Теперь же, откинувшись в кресле автобуса, я был по-настоящему счастлив: найдено что-то очень важное. Я еду домой, получив значимое знание о своей семье. Оно вселяет в меня уверенность, что мои силы, таланты и умения в какой-то мере подготавливались предшествующими поколениями. И я чувствую уверенность и спокойствие. К этому примешивается гордость первопроходца, ведь, повторяю, даже отец мой здесь ни разу не был.

На следующий год мы все вместе – бабушка, отец мой и брат поехали по уже проторенному маршруту. Эту встречу я запечатлел на камеру.

С тетей Верой установились очень хорошие, добрые отношения, мы часто созванивались, пока я не уехал в Новую Зеландию в 2013 году.

Через десять лет, в мае 2023-го я встретился со своей двоюродной тетей Ниной Александровной Крысановой (в замужестве Куртуковой), чтобы узнать больше о своей семье. В особенности, как специалист по Ближнему Востоку, я заинтересовался биографией деда, который, как выяснилось, посещал арабские страны.

Их было четверо, четыре брата: старший Александр Васильевич Крысанов, средние – Иван Васильевич и Анатолий Васильевич (мой дед) и младший брат Николай Васильевич. Все они родились в деревне Заборово, но судьба разбросала их по разным уголкам России.

Дом, в котором они родились, строил еще дед моего деда, Егор Крысанов, до революции.

Мой двоюродный дед Александр работал монтажником-высотником на строительстве комплекса зданий МГУ им. Ломоносова. По рассказам моего отца, дедушка Толя тоже работал на этой исторической стройке – на нее съезжались молодые люди со всей страны.

Мне всегда хотелось найти объяснение, почему меня тянет к арабскому миру и арабскому языку. Действительно, в моем роду – ни одного араба, или перса, или мусульманина. И все же во многих восточных странах при первом знакомстве со мной носители языка спрашивали меня, нет ли у моих родственников арабской крови. Разгадка блеснула в апреле 2023 года прямо во время беседы с Ниной Куртуковой, дочерью Александра Васильевича, которая рассказала, что ее папа в 1942–1946 годах был в командировке в Иране, а в конце 1960-х годов под Багдадом «занимался атомным проектом».

Я навел справки и узнал, что в 1968 году недалеко от Багдада был запущен ядерный реактор, построенный при техническом содействии Советского Союза. Он был предназначен для научно-исследовательских работ. Этот реактор был только частью комплекса сооружений иракского атомного центра, строительство которого велось с 1964 года по соглашению между правительствами Ирака и Советского Союза. И здесь иракцам помогали советские специалисты.

Судьба этого проекта не такая уж и радужная, он прослужил народу Ирака недолго. Но именно мой двоюродный дедушка, по всей вероятности, был одним из тех советских сотрудников, которые занимались монтажом и запуском реактора.

Что касается моего родного деда, Анатолия Васильевича, то он работал слесарем на Кунцевском механическом заводе, закрытом предприятии, на котором, например, выпускалась аппаратура ЗРК С-300. Был в командировках в Польше, Болгарии, Египте. В Сирии во времена Хафеза аль-Асада устанавливал противоракетные комплексы. В доме бабушки до сих пор сохранилась арабская шкатулка с деревянной мозаикой «фусайфиса». «Как только начинались боевые действия или возникала напряженность в регионе, они отвозили по договору туда оборудование, технику. Все это нужно было монтировать, налаживать, чтобы этим пользоваться», – рассказывали мне родные и члены семьи. Сотрудничество СССР и арабского мира шло полным ходом.

Однако я продолжал углубляться в отцовскую родословную.

Мой прадед, Василий Егорович Крысанов, во время Первой мировой войны был участником Экспедиционного корпуса Русской императорской армии. В нашем семейном архиве сохранилась фотография, сделанная в 1916 году в порту Марселя. Поэтому можно предположить, что он служил в составе 1-й бригады – именно это формирование в апреле 1916 года высадилось во Франции. На снимке рядом с моим прадедом (на которого я, говорят, очень похож) запечатлены арабы или африканцы. К сожалению, семейная история умалчивает о том, при каких обстоятельствах создавался этот групповой портрет. Но достоверно известно, что в Марселе прадед работал на одном из промышленных предприятий.

Также известно, что после революции и подписания мира Василий Егорович вернулся на перекладных на родину, как только для этого созрели условия.

Кстати, с Экспедиционным корпусом во Франции побывали поэт Николай Гумилев и будущий маршал Советского Союза Родион Малиновский.

Дед Василий, несмотря на свою рабочую профессию – он работал мастером на заводе «Калибр», – был интеллигентным человеком, владел немецким и французским.

Так, представители одной семьи были участниками исторических событий. Удивительные переплетения разных судеб заслуживают отдельной главы.

Я тщетно пытался найти подтверждение того, что один из моих родственников служил у Скобелева. В заборовском музее – который, к слову, находится в отреставрированном здании сельской школы, построенной в 1881 году на средства Михаила Дмитриевича для местных детей, – мне сообщили, что после революции имение белого генерала было полностью разграблено, дом сожгли. Были уничтожены все архивы, реликвии, включая мундиры полков, в которых Скобелев служил.

А фамилия наша, по-видимому, обрела нынешнее звучание после случая с дедом на военной службе. По рассказу моего отца, там у деда спросили фамилию, а в ответ на «Крысанов» сказали – «Нет такой» – и записали: Кирсанов. С тех пор мы Кирсановы.

Свою первую и вторую поездку в Заборово никогда не забуду. Я навел справки и выяснил, что в 1951 году наш дом перешел в собственность сельсовета, его выкупили за ничтожные деньги. И хотя, конечно, я исследовал лишь малую часть нашего древа, да и то только по отцовской линии, образ родового дома, подобно маяку, всегда будет ориентиром моего жизненного пути.

Теперь же мне страстно захотелось попасть во Францию, в Марсель. Кто знает, удастся ли сделать это в ближайшее время… Ступить на землю, где довелось воевать прадеду. Еще раз прикоснуться к истории семьи. Почувствовать неисчерпаемое вдохновение и силу от знания о том, какая кровь течет в моих жилах. Ведь зная свои корни и держась ветвей своего рода, крепче стоишь на земле.

Глава 3

Первый раз у океана

Есть поездки, которые, без преувеличения, меняют нашу жизнь. Об одной из них я хотел бы сейчас рассказать.

Осень 2008 года, я редактор титров и суфлера на Russia Today, мой график – неделя через неделю. Со скромным, честно говоря, бюджетом отправляюсь в путь: ближайший друг Дмитрий Болбот, сотрудник посольства России в Испании, пригласил к себе.

Мне все было любопытно в этой стране. Прежде всего архитектура, в которой отразилась ее бурная история и