Тут парня отвлекли, и он побежал продавать билеты, но всё, что необходимо, девочки выяснили и потому отчалили.

– Короче, Эд сам этого призрака придумал.

Аня поворочала трубочкой в стакане и попыталась втянуть остатки молочного коктейля. Коктейль сопротивлялся, растекался по донышку и утекал прочь, как философ Сковорода, которого мир ловил, да не поймал – как он велел написать на своей могиле. Это Аня узнала из книжной закладки «Двадцать великих цитат о смерти» – такие лежали на выходе из «Крипоты» в качестве бесплатной рекламы. Закладка была из плотного угольного картона с фосфорически-зелёными буквами, которые светились в темноте.

– Я тоже так думаю. Но вот как… – Ева поцокала ноготками, набирая номер, включила громкую связь и заворковала голубицей: – Климушка, а, Климушка, привет. А ты не узнал, как они призрака сделали?

На том конце что-то грохнуло, брякнуло, потом долетело крепкое непечатное словцо. Ева чуть порозовела.

– Привет! Ай! – Чёрт знает что там у Клима творилось. – Извини, за паяльник схватился голой рукой. Короче, нет пока. Есть такой эффект Поппера, он позволяет проецировать изображение на стекло, и отражение как бы висит в воздухе. Ты если зимой вечером в стекло смотрела, то наверняка своё слабое отражение видела. Вот это и есть эффект Поппера. А если встать под углом, за шторой перед стеклом, то тебя, например, не будет видно, а твоё отражение будет.

– Но там же не было никакого проектора! И призрак под потолком появился! – напомнила Ева.

– Да, – признал Клим. – Надо продолжать наблюдения.

– Я готова! – радостно заявила Ева.

Аня фыркнула – кто бы сомневался.

Повисло молчание. Ева в нетерпении стучала маникюром по столешнице. Не может же она всё делать сама!

– Ну тогда вечером сегодня… – неуверенно предложил Клим.

– Замётано! – Ева сбросила вызов.

Аня прикончила коктейль и скептически посмотрела на подругу. Но та так лучилась энтузиазмом, что Аня решила ей чуть подыграть. И оставила Григория дома.

Спектакль был уже на носу, а Аня только начала репетировать. Ей остро требовался сэр Симон де Кентервиль, чтобы отработать на нём все свои приёмы, поражающие публику. Гриша так вопил и гневно потрясал руками, что любо-дорого посмотреть – вылитое привидение.

– Это худший день в моей жизни! – Григорий упал на диван. Тирион с сочувствием взирал на него с вершины шкафа, слизняк Яша тянул к нему свои рожки, и только сестра оставалась безжалостной.

– Давай, дружок, вот тебе текст, бери простыню, и пойдём репетировать.

Так и пришлось Грише пропустить этот вечер в кинотеатре «Крипота».

А жаль.

На этот раз Ева решила не форсировать события – просто сменила духи. Может, ему не нравятся кардамон и пачули? А что насчёт ноток бергамота, сандала и жасмина с базовой нотой ладана и дымного кедра? Или аромат замши, яблока и корицы? Как трудно выбрать! Как тяжело жить под бременем красоты!

В итоге она остановилась на айве, гранате и розовом батате с оттенками арбуза. Взбила волосы. Обновила лак.

Клим пришёл в кинотеатр с мешком железяк. Большой палец обмотан здоровенным пластырем, прикрывающим ожог от паяльника. Футболка мятая, волосы немытые. Искоса на неё глянул, буркнул «привет» (среднее время зрительного контакта – две с половиной секунды) и прошёл в фойе. Как будто она – дорожный указатель! Оставляя за собой шлейф возмущённой айвы и разгневанного батата, Ева нагнала Клима, когда он уже разговаривал с Игорем.

– Пойдёмте покажу кинотеатр, у вас ещё пятнадцать минут до начала. – Менеджер был весел, дружелюбен и жизнерадостно оглядывал фойе. Понятно отчего – в кинотеатре публики прибавилось, видимо, весть о призраке привлекла любопытных.

Он провёл их по коридорам, продемонстрировал, как запускается аппарат для изготовления попкорна, расковал скелет в углу и любезно предложил примерить его цепи, дал поваляться в массажном кресле «Мечта Франкенштейна» и даже запустил их в святая святых – будку киномеханика.

Там Клим залип надолго, разглядывая здоровенный проектор и призывая дух кино заклятьями вроде «вертикальной коррекции», «прогрессивной развёртки» и «контрастности». Ева заскучала – никаких мотков плёнки, как в старых фильмах, там не было, лишь стул, немытые чашки из-под кофе, какие-то провода и унылые проекторы. Правда, вот это интересно…

Она взяла в руки абсолютно чёрную лампу. Никогда такой не видела. У Евы сработало девичье чутьё, и она повернулась к напарнику:

– Клим, смотри, какая лампа!

Клим тут же подскочил, ощупал прибор цепкими пальцами, забрал из слабых (ах!) пальцев, завертел, как редкий гриб. Стоял он рядом, совсем близко, и напряжённо разглядывал её. К сожалению, лампу, а не Еву – но и это уже было прогрессом!

– Никогда такого не видел, – озадаченно пробормотал мальчик.

– О, это… – Вид у Игоря стал озадаченный, словно он вспомнил о чём-то неприятном.

Дверь открылась, и в будку закатился пузатый дядька в чёрном худи. Увидев гостей, он встал как вкопанный, потом быстро подошёл и забрал у Клима загадочную лампу. Убрал её в шкаф.

– Это с тобой? – строго спросил он Игоря. – А Эд в курсе?

– Просто экскурсия, Миша. – Менеджер пожал узкими плечами. – Я следил, они ничего не сломали.

– Так, у меня сеанс через пять минут, – сухо сообщил киномеханик. – Важный сеанс, – прибавил он значительно.

Но Ева на это не обратила внимания. Она кипела от негодования (так и запишите, дорогие читатели, потому что Ева в тот вечер была жидкостью – волнуемой и трепещущей, возможно, молоком, но не исключено, что и ртутью). Клим этого тоже не заметил – потому что напряжённо думал о чём-то. Наверное, о своих приборчиках, стрелочках и циферках!

Весь сеанс Ева просидела, страдая. В этот раз показывали триллер о потусторонних похитителях детей «Никогда не смотри под кровать – 7». Монстры превращали детей в домашних животных, катались на бедняжках, использовали в качестве украшений и зубочисток, но Еву всё это не трогало. Она думала о том, что у Клима карие глаза и дурацкая косичка, которая ему вообще не идёт. А вот пальцы длинные – как он ловко эту лампу схватил…

Единственное, что реально пугало в фильме, так это озвучка. Вой, вопли совершенно невпопад сюжету фильма, какой-то мерзкий скрип и скрежет – это было жутковато и очень реалистично.

Наконец пошли титры, и народ потянулся к выходу, но Клим всё сидел и замерял показатели, всё вносил данные в растрёпанную тетрадь и выглядел в этот момент довольно мило – как любой увлечённый учёный. Ева поднялась, потянулась, и тут из-за спины на неё накатил