В Управлении нас учили использовать концепцию «легенды внутри легенды», когда мы были готовы признаться в мéньшем преступлении, чтобы отвести подозрения от бóльшего преступления. Например, если бы меня схватила полиция, когда я стоял на углу темной улицы, и обвинила в шпионаже, то после допроса я мог бы сломаться и признаться, что искал проститутку.

Однако эти офицеры отметили, что «“легенду внутри легенды” используют также большинство преступников, особенно наркоторговцев», и продолжили: «Когда сотрудник правоохранительных органов видит такой подход, это привлекает его внимание, и он еще сильнее концентрируется на подозреваемом. Лучше просто придерживаться своей первоначальной версии».

Именно благодаря таким советам упражнение «Допрос» стало лучшим в учебном курсе. Однако я был разочарован, узнав, что большинство моих коллег так и не поняли, что это было именно учебное занятие, пока оно не закончилось.

*****

Обычно для наших тренировок выделялись большие группы наружного наблюдения, но сегодня их отправили в Балтимор отрабатывать неожиданный «запрос». А без наших групп у нас с Максом никаких учений не было.

Наши инструкторы отправились в штаб-квартиру, собрали там группу парней, которые выглядели так, будто они ничем не занимались, погрузили этих несчастных в микроавтобусы, дали несколько простейших инструкций и отвезли в город Александрия, чтобы они целый день выполняли роль нашей группы наружного наблюдения. И ЦРУ, и ФБР использовали этот старинный городок для тренировок, потому что в городе было очень много пешеходов.

Я отправился на пробежку, начав со здания старого торпедного завода в Александрии. Двигаясь по своему маршруту, я не выявил никакого наблюдения. Начался дождь; я испробовал все возможные уловки, но так и не смог разглядеть соглядатаев. Основополагающий принцип наблюдения — видеть своих преследователей, но не давать им знать об этом. Если наблюдатели увидят, что вы смотрите, они решат, что вы шпион, потому что обычные люди не представляют, что за ними следят. Легко обнаружить слежку, возвращаясь по тому же маршруту или оглядываясь назад, и от нее легко уклониться, но если вы сделаете хоть что-то из этого, то окажетесь как на ладони.

Но выявить группу контрнаблюдения я не смог. Я стоял перед рестораном на Кинг-стрит, укрывшись от дождя, оглядывал окрестности, причем больше, чем следовало. Стоявший рядом со мной мужчина, покупавший еду на вынос, произнес:

— Да, ребята, а вы не очень-то хороши, правда?

ЦРУ и ФБР так часто проводили в этом районе тренировки по наружному наблюдению, что даже местные жители стали обращать на это внимание.

Вечером учения подошли к концу, и мы встретились с инструкторами, чтобы обсудить проделанную за день работу. Инструкторы спросили нас, как мы справились с заданием. Мы с Максом ответили, что за весь день никого не увидели.

— Мы тоже, — признались инструкторы. — После того как мы выпустили на вас группу наружного наблюдения, ни одного из них мы больше так никогда и не увидели.

*****

Бывают моменты, когда необходимо посмотреть на наблюдателей — например, когда они находятся прямо перед вашим лицом. Коллега, за которым велось тщательное и постоянное наблюдение, причем наблюдатели ждали его у дверей и шли по пятам каждый раз, когда он выходил из своего дома, продолжал следовать принципу «смотреть, не глядя», но это было глупо: если они находятся прямо у вас перед лицом, а вы не обращаете на них внимания, они поймут, что вы шпион — любой здравомыслящий человек решил бы, что его преследуют, и сообщил бы в полицию.

Наш главный инструктор велел нам следить за любой машиной с дипломатическими номерами и буквами «FC». Этот буквенный код означал, что машина принадлежит советской дипломатической миссии. Наш инструктор настаивал, что ФБР выбрало эти буквы как сокращение от слов «гребаный коммунист»[29], и хотел, чтобы мы следили за ними, просто чтобы доставить им неприятности. Машины с такими номерами попадались мне дважды, и в обоих случаях они быстро распознавали меня как наблюдателя и агрессивно уходили, делая незаконные развороты и разгоняясь до высоких скоростей.

Инструкторы хотели, чтобы мы отправлялись на зарубежные задания в духе благоговения и уважения к способностям хорошей группы наружного наблюдения оппонентов, поэтому выдавали нашей группе «наружки» копии наших заранее спланированных маршрутов. Иногда нам удавалось проходить весь маршрут, не замечая наблюдателей, потому что их там не было — они не трудились являться в тот день — однако теоретически мы все время находились под наблюдением, и должны были думать: «Ого, за нами все время наблюдали, а мы ничего не видели! Я научился уважать “наружку”!»

Как следствие принципа «смотреть, не глядя», наши инструкторы учили нас вести себя полегче со своими визави. «Помните, что наблюдатели — обычные люди, работающие за зарплату. Не усложняйте им жизнь. Если вы находитесь под наблюдением, сделайте так, чтобы им было легко за вами следовать. Вы же не хотите, чтобы они вас возненавидели? Если им покажется, что вы доставляете им неприятности, то группа наружного наблюдения проткнет шины вашей машины и насыпит пыль в бензобак».

Во время тренировок за нами следили группы и из ФБР, и из Управления. По итогам занятий критика со стороны фэбээровцев была методичной и профессиональной, а со стороны групп ЦРУ, как правило, эмоциональной и обвинительной. Инструкторы Управления хотели поразить нас возможностями наблюдения, поэтому они никогда не ослабляли внимания, безжалостно изводя меня за мою неумелость во время учений, особенно на занятиях по наблюдению на транспортных средствах, которые проходили в районе Личбурга в штате Вирджиния. В тот уик-энд я чувствовал себя плохо, потому что попытался самостоятельно устранить засор в канализации в нашем съемном доме, вместо того чтобы нанять сантехника. Проблема оказалась непростой, и вскоре я был весь покрыт сырой, черной сточной грязью.

Моя жена пожалела меня, что я терплю издевательства, и попыталась помочь, вмешавшись:

— О, но вы не понимаете! Ишмаэль страдал от ужасного приступа диареи во время выполнения этого упражнения.

Контрразведчики из группы наружного наблюдения гоготнули и зашипели.

— О, бедняжка, ты был нездоров? Когда ты окажешься за границей, ты тоже будешь так оправдываться?

Наш главный инструктор тренировал Эдварда Ли Говарда, и тот нравился ему гораздо больше, чем мы. «Эдди делал упражнение так», — говорил он; или: — «Эдди больше всего нравилось это упражнение».

Один из его сослуживцев, Уильям Ломан, отправился за границу, чтобы примерно