Порой ребята нечаянно касались при ходьбе растущего рядом растения, и оно складывалось от прикосновения, извиваясь как живое. Миаль неожиданно поймал летевшее, светящееся существо, открыл руку, а в ней оказался огромный жук с двумя неоновыми точками позади туловища. Свет от них распространялся на всю ладошку.

– Локо, я думаю, что если наловить этих «тараканов» с полбанки и поставить на стол, можно будет ночью в темноте свободно читать книгу!

– Слушай, Миаль, я боюсь, что от этих ароматов вокруг, у меня закружится голова и хватит кондратий!

– Не мудрено, многие в тропиках, при цветении особенно, испытывают мигрень, аллергию и бог знает, чего ещё, всё зависит от индивидуальности организма. Но ты, брат, держись, скоро будем на месте!

Друзья, вы когда-нибудь видели фильмы ужасов? Вот такое ощущение испытал бы нормальный человек, оказавшись на месте Миаля и Локо в Сан-Пабло в тот момент. Почему? Рассказываю дальше.

Вдруг на дорожке, появились две человеческие фигуры, идущие им навстречу. От неожиданности друзья чуть не струхнули, но не подали вида, взяв себя в руки. Одно существо радостно улыбнулось, увидев друзей, но лучше б «оно» этого не делало. И без того подобие лица у встреченных было обезображено болезнью: запавший нос, провалившийся куда-то внутрь, апельсиновая корка кожи… Но, когда от подобия улыбки пространство на лице поехало в стороны, прикрывая больные мутные глаза, не каждый нормальный человек выдержал бы такое. У второго больного вид был не лучше. «Прокажённые!» – мелькнуло в головах ребят.

Мало какая болезнь имеет столь мрачную репутацию, как проказа. Во-первых, она уродует людей не только тяжело, но и очень многообразно, зачастую вызывая эстетическое потрясение. Во-вторых, до изобретения в 1943 году специфической химиотерапии проказа была практически неизлечима. В-третьих, причины проказы долго были таинственны. Эта болезнь как будто специально придумана, чтобы создавать впечатление непредсказуемой «кары Господней»: она поражает людей очень избирательно и притом обладает огромным инкубационным периодом. До конца 19 века среди медиков на полном серьезе шли дискуссии о том, заразна ли проказа вообще и не вызывается ли она, например, употреблением в пищу рыбы.

В давние века заражённых проказой считали практически умершими и, отправляя их в места «лечения», совершали над ними обряды как по умершим. Да что говорить, если заражённых проказой вылавливали и сжигали на кострах, убивали, закапывали в землю, пытаясь остановить заражение других.

Эрнесто радостно заулыбался и протянул руку, чтобы поздороваться:

– Друзья, мы врачи, скажите, а как найти доктора Федерико Брезиани?

Новые знакомые с радостью взялись проводить их в лечебный корпус. Пока образовавшаяся компания шла к доктору Брезиани, Миаль и Локо познакомились с провожатыми. По дороге уже массово стали встречаться больные, которые больше напоминали ходячие и сидящие на лавочках тени из какой-то инопланетной жизни, у многих естественные морщины и складки на лице стали глубже, надбровные дуги резко выступили, нос стал утолщенным, щеки, губы и подбородок поделились на дольки, что напоминало «львиную морду».

С доктором и лечащим персоналом ребята легко познакомились, те с радостью приняли в свой коллектив пополнение, хоть и временное, так как любая пара рук здесь была не лишней. Сейчас бы их назвали волонтёрами. Брезини рассказал, что больных насчитывается шестьсот человек, живут они в типичных для сельвы хижинах, ни от кого не зависят, делая то, что им хочется, и свободно занимаются своим ремеслом, организовав общину со своим ритмом жизни. У них есть делегат, судья, полиция и т. п.

Перу. Амазонка. Икитос.

Уважение к доктору Брезиани чувствовалось во всем, и заметно, что он координировал дела колонии. Так ему приходилось останавливать стычки и помогать договориться враждующим группам, да много что возникало в процессе жизни колонии!

Эрнесто и Альберто взяли на себя психическую составляющую лечения и с радостью взялись за работу. Они проводили индивидуальные опросы, беседы, участвовали в операциях. Ещё организовали футбольные соревнования, где Миаль, как всегда, выступил в роли тренера. Молва среди больных распространилась мгновенно, к ним сразу потянулись с вопросами, на консультации, да просто приходили поговорить с новыми людьми, которые их самих считали за людей. В один из дней даже пригласили на охоту на обезьян. Дни летели быстро, приближался день рождения Эрнесто, а вслед за ним и отъезд.

День рождения прошёл неожиданно для Эрнесто очень празднично. Так удачно легли звёзды, что он пришёлся на субботу 14 июня 1952 года. С утра он отметился на рыбалке, потом наигрались с подопечными в футбол, а вечером в столовой, по распоряжению Брезиани, был накрыт для него и сотрудников праздничный стол с национальным алкогольным напитком Чили и Перу «эль писко», досконально знакомого Альберто по его воздействию на центральную нервную систему.

Производят его из винограда мускатных сортов путем дистилляции (перегонки) молодого вина. По сути писко является разновидностью виноградного бренди. В Боливии есть аналог, называемый сингани.

Доктор Брезиани поднялся с места, за столом воцарилась тишина.

– Хотел бы поднять тост в честь наших молодых гостей и прежде всего за Эрнесто Гевара, так как у него сегодня день рождения и не просто день рождения, а сегодня ему исполнилось двадцать четыре года.

Затем Брезиани много рассказывал, как они благодарны им за помощь в работе с пациентами лепрозория. О том, что больные полюбили их за доброе отношение, остановился на дружбе аргентинского народа и перуанцев, о стоящих впереди задачах.

Перу. Старая фотография.

Эрнесто понимал, что ему держать ответную речь. Проникнувшись к сути слов Брезиани о дружеском отношении к ним и лично к нему, к его стране, поднялся с ответной речью:

– Итак, моя обязанность отблагодарить чем-то большим, чем условная любезность, за тост, который поднял за нас доктор Брезиани. Учитывая нищенские условия нашего путешествия, нашим единственным средством выражения эмоций остается слово, и именно при помощи слова я хотел бы выразить свою, а также своего спутника, признательность всему персоналу колонии!

Потом долго рассказывал о работе персонала, о большом вкладе лично доктора Федерико Брезиани и закончил свою речь словами:

– Мы верим – и после этого путешествия еще твёрже, чем раньше, –