– Нет, не хватит! Ты мне не отец, ты вообще никто! Я не от тебя родилась!

– Анастасия Евгеньевна, успокойтесь. Вы эти камеры видите? – спросил я.

– Я их чувствую, от них излучение идёт и мне сразу плохо становится.

– Всё понятно, давайте собирайтесь, и в больницу поедем.

– Нет! Нет, я сказала! Идите все отсюда!

– Соберите ей всё, что нужно, – попросил я мать.

– Не надо ничего, никуда не поеду! Не поеду, я сейчас порежусь!

Выкрикнув это, Анастасия хотела было выскочить из комнаты, но выход был надёжно перекрыт моими парнями. Тем не менее она даже не подумала сдаваться и стала лупить их кулаками. Тогда парни стали крепко её удерживать, а я, достав из чемодана вязки, стал фиксировать ей руки. Вдруг она больно-пребольно укусила меня за кисть, но к этому моменту уже всё было сделано. Вязки не позволяли ей размахивать руками, зато не мешали дёргаться и изо всех сил извиваться. Поэтому в машину её привели с огромным трудом. По дороге в стационар Анастасия вела себя относительно спокойно. А вот в приёмнике устроила второй акт мерлезонского балета. Орала так, что уши закладывало, и пыталась пнуть всех, кто оказывался поблизости. В общем, выступление получилось фееричным и зажигательным, но почему-то никто из окружающих не кричал «бис» и не аплодировал.

Что касается диагноза, то шизофрения никаких сомнений не вызывала. Вся специфическая симптоматика была в наличии, включая нарушения мышления, бред и слуховые псевдогаллюцинации. От прогноза воздержусь, поскольку всё прояснится после лечения.

На моей кисти, между большим и указательным пальцами, формировался кровоподтёк. Однако радовало то, что прокусить до крови ей не удалось.

После этого поехали дежурить на пожаре в частном доме на окраине города.

Деревянный дом был одноэтажный, большой, на несколько семей. Из двух окон вырывалось пламя с мощным дымом, вовсю норовя поджечь крышу. Пожарные тем временем выполняли боевое развёртывание.

В группе женщин разных возрастов, стоявших неподалёку от нас, происходил серьёзный скандал. Возмущённый крик перемежался с громким плачем и причитаниями.

– Ты, <самка собаки>, что наделала? Сейчас же всё сгорит, мы из-за тебя голыми останемся!

– Да я специально, что ли? У нас у самих всё сгорело!

– Вы со своим Вовой совсем уже при***рки! Не знаете, какая у нас проводка?

Сразу после этого к нашей машине подошла молодая женщина с двумя маленькими мальчиками и постучала.

– Что вы хотели? – спросил я, открыв дверь кабины.

– Пожалуйста, можно мы пока у вас посидим, а то нас там сейчас поубивают!

– Да, конечно, проходите в салон, заодно и погреетесь.

Женщина вся дрожала, всхлипывала и беспрестанно утирала слёзы. А вот детишки хоть и выглядели малость испуганными, но держались достойно, прям настоящие маленькие мужички.

– Это у вас пожар-то? – спросил я.

– Да, гирлянда на окне загорелась. И главное так неожиданно, моментально. Мы в другой комнате были, и вдруг дым пошёл. Я туда заглянула, а там всё уже полыхает и дышать нечем. Быстрей детей кое-как одела, сама куртку накинула, и мы на улицу выбежали. Ой, мамочки, что же нам теперь делать-то? Мы вообще безо всего, в той комнате деньги и документы остались, наверно, всё сгорело. Я и телефон не взяла. Муж сейчас на работе, а я ему и позвонить не могу.

– Вот, с моего позвоните, – предложил Герман.

Огорошив супруга ужасной новостью, она вернула телефон и спросила:

– А у вас есть что-то успокоительное?

– Есть-то есть, но вам сейчас ясная голова нужна, сами понимаете, сколько забот предстоит, – ответил я. – Давайте сперва давление и пульс измерим, а потом полечим.

Давление оказалось нормальным, а вот пульс частил аж за сотню. Дали мы ей г***цин для спокойствия и мет***лол, чтоб сердце не так бешено колотилось. Само собой разумеется, что стресс от этого не прошёл и прыгать от радости она не стала, но всё-таки малость поуспокоилась.

К счастью, пожарным удалось укротить огонь, не дав ему распространиться ни на крышу, ни на другие помещения. Вскоре руководитель пожаротушения нас отпустил с миром.

Признаюсь честно, не стал я оформлять карту вызова на женщину. Да, формально это было нарушением, но очень уж не хотелось развозить лишнюю писанину. Тем более, что в состоянии пациентки ничего опасного не было, а данные ей г***цин с мет***лолом препараты не учётные.

После освобождения поехали на отравление алкоголем у мужчины пятидесяти одного года.

Несмотря на открытую дверь квартиры, мы не стали сразу входить, а сперва постучали.

– Заходите! – раздался слабый мужской голос.

Двухкомнатная квартира являла собой классический алкопритон. Обшарпанные стены с драными обоями, безобразно грязные полы с валяющимися окурками, ну а жуткая вонь словесному описанию не поддавалась.

В тускло освещённой комнате лежали двое мужчин. Нет, не вместе. Один – на кровати без постельного белья, другой – на голом матрасе на полу.

– Это я вас вызвал, – сказал лежавший на кровати. – Мужики, помогите, не дайте умереть!

– Что случилось? – спросил я.

– Мы походу спиртом траванулись…

– Что именно беспокоит?

– Мутит, слабость страшная и в глазах рябит, не вижу ничего…

– Где вы этот спирт взяли?

– Парень какой-то дал.

– Это как? Просто так дал, за красивые глаза?

– Не, мы ему машину выталкивали.

– Сколько выпили?

– Грамм по сто.

– Примерно сколько прошло времени?

– Ну не знаю… Выпили часа в два, а потом отрубились. Я немного очухался и вас вызвал.

– Где бутылка?

– На кухне. Мужики, Валерку посмотрите, а то чего-то он лежит как мёртвый, – показал он на лежащего на матрасе.

Посмотрели, конечно, куда деваться? Валерка был живой, но без сознания. Если точнее, то находился в коме I–II степени. При этом и давление чуть ли не по нулям.

Да, это была прям засада. Сразу двоих, один из которых тяжёлый, мы бы никак не осилили. Поэтому прямо сразу вызвал ещё одну бригаду.

Промывать желудок смысла не имело, поскольку с момента употребления прошло уже более трёх часов. Скорей всего, отравились они метанолом. А это означало, что требовалось введение противоядия, которым служит этанол. Вот только его у нас всего-то десять миллилитров, да и то совершенно для других целей. И тем не менее без помощи мы их не оставили, зарядив обоим по капельнице со всем необходимым.

Вскоре приехала битовская седьмая бригада и забрала Валерку, а мы увезли того, кто находился в сознании.

Известно, что алкоголики до спиртного жадные. Халявная выпивка вытесняет разумную осторожность и подавляет инстинкт самосохранения. Вот и эти мужички сами к себе призвали беду. Даже если им удастся выжить, то скорей всего останутся они незрячими инвалидами, да ещё и с