Местом ссылки был назначен Ялуторовск, но по ходатайству тещи А. Н. Муравьёва княгини Е. С. Шаховской его заменили на Верхнеудинск. Затем декабрист получил место городничего в Иркутске, после нескольких повышений в должности стал нижегородским военным губернатором. В сентябре 1861 года А. Н. Муравьёва уволили и перевели сенатором в Москву. В декабре «Колокол» А. И. Герцена сообщил:

«В это время призвали Александра Николаевича Муравьёва в С.Петербург, чтобы отнять у него губернию, которою он с честию управлял, и назначили ему содержание вдвое менее, чем он получал в Нижнем, так что ему буквально не с чем ехать в Москву и нечем там жить».

Переписка с «Библиотекой для чтения»

Во втором, февральском, номере «Библиотеки для чтения» за 1856 год была напечатана рецензия на публикацию во второй части второй книги «Архива историко-юридических сведений, относящихся до России, издаваемых Николаем Калачовым» (М., 1854) – «Русские пословицы и поговорки, собранные и объясненные Ф. Буслаевым». В рецензии говорилось:

«Мы с нетерпением ждем, когда г. Даль окончит свой обширный труд над русскими пословицами, и надеемся, что настоящая статья г. Буслаева послужит ему важным пособием и тем самым ускорит появление этого весьма ожидаемого издания».

Прочитав рецензию, В. И. Даль 9 марта 1856 года послал в редакцию журнала следующее письмо:

«По поводу почетного помина обо мне в разборе пословиц г. Буслаева, в февральской книжке “Библиотеки для Чтения”, я бы желал объясниться гласно насчет того, что можно ожидать от моего сборника пословиц. Он встретил, уже в рукописи, столь различные взгляды и осуждения, что это, очевидно, менее зависело от самого дела, чем от точки зрения ценителей.

Пословицы и изречения всякого рода, – но не книжные, а ходячие, – собраны мною и расположены, насколько достало силы, терпенья и уменья, в смысловом порядке. Выгода этой работы – довольно хлопотливой и затруднительной – состоит в том, что я могу тотчас найти весь ряд пословиц и поговорок, относящихся до известного предмета; что можно довольно легко и скоро отыскать, что именно народ говорит: о бедности, о долгах, о законах, о родне, о торговле, о пьянстве и пр. Порядок азбучный едва ли не служит для того только, чтобы загадывать на память пословицы и справляться, есть ли они в сборнике. Очевидно, однако же, что принятый мною способ распределения допускает бесконечное разнообразие в исполнении и что, смотря по тесноте или обширности, частности и общности толкования пословицы, можно ее перемещать из одного разряда в другой, сколько угодно, и всё еще утверждать, что она не на месте.

Как бы то ни было, я отказываюсь от всякой заслуги по этому труду, кроме той, что гораздо более пословиц и изречений, чем находится в других сборниках, собраны мною и записаны. Расстричь их и расположить в азбучном порядке может всякий писарь. Будет ли мой сборник вскоре напечатан, это весьма сомнительно; но я надеюсь передать его в надежное место на хранение.

В. Даль

Покорнейше прошу гг. издателей “Библиотеки для Чтения” дать в ней место прилагаемому объяснению моему.

В. Даль»

Просьба Владимира Ивановича не была удовлетворена, его письмо напечатано не было.

Через несколько месяцев, отвечая на приглашение стать сотрудником «Библиотеки для чтения», В. И. Даль написал А. В. Дружинину, который с весны был негласным, а в октябре 1856 года стал официальным редактором журнала:

«Милостивый государь, Александр Васильевич!

Не люблю я отказывать никому, всего менее добрым людям, а и того менее решусь обещать и не исполнить. Я работаю теперь над словарем – дела будет годов на 20, стало быть, более, чем на всю жизнь мою; кроме этого я не пишу почти ничего, разве растормошат, как “Морской Сборник” и “Беседа”, – а что было лежалого товаришка, то отпустил тючками вот уже некак в три места! Не зарекаюсь, но и не обещаю, а теперь нет ничего подходящего.

О каком Вы говорите письме, будто писанном мною в марте в издание “Библиотеки” – не помню и не знаю; или письмо это не туда попало, куда было писано, или я об словарь отшиб себе память.

Сейчас я спросил детей, не помнят ли они такого письма, и они говорят, что оно было и написано по поводу какой-то статьи в “Библ.” о моих пословицах. Коли двое говорят, что пьян, так иди и ложись спать. В таком случае, если заблагорассудите, напечатайте тем же числом, с какою угодно оговоркой от себя.

Бывший издатель “Библ.” ославился человеком самоуправным, назойливым, бездушным ученым гаером, уважавшим исключительно самого себя. На здоровье!

Под Вашим пестованием будем ожидать иного духа и направления. Что-то вертится у меня в голове о пословицах, да не знаю хорошенько что. Их будет всего едва ли не втрое противу Снегирёва; расположены они, хоть и не совсем исправно, да уж от рук отбились, – в порядке смысловом, по разрядам – обращик был напечатан в “Современ.”, кажется, 1849; не придумаете ли Вы распределить их на год на 12 книг, да в то же время оттиснуть особым изданием?

Хоть это и не сочинение, а трудов было очень много, гораздо больше, чем за каким-нибудь сочинением; поэтому что-нибудь, хоть небольшое, хотелось бы выручить. Если надумаете, то предложите.

Прошу принять искреннее уверение в почтении моем и преданности.

В. Даль».

«Бездушным ученым гаером» Владимир Иванович называет бывшего редактора «Библиотеки для чтения» О. И. Сенковского. «Обращик», напечатанный в «Современнике», – анонимная развернутая рецензия на книгу И. М. Снегирёва «Русские народные пословицы и притчи» (М., 1848), опубликованная в № 5 за 1849 год. Предложение В. И. Даля о публикации в «Библиотеке для чтения» частями сборника «Пословицы русского народа» А. В. Дружинин не принял.

«Письмо к издателю А. И. Кошелеву»

Упомянутая в письме «Беседа» – славянофильский журнал «Русская беседа». Он выходил в Москве 6 раз в год. Его издателем и редактором был А. И. Кошелев. В этот