тому же показал себя с наилучшей стороны. Сразу после отбора меня собрались перевести на новую заправку. Старая находилась в двух километрах от дома и в трех от вечернего университета. А вот до нового места работы было десять километров и от дома, и от университета, и добираться не слишком-то удобно. Компания выбрала именно ту заправку, потому что само здание и бензоколонки были совершенно новыми, еще не успели покрыться толстым слоем иссиня-черного мазута, который никак не отчистить. Вдобавок рядом только-только отремонтировали дорогу, во всем превосходящую городские шоссе: прямая как стрела, она была намного просторнее, ровнее и чище. Кроме того, вокруг заправки раскинулись цветочные поля, местные жители по большей части занимались выращиванием цветов. Это был прекрасный и притом бесплатный фон для съемок видео[96]. А еще станция находилась в отдалении от мира, клиентов заглядывало не особенно много, оставалось достаточно времени на репетиции и съемки видео.

Начальница не хотела меня отпускать, но что поделать? Только попыталась меня утешить, что, когда компания закончит с видео, она обязательно подаст заявку на мой перевод обратно, причем немедленно. Я проработал у нее несколько месяцев и успел получить как-то раз звание лучшего работника. Она выбрала меня лично, и подобное решение походило на плевок в лицо старым работникам. Возможно, начальница воспользовалась мной как кнутом, чтобы подстегнуть их и заставить серьезнее относиться к делу. Я с трепетом получил награду (уже и забыл, сколько денег полагалось), а на следующий день купил ящик ледяного черного чая и принес на работу, чтобы угостить коллег.

Я учился на вечернем отделении в университете Чэнду, где большинство студентов совмещали учебу с работой. Администрация относилась к пропускам довольно терпимо – помню, по каждому предмету достаточно было посетить две трети занятий. Но когда меня перевели на новую заправку, руководство с чего-то вдруг решило ввести там военизированный стиль управления. Сильнее всего это отразилось на мне: после работы мы должны были возвращаться в общежитие рядом с заправкой и быть готовыми прийти в любой момент, уезжать домой воспрещалось. Сегодняшний я презрительно фыркнул бы, услышав подобные требования, или же согласился бы только на словах, или же прямо высказал несогласие. Вдобавок перед тем, как требовать от меня подобное, они не потрудились даже перевести меня в штат! Я по-прежнему числился временным работником с одной зарплатой в 1800 юаней, никакого социального обеспечения или страховки, и они не стеснялись еще влезать в мою частную жизнь после окончания рабочего дня? Я сам вправе выбирать, где мне жить, я устроился на работу, а не продал себя в рабство. Они перевели меня на новую станцию, не спросив, твердо уверенные, что я не посмею ослушаться. Подобный стиль управления и правда напоминал военный, а я не в армию вступал. Однако в те годы люди в целом плохо знали свои права, да и трудовое законодательство было не столь совершенно, как сегодня. Подобное происходило повсеместно. Да и не могу сказать, что руководство было каким-то уж совсем ужасным; возможно, они сами не понимали, что нарушают права сотрудников. К тому же я нисколько не возмущался несправедливостью, напротив, беспокоился, вдруг недотяну до требований компании и доставлю коллективу неудобства.

Теперь, оглядываясь назад, мне ясно, как следовало поступить. Я и правда не знал, что делать. Не с кем было посоветоваться. Отец с матерью держались консервативных взглядов, и в то время места себе не находили из-за стремительных перемен на работе и в обществе. Им самим жилось непросто, они не понимали и не принимали происходящее вокруг, и, разумеется, им было не до меня. К тому же, пройдя пубертат, я не спрашивал у них советов. Даже если бы и спросил, вряд ли бы они посоветовали что-то дельное. Все, что касалось вступления во взрослую жизнь, я решал сам – возможно, именно поэтому до сих пор не смог по-настоящему влиться в общество. Родители почти не давали полезных советов или наставлений. Кроме того раза, когда одолжили несколько десятков тысяч юаней на свое дело, больше никак не помогали. И ничего не требовали: ни чтобы я разбогател, ни чтобы принес славу семье, ни чтобы содержал их в старости. Лишь напоминали: строго соблюдай закон и не доставляй неудобств ни обществу, ни людям. По-хорошему следовало подойти к начальству новой заправки и поговорить, объяснить, что я учусь на вечернем отделении и не могу не посещать ее. Уверен, они не глядели на работников свысока и вовсе не были бесчувственны. По крайней мере, должны были признать, что учеба – это не что-то плохое и моей работе на заправке никак бы не помешала. Да и вообще, в университет я пошел раньше, чем они решили перевести меня на новую заправку, и, если там для меня не смогли бы сделать исключения, вернули бы на прежнее место. Но я не смел обращаться к руководству с требованиями, выставлять какие-то условия. Мне казалось, так я воспользуюсь положением в личных целях и желание извлечь для себя особую выгоду вызовет недовольство коллег. На деле же надумал себе всякого.

На новой заправке я проработал почти два месяца. За это время иногда ускользал на занятия или домой, но, когда начальство было на месте, уйти не удавалось, поэтому запустил учебу. Я подумал, раз уж не получается соответствовать требованиям руководства, остается только уйти. И уволился. В общей сложности в нефтехимической компании я проработал около полугода. На самом деле среди сверстников мало кто горел желанием работать на автозаправке. Коллеги оттуда в основном были или приезжими, или местными, но в возрасте и без особых профессиональных навыков, что сильно урезало доступные для них варианты трудоустройства. На самом деле, когда я проходил собеседование, вместе со мной пришел мой одногруппник. Приняли обоих, но на заправку он так и не явился. Мы ведь городские, а перед городскими перспективы открываются получше, плюс к этому вопрос самолюбия – для многих работа на заправке кажется чем-то низким. Люди любят говорить, будто «работа не делится на благородную и низкую», хотя в глубине души мало кто по-настоящему в это верит. Зато родители придерживались этого принципа. К тому же у них в городе не было ни родни, ни друзей, так к чему беспокоиться о том, где я работаю, с точки зрения престижа? Когда они узнали, что я устроился на заправку, от души за меня порадовались.

Четвертой работой стала доставка еды в сети китайских фастфудов, каждый день я работал по два с половиной часа после