После поездки на первом курсе в Австралию я только и думал об океане и серфинге. Начал изучать Океанию, жизнь в этой части нашей планеты, климат, культуру аборигенов и местного населения. Мне нравилось, что Австралия и Новая Зеландия проводят мирную внешнюю политику, а внутреннюю строят в тесной связи с природой.

В 2013 году к нам на телеканал пришло новое руководство и внесло не самые удачные коррективы в сложившийся рабочий процесс. Закрыли отдел культуры, ежедневную передачу со специальным ведущим и шеф-редактором. Сократили некоторые отделы, это коснулось и нашего экономического отдела. Новые руководители стали по очереди приглашать к себе каждого сотрудника, работающего на выпуске новостей, с целью, как они говорили, понять, кто приносит пользу каналу, а кто нет. Пригласили и меня. И прямым текстом сказали, что в список приносящих пользу я не вхожу. Я поблагодарил за беседу и, не сильно расстроившись, вышел из кабинета. На тот момент я уже ждал визу в Новую Зеландию и просить о чем-либо не собирался. В конце концов, я проработал на канале больше пяти лет и хотел двигаться дальше, в России или другой стране.

Получив визу, я забрал трудовую книжку в отделе кадров и стал собирать вещи. До этого списался с несколькими языковыми школами и сдал экзамены в Language International, одну из лучших школ в Окленде. Виза, которую я получил, прописывала обучение в этой школе. Я записался на курс «Английский для высшего образования», после чего планировал поступать на кораблестроение в университет Unitec, кампусы которого находились также в Окленде. Но почему именно Новая Зеландия, спросите вы. Потому что именно в этой стране широко развит парусный спорт. Окленд, например, занимает первое место в мире по количеству яхт на душу населения. Климат схож с австралийским, только немного прохладнее, население в основном живет у воды, низкая преступность, высокий уровень жизни и стабильности в стране – все это привлекало меня.

Я переспросил сотрудника у стойки, что от меня требуется, и, поняв, что нужен обратный билет, стал быстро соображать, что делать. К счастью, сотрудник помог с оформлением билета. А в Окленде попробую его сдать, подумал я. После этого дождался своего рейса, следующего прямиком из Шанхая в Окленд.

Прилетел под вечер следующего дня. Кураторы студенческой программы заранее ознакомили меня с особенностями принимающей семьи, гостеприимством которой я должен был воспользоваться в эти три месяца. Языковая школа заранее присылает анкету, где предлагается описать пожелания к семье, на основе чего они подбирают наилучший вариант. Признаться, не ожидал, что мои запросы попадут в точку. Семья, которую мне подобрали, жила прямо у океана, в Девонпорте, небольшом прибрежном районе напротив идеально симметричного острова Рангитото.

Прилетел я изрядно уставшим. Лямки тяжеленного рюкзака резали плечи. Несмотря на это, добравшись до Queens Wharf, причала пригородных паромов, я достал камеру и начал снимать город. Его бетонная пристань продолжается от Куин-стрит. Она открылась в 1913 году, заменив ряд деревянных причалов, построенных в 1852 году. До 2010 года этот причал, из которого можно отправиться сразу по нескольким направлениям, использовался портами Окленда.

Люди шли с работы, вечерняя улица была наполнена велосипедистами.

Потом на пароме пересек залив и оказался в Девонпорте. Улица, на которой жила семья Ярнтон, называлась Матаи, я не сразу ее нашел. В эпоху кнопочных телефонов, без гугл-карт и электронных подсказок мне потребовалось время и знание английского, чтобы найти правильный путь.

Улица вела прямо к океану. Я увидел большое раскидистое дерево прямо на пляже Челтнем-Бич. А нужный мне дом находился на второй линии.

– Эндрю, это ты? – окликнула меня женщина, стоящая на крыльце.

В ней я сразу узнал Карен, хозяйку.

– Приветствую, Карен, – ответил я, обрадовавшись, повернул к дому, открыл калитку и вошел.

Дом небольшой, двухэтажный, с пристроенным флигелем.

Семейство Ярнтон – интересные и радушные люди. Они предложили мне свободную комнату на первом этаже с отдельным дополнительным выходом в небольшой сад.

Брюс – глава семьи, невысокий добрый новозеландец, носивший очки, говорил очень быстро, как, впрочем, и все остальные, он был заядлым яхтсменом (я писал в пожеланиях языковой школе, что хочу общаться с яхтсменами и серферами). И Карен – его супруга, очаровательная спортивная женщина, была чуть выше своего мужа. Джош и Люк – два сына с небольшой разницей в возрасте, оба любители регби: Люк играл за одну из местных сборных, а Джош снимал и комментировал видео.

А потом я вышел на ужин. Все были в сборе. Карен приготовила вкуснейшего ягненка в сливочном соусе. Мы сидели на балконе, выходящем на залив над небольшим бассейном. Солнце уже скрылось, но было тепло. Разговорились. Поначалу мне было трудно их понимать – вслушивался в каждое слово. И до последнего дня пребывания в этой стране я так и не привык к речитативу Брюса и его сыновей.

В своей комнате я спокойно занимался учебой, читал и строил новые планы. Из окон мне был слышен неумолчный прибой.

Наутро следующего дня, немного войдя в режим после смены часовых поясов, я отправился в языковую школу, которая находилась в центральной части города на улице Принцесс, 27, практически в самом парке Альберт.

С первого же дня все в школе – учителя, предметы, экскурсии, само здание и небольшая библиотека – пришлось мне по душе.

На моем потоке училась одна девушка, соотечественница, Наташа с Дальнего Востока (потом к нам присоединилась еще одна, Мария), два араба, один бразилец и много корейцев.

Я постепенно стал вливаться в учебный процесс и изучать город.

Окленд – город яхтенный, он, можно сказать, весь во власти парусных лодок, и этой теме я позже посвятил статью[8] в Discovery.

Все города неповторимы, у каждого свой характер. В одних высока деловая активность, дающая экономический рост всему региону, другие славятся культурным и историческим наследием. А некоторые – уникальным климатом, удобством береговой линии и морскими традициями, чем и известны далеко за пределами страны. К таким городам относится Окленд, самый крупный в Новой Зеландии, где каждый яхтсмен найдет настоящий рай на земле.