— Что это? — спросил Хвост.

Его очень заинтересовала странная штуковина, а извиняться он и не думал.

— Шлем.

Мышь не удивился ни тому, что Хвост стоит рядом, ни тому, что тот совсем не собирается извиняться. Неожиданная находка затмила другие переживания.

— Чей? — спросил Хвост.

— Рыцаря. Рыцаря без страха и упрека. И без страха.

— Ты уже говорил.

— Ах, да.

— Почему он оставил здесь шлем?

— В том-то и странность: рыцарь без страха и упрека… и без…

— Страха, ты уже говорил.

— Да. Он не расстается со шлемом. Говорят, что и спит не снимая.

— Но шлем здесь, а рыцарь…

— Не здесь, — ответил Мышь задумчиво.

Он посмотрел на Лиса долгим, серьезным взглядом, потом встал, сделал пару шагов, вернулся, зашагал в другую сторону. Так он ходил взад-вперед, сложив лапки со шлемом за спиной.

— Заканчивай, у меня голова закружилась, — сказал Хитрый Хвост.

— Я говорил, что Глубина опасна, — сказал Мышь и подошел вплотную к Хвосту. — Пусть мы только на Бескрайней Равнине, но и здесь вот что может произойти.

Он потряс шлемом перед носом у Лиса.

— Да что, собственно говоря, случилось?

— Рыцарь без страха и упрека и без…

— Просто Рыцарь.

— Да, просто Рыцарь, мне кажется, он погиб, — сказал Мышь грустно.

— С чего ты взял? — удивился Хвост. — Разве не мог он просто потерять свой шлем?

— Ну уж нет, только не Рыцарь, он скорее потеряет голову, чем шлем.

Хвост ухмыльнулся и сказал с ехидцей:

— Думается, одно без другого невозможно.

Мышь с ужасом перевернул банку, но выдохнул с облегчением — внутри не было никакой головы.

— И все-таки, почему ты думаешь, что рыцаря больше нет? — спросил Лис.

— Туман, — сказал Мышь и попытался отщипнуть клочок от белесой ваты, которая сгустилась вокруг.

— Что, туман?

— Он очень густой, значит мы недалеко от края.

— Края чего? — не понял Лис.

— Бескрайней Равнины, — ответил Мышь.

— Сам понял, что сказал?

— Да, да, но я же говорил, что Бескрайняя Равнина — это стол, а у любого стола, даже у самого большого, обязательно есть край. Так вот, — Мышь показал лапой вперед, — это он.

Хитрый Хвост совсем запутался, глупые мышиные слова ничего не объясняли.

«Может, он смеется надо мной?» — подумал Лис.

— Ты издеваешься?

— Нет, нет, — замахал тот лапами и в страхе попятился. Потом хмыкнул и сказал: — Я все время забываю, что ты новенький.

Мышь подошел ближе и постучал лапкой по плечу. Несильно и необидно, поэтому Лис решил не обращать внимания на наглый поступок.

— Не стоит стыдиться, — сказал Мышь снисходительно, — все мы когда-то были новенькими.

Он увидел в глазах Лиса растущее раздражение, отошел подальше и продолжил:

— Я вовсе не такой храбрый, как Рыцарь или Летчик с шариками, к примеру. Я бы с удовольствием просидел всю жизнь под Большим Высохшим Дубом, ну или на холмах. Слушал бы истории да сплетни и радовался, что всякие разные происшествия, о которых так любит рассказывать Трубадур, случаются с кем-то еще, но не со мной.

Мышь покрутил в руках шлем. Хитрый Хвост решил, что тоже очень хочет посмотреть на железяку и отобрал его у Мыша. Тот пискнул от возмущения.

— И все-таки, я уже дважды падал в Глубину, — сказал он, думая, как бы вернуть шлем. — Оба раза сюда — на равнину. В первый раз со мной упал Крепыш Джо. Он совсем как ты, только еще безрассуднее. Был.

— Почему был? — спросил Хитрый Хвост.

— Он не вернулся. Тоже решил куда-то идти, чего-то там исследовать, а я остался на месте и оказался прав. Через два или три дня меня просто подняли наверх, обратно на полки, а Крепыш в Деревне больше не появлялся. Говорили, что и на нижних полках, и на холмах его тоже никто не видел.

— Погоди, что значит «подняли»? Кто поднял? — удивился Лис.

— О, это такая тайна, что прям, ух! — сказал Мышь с придыханием. Его хвост подергивался, усы тряслись, а глаза горели. Весь вид говорил, нет, кричал: «Спроси, спроси, ну, спроси!»

— Расскажешь?

— Нет.

— Не понял? — возмутился Хвост.

— Ладно, ладно, я пошутил, — засмеялся Мышь. — Конечно, расскажу, хоть и рассказывать особо нечего. Кто-то же нас лепит, необычных, правильно?

— Ну, наверное, — сказал Лис неуверенно.

— Конечно, лепит, не сами же мы себя, того этого, — сказал Мышь.

— Предположим.

— Он и поднял. В деревне есть поговорка: «Упал — сиди и жди, поднимут. Если не съедят».

— Кто съест?

— Монстр из Глубины. Он выпрыгивает из-за края, ловит и съедает.

— Какая-то чушь, — сказал Хвост.

— А вот и не чушь! — возмутился Мышь. — Меня уже однажды съедали. Во второй раз я упал один, недалеко от края, решил отсидеться, но не тут-то было.

— Что случилось? — прошептал Хвост, видимо, и его взволновал рассказ.

— Помню только огромную серую морду с полосками и два черных-черных глаза с зелеными ободками. Еще запах, такой, знаешь, отвратительный, рыбный, и темнота.

— А потом?

— Я очнулся в этой самой коробке, рядом с тобой.

Хвост раздумывал над рассказом, ходил из стороны в сторону, то и дело скрываясь за молочной пеленой тумана, пока не наткнулся на россыпь стальных монеток и стеклянные осколки. Чуть дальше, в груде блестяшек, вперемешку со стеклом, лежало что-то черное, расплющенное, а рядом — длинная железяка. Хитрый Хвост наклонился и поднял блестящий меч с черной ручкой и серебристым набалдашником. Приподнял над головой, приложил ко лбу лезвие и опустил меч.

— Покойся с миром, просто Рыцарь!

Лис по имени Хитрый Хвост вернулся к Мышу. Он решил, что не будет ничего рассказывать, о настоящей причине гибели Рыцаря.

* * *

Туман постепенно рассеивался. Двое товарищей по неволе — Лис по имени Хитрый Хвост и Мышь Без Имени — шли по Бескрайней Равнине от самого её края, всё дальше удаляясь от коробки, в которой они свалились с небес. Хитрый Хвост тащил в руках меч — длинный, стальной, тяжёлый. Время от времени Хвост думал: «А не выбросить ли?», потом перехватывал поудобнее, старался не задеть острые кромки, и тащил дальше. Каждый раз он вспоминал историю о Монстре из Глубины. «Меч — моя единственная защита, — думал Хвост. — Ну и ещё быстрый бег. Быстрее, чем у Мыша. Я проверил».

Мышь нёс шлем — большую, чёрную, стальную банку с решёткой, которая никак не хотела висеть в одном положении и всё время лязгала вверх и вниз, норовя прищемить лапки. Он хотел надеть шлем на голову, ведь именно так поступал просто Рыцарь, но злосчастная банка оказалась слишком маленькой для внушительного носа