Свалив Эла, закладывавшие СВУ боевики сделали ноги и бежали, пока не перешли границу. Двое на холме остались на позиции. Один присоединил провода, идущие от устройства, и попытался взорвать его. Он пытался несколько раз, но безуспешно. Киран Флеминг не был трусливым ушлепком.

Я вошел в комнату Ниша.

Фрэнк был там с ним, сидел на кровати Тини и читал письмо. Телик был выключен. В углу громоздилось еще больше грязных тарелок.

Ниш изучал лицо Фрэнка, ожидая одобрения. «Тебе не кажется, что оно слишком тяжелое? Несколько вычурное?»

«Нет, приятель, думаю, все в порядке». Фрэнк взглянул на меня. «Это родителям Эла».

Ниш покачал головой. «Первое письмо, которое я написал за двадцать лет».

Фрэнк вернул его. Ниш сложил его и сунул в конверт. «Мне нужно было им что-то сказать. Мы ведь не сможем поехать на похороны, да? Мы на развертывании».

Фрэнк вскочил на ноги. «Нет, мы пойдем! Мы пойдем!»

Он рванул прочь. В Британии были наготове ребята, готовые прилететь, если понадобится пополнение. Несколько человек могли бы легко прибыть и прикрыть наше отсутствие.

Ниш облизал конверт. «Вот что я скажу — Фрэнку нужно остыть. Он останется без работы и, возможно, без головы, если продолжит в том же духе. Кену все это нафиг не надо».

Я оставил Ниша заниматься отправкой письма и вернулся в свою комнату. Пола не было. Я лежал на кровати, ожидая, когда начнется «Каунтдаун».

Фрэнк заглянул по пути назад. Он выглядел немного смущенным. «Кен уже все устроил. Часть из нас возвращается в Х».

«Хорошие новости, приятель. Что до меня, я бы остался здесь. А вам, ребята, кто действительно его знали, нужно ехать».

Он заколебался. «Тебе скучно?»

«Да, жду Кэрол».

«Хочешь книгу?»

«Что там у тебя?»

«Тебе понравится. Секс, насилие, двурушничество, предательство — там все это есть, приятель».

«Тогда давай».

«Схожу, принесу ее».

Едва он исчез из дверного проема, я понял, что облажался. Конечно же, когда он вернулся в комнату, у него с собой была сумка от «Клеймора». Он вытащил свою библию.

«Не стоит, приятель. Мне это не интересно».

«Почему нет? Почему бы не попробовать? Элу нравилось. Если это подходило ему…»

«Это. Меня. Не. Интересует. Мне пофиг. Ты как гребаный аятолла, все время пытаешься затолкать это мне в глотку».

«Аятолла…»

Книга вернулась в сумку, и на мгновение мне показалось, что он сейчас рассмеется.

«Мне это нравится».

Он повернулся и тихо ушел. Сейчас было не то время, чтобы смеяться.

47

Ниш и Эл должны были посещать курс EPC каждый понедельник. Они появлялись нечасто, и стало расхожей шуткой, что всякий раз, когда преподаватель спрашивал, где они были, они говорили: «Извините, сэр, я не могу ответить на этот вопрос».

В понедельник после перестрелки Ниш отдал им калькулятор Эла и папку EPCA. Он также вручил им экземпляр газеты «Сан».Заголовок гласил: «СОЛДАТ SAS УБИТ В СЕВЕРНОЙ ИРЛАНДИИ».

Результаты экспертизы подтвердили то, что я уже знал по частично пустому магазину: из оружия Эла Слейтера стреляли. Ему удалось выпустить шесть пуль.

В отчете о вскрытии тела Антуана Макджоллы Брайда указывалось, что в него попало девять, возможно, десять пуль.

Эпизод был более или менее исчерпан. На похоронах Макджоллы Брайда во вторник, 4 декабря 1984 года, были стычки, когда RUC попытались снять триколор с гроба на окраине местечка в Магерафельте, где жили Макбрайды, но на этом, мы полагали, все и закончилось.

Несколько дней спустя Ниш, Фрэнк и еще несколько человек из отряда сели в «Пуму», которая только что высадила группу из Херефорда, чтобы прикрыть их отсутствие. Они полетели на похороны в церковь Святого Мартина, при которой у Полка есть участок, и где хоронят большинство парней.

Кен не вернулся с остальными. Ему пришлось остаться на пару дней, чтобы доложить командованию о гибели Эла. Пока это происходило, он, очевидно, узнал, что у Фрэнка есть что-то против него. По возвращении Кен ворвался в ангар и приказал всем собраться в комнате для совещаний. Он сделал это так, как мог сделать только Кен. «Сейчас не до херни. Если есть что сказать, давайте сейчас — валяйте или завалите хлебало».

К моему удивлению, Фрэнк выступил. Не то чтобы он обвинял Кена в смерти Эла, но был очень близок к этому. Никто из нас толком не понимал, зачем. Возможно потому, что, невзирая на все разговоры о вечной жизни, он не мог смириться с тем фактом, что Эл мертв.

Я знал, что в Полку поощрялось, что каждый имеет право голоса, но тут было какое-то выворачивание жопы наизнанку. Я уже говорил Фрэнку: как мы можем судить? Мы не видели того, что видели они; мы не слышали того, что слышали они.

«Окей, хватит». Кену это надоело. «До тебя не доходит, что я уже не раз и не два прокручивал у себя в башке то, что там произошло? Там человек погиб, чтоб меня».

Фрэнк снова подал голос, чтобы вставить свои два пенса, но вмешался Тини. «Хорош уже, Фрэнк. Остынь».

Ниш встал. «Слушай, тут я полностью согласен с Кеном. Я все думаю, если бы я поступил иначе… Если бы у всех у нас были рации, чтобы мы знали, что, черт возьми, происходит… Если бы я взял Макджоллу Брайда, когда он прыгнул через ворота… Если бы, если бы… Может так, может эдак. Винить некого. Так вышло».

Я знал, что ему хотелось в это верить, но было достаточно увидеть отчаяние в его глазах, чтобы понять, что это определенно не было у него на уме.

Следующим был Сирил. Мне казалось, что он был серьезнее всех нас на этой задаче. «Ниш прав. Он мертв. Нам ни хера с этим не поделать. Он был солдатом. Если тебе не нравится то, чем мы занимаемся, увольняйся и вали работать в дом престарелых. Доклад закончил».

Вот так. Все кончилось. Фрэнк держался особняком на протяжении следующих нескольких дней. Наступило Рождество. Фрэнк уехал на отдых, а когда вернулся, то выдал бомбу. Он уходит из Полка.

Из-за того, что замочили Эла? Точно нет. Должно быть, из-за религии. Фрэнк не говорил. Все, что мы знали, что он отправляется на Схему (работать в частной охранной компании). Он устроился в Шри-Ланке, в одной из фирм, обучая тамошнюю армию сражаться с Тиграми Тамил-Илама, первыми в мире террористами-смертниками.

Ниш проехался по всему этому как-то вечером в баре.