Открыла нам супруга больного, лицо которой выражало тоскливо-подавленное настроение. Рядом с ней стояла девочка лет пяти, смотревшая на нас с таким неподдельным восторгом, словно увидела оживших сказочных персонажей.

– Проходите сюда, – сухо сказала супруга.

Больной лежал на кровати в позе эмбриона, кряхтел и морщился от боли.

– Здравствуйте, что случилось?

– Живот, блин… И рвёт то и дело…

– Что ели-пили?

– Да ничего такого…

– Давайте я сама всё расскажу, – подключилась супруга. – У него опять с поджелудочной проблемы. Ровно год назад всё то же самое было, «скорая» в больницу увезла. После этого целый год вообще не пил, старался диету соблюдать. А с тридцать первого сорвался. Всё подряд пил, вперемешку шампанское, водку, коньяк, пиво. Как не в себя заливал. Ну и ел то, что нельзя: жирное, копчёное, майонез.

– Да блин, Юль, раз в год можно же себе позволить? – сказал больной.

– Ну вот, позволил. И что дальше? Нормально получилось? – невозмутимо ответила супруга.

При пальпации живота ощутил мышечное напряжение в эпигастрии, имелась болезненность в проекции хвоста поджелудочной железы. Плюс ко всему у больного возникали регулярные позывы на рвоту. В общем, диагноз острого панкреатита сомнений не вызывал.

– Доктор, а можно сделать так, чтоб без больницы? – с надеждой спросил больной.

– К сожалению, нельзя. Вы это и сами должны знать, печальный опыт уже есть.

Сделали мы ему внутримышечно спазмолитик и противорвотный препарат, которые практически не принесли положительного эффекта. А далее в хирургию увезли.

По-человечески понять этого больного можно. Целый год добросовестно воздерживался от всего вредного, лишая себя многих удовольствий. А затем решил, что за столь длительный срок всё нормализовалось и никаких проблем не возникнет. Вот только не учёл он прописную истину: с поджелудочной железой шутки плохи. Если ранее острый панкреатит уже возникал и благополучно был излечен, это не повод расслабиться и пуститься во все тяжкие. Болезнь запросто может вернуться и сурово отомстить, вплоть до лишения жизни.

После освобождения получили второй вызов: в подъезде дома задыхается мужчина семидесяти пяти лет. Сразу возникло предчувствие, что там всё серьёзно. И это заставило меня нецензурно выругаться.

Больной сидел на лестнице между третьим и четвёртым этажами «хрущёвки». Был он бледен, с синеватым носогубным треугольником. Слышимое на расстоянии тяжёлое клокочущее дыхание точно говорило об отёке лёгких. Сбылось предчувствие, чёрт его дери.

На лестничной площадке стояли молодой парень, девушка и две пожилых женщины.

– Он здесь живёт? – спросил я у них, не желая напрягать больного лишними расспросами.

– Да, да, в семьдесят третьей, чуть-чуть не дошёл, – ответила одна из женщин. – Отведите его и там всё сделаете.

– Нет, мы его в машину перенесём. Всё равно в больницу везти, зачем лишний раз таскать туда-сюда. У него есть кто дома?

– Нет, он один живёт, жена в прошлом году умерла.

В таких случаях категорически нельзя вести больного своим ходом, но и переноска в горизонтальном положении также недопустима. Поэтому пришлось воспользоваться кресельными носилками. Это, конечно, очень удобная штука, но мы испытываем к ним неприязнь. Дело в том, что они в сложенном состоянии закреплены на задней двери. Достать их, а потом повесить на место, задача не из лёгких. Но всё-таки мои парни со всем справились.

Везти больного прямо сразу, без осмотра и оказания помощи, было бы преступлением. Поэтому приступили ко всему сразу, как загрузили в машину. На кардиограмме всякая пакость, свидетельствующая о кардиогенном отёке лёгких, тахикардия больше ста двадцати. А для полного счастья ещё и давление низкое. Больной стал кашлять, и при этом выделялась пена. Короче говоря, вот-вот ожидался прилёт огромной страшной опы.

Было бы давление повышенным или нормальным, то и особых проблем бы не возникло. Как правило, после введения наркотика и мочегонного отёк лёгких купируется. А вот при низком давлении эти препараты попросту уронят его до нуля со всеми вытекающими последствиями. Казалось бы, введи вазопрессорный препарат, подними давление и будет тебе счастье. Однако и здесь не всё так просто. Дело в том, что вводить нужно капельно, а значит в достаточно большом объёме жидкости. А ведь лёгкие-то и так залиты по самое не могу. И тем не менее выбора у нас не было.

Не стану описывать все нюансы оказания помощи, но каким-то чудом удалось нам добиться положительного эффекта. Нет, больной не исцелился и его состояние было отнюдь не удовлетворительным. Но всё-таки угроза прилёта большой и страшной стала не такой явной.

– Ну как дела? Получше стало? – поинтересовался я у больного.

– Да, спасибо вам… – ответил он тихим голосом.

– У вас при себе какие-то документы есть?

– Паспорт в куртке, достаньте сами, а то у меня сил нет…

После того, как записали паспортные данные, больного благополучно увезли в стационар. И только когда освободились, я почувствовал, что весь взмок от перенесённого нервного напряжения. Хотелось просто постоять и подышать морозным воздухом, но делать этого не стал, поскольку заболеть пневмонией в мои планы не входило. Сев в машину, я минут на пять расслабился, после чего доложил об освобождении. Как и ожидалось, в ответ прилетел вызов: психоз у молодого человека двадцати двух лет.

Открыла женщина средних лет и тут же вывела нас на лестничную площадку для разговора.

– Я его мать. Он заболел, ещё когда в школе учился, в шестнадцать лет.

– Извините, перебью. Чем заболел?

– Шизофренией. Стоит на учёте, в больнице лежал шесть раз. Ничего ему не помогает, только всё хуже и хуже становится. Раньше чем-то интересовался, планы строил, а теперь как робот какой-то. За собой не следит, скоро как бомж будет.

– А нас-то вы для чего вызвали? Пока я ничего экстренного не вижу.

– Дело в том, что он стал агрессивным и неуправляемым. Вчера куда-то ушёл, и целые сутки его не было. Когда вернулся, начал меня и маму мою обвинять, что якобы мы его чем-то травим. Сказал, что поубивает нас и на помойку вынесет. Мы с ним не справимся, его нужно опять в больницу класть.

Когда вошли в квартиру, сразу увидели пациента. Среднего роста, худощавый, лохматый, небритый, он стоял в прихожей и бессмысленно смотрел на нас, переминаясь с ноги на ногу.

– Здравствуй, Сергей! Пойдём присядем, пообщаемся.

– Блин, какое «присядем»? Если бы вас убить хотели, вы бы просто сидели и всё?

– Ну и кто же