[6] цвели лотосы? А ведь это не фантастика, так было. Всё это нам не говорит ничего конкретного, но даёт повод убедиться: мир таинственен, изменчив и всегда являлся таковым.
Обычно мы идём с грузом молча, а тут разговорились. Рюкзаки однозначно полегчали.
– Мои взгляды на мир напоминают мне картинку, чёрно-белую изначально, – снова пустился в размышления я. – Своим отношением к нему и поступками я раскрашиваю её во всевозможные цвета и тем самым задаю некие параметры, по которым мир координирует моё положение в целях изменить, привести меня в нужное состояние, которое станет новой точкой отсчёта и послужит выстраиванию новой композиции. Интересная мысль, правда? В упрощённом варианте она звучит так: во что ты начинаешь верить, то и является. Вот мы, например, верим, что до Кожыма дойдём, правда? И это случится! С иным миропониманием мы бы в жизни и не отправились в такое путешествие, отчаялись бы сделать подобное, и шага не ступили бы. Или другой вариант: живёт человек в квартире как в крепости, боится выйти из дома, а когда оказывается на улице, то в силу уже известных ему представлений ведёт себя так, что сам провоцирует опасность, притягивает вниманием определённые линии судьбы. И убеждённость может довести человека до такой крайности, отстраненности, когда он, по сути, подведёт себя к гибели! Правильное к жизни отношение это безграничная вера в силы неведомого, в природу как защитника, в космос как покровителя. Результат, опять же, зависит от степени убеждённости. Теоретически человеку открыты безграничные возможности, он может как суживать круг своего бытия до точки, так и раскручивать его до бесконечности. И поверить можно во что угодно, всё в руках человеческого воображения… Недаром вере в древности придавалось такое большое значение! С помощью воображения человек сам по себе меняет бытие до неузнаваемости, поэтому можно смело утверждать, что древний человек, обладающий той же способностью творить, тоже каким-то коренным образом, как мы сегодня, воздействовал на бытие, и предполагать, что на фоне природы чувства людей того времени обострялись невероятно… Что приводило к самым немыслимым результатам.
– Где же она сейчас, эта магия?
– Согласен, есть над чем задуматься… Как для отдельного человека, так и для всего человечества, видимо, существует своя картинка-раскраска. С эволюцией и пропагандой материальной культуры восприятие мира человеком изменилось, и как одно из следствий – человек стал использовать «магию» против самой природы, уже не по необходимости, а превышая, так сказать, полномочия, и некий закон жизни, система саморегулирующаяся, пресёк эту возможность. На эту тему есть один миф, особенно распространённый среди народов севера. Сюжет его таков: одно время на священный праздник к людям приходила пара оленей или, в другом варианте, медведей, и по правилу одного из животных люди должны были брать на заклание и убивать, а однажды взяли и съели сразу двух. С тех пор животные больше не
